Таким предательским сигналом для Оды Нобухидэ стала сиси-одоси7, что с характерным звуком опустилась дном на каменную плиту в саду. Все произошло в пару шагов, в один взмах мечей и уложилось в пару секунд. Молниеносно проскользнув мимо друг друга, противники замерли. На глазах детей, отец вдруг уставился сквозь пространство пустым взглядом, перебирал сухими губами, точно произнося безмолвную молитву, а потом выронил клинок из рук, сделал пару шагов к бездыханному телу жены и грузно рухнул на пол. Черная во тьме ночи лужа медленно обрамляла его тело, словно пытаясь спрятать страшный порез во всю грудь. Главарь еще несколько мгновений смотрел на поверженного врага, затем рывком смахнул с лезвия свежую кровь и отдал приказ к отступлению.
Поместье полыхнуло за спинами головорезов, быстро занялось огнем, отдавая нестерпимый жар. Языки пламени разукрасили ночное небо жуткими кровавыми тенями, танцующими свой танец жертвоприношения на темно-синем полотне. Где-то отдаленно во тьме забили в колокол, призывая все возможные силы на тушение пожара. Бандиты подняли лошадей в галоп и умчались прочь, прихватив с собой юных наследников клана Ода.
Перед глазами проносились небольшие деревушки и густые леса. Покинув земли Овари, избежав чудесным образом всех постов, всадники остановились на ночлег в лесу близ какой-то крохотной деревушки. Пленникам дали по засохшей рисовой лепешке и глотку воды, а когда мальчишка пожаловался на нужду, один из мужланов зарядил ему шипастой рукавицей по голове и посоветовал что-то в духе – мочись под себя.
Утро началось с жесткого пинка в спину, и снова дорога понесла куда-то на восток. Переходя вброд реку Тоёкава, малец свалился с вздыбившейся лошади в воду и чуть не утонул. Всадник вовремя схватил его за шиворот и грубо кинул обратно поперек седла. Когда девочка попросила обращаться с братом иным образом, один из мужиков разбил ей губу, зарядив пощечину наотмашь. Больше детишки голосов не подавали.
Ближе к вечеру того же дня, пробравшись сквозь густой и, кажется, бесконечный лес, всадники осадили лошадей и спешились. В непроглядной гуще деревьев, у самого подножья Фудзиямы, на десять кэн8 вверх вздымались стены из темного камня. Сверху послышалось командное: «Открыть ворота!», и громоздкие, обитые толстыми листами металла, двери медленно поползли в разные стороны. Широкий сводчатый проход в город охраняли две каменные, не похожие на традиционные, башни. Лучники со своих высоких позиций проводили вновь прибывших всадников настороженными взглядами. На стенах патрулировали солдаты с тяжелыми арбалетами.
Небрежно кинув поводья конюшему, главарь схватил мальчика за шиворот и, стащив с лошади, поволок за собой по дороге, будто мешок риса. Паренек выглядел болезненным, очень исхудавшим и бледным, длинные черные волосы растрепанные и испачканные в пыли, закрывали лицо, покрытое ссадинами. Тело бедняги так ослабло без еды и воды, что не находилось сил даже звука издать, ни то что оказывать сопротивление. Другой бандит схватил девочку, повел следом, а когда та стала вырываться, выкручивая руки, поднял ее перед собой сначала за руку, но потом перехватил за растрепанные волосы. Малютка залилась визгом боли.
– Будешь брыкаться, я понесу тебя так всю дорогу, поняла? А?! Я с тобой говорю, маленькая дрянь! Не слышу ответа!
– Довольно, – одернул его первый. – Дзиро-сама не любит ждать.
Оба вошли в большой богатый дом, тут же склонившись в глубоких поклонах. Мальчика жестко толкнули в спину, и он, потеряв равновесие, неуклюже завалился, уставив взгляд в деревянный, натертый до блеска, пол, тут же испугавшись собственного отражения. По спине неприятным холодным червяком кралась капля пота, а волосы на затылке встали дыбом.
Опасливо подняв голову, его глаза столкнулись с укоризненным взором черных глаз, пробивающих своей проницательностью, словно огненными стрелами. Сердце мальчонки похолодело в ужасе и отчаянии. Нечто подобное испытывает мышь, попав под цепкую лапу кота. Ему не сбежать из-под цепкой лапы этого человека.
На расписном стуле из красного дерева с черными вставками и позолотой величественно восседал мужчина в дорого расшитом кимоно. Длинные черные, словно крыло ворона, волосы спускались на плечи и заканчивались чуть ниже груди, ровная челка скрывала большой выпуклый лоб. Рубленые черты лица, острый взгляд, опущенные книзу уголки губ – все в его чертах говорило о жестокости и безжалостности характера. Черного цвета глаза пронзали до глубины костей, будоражили сознание, от страха у мальчишки пересохло во рту, язык прилип к нёбу, а желудок подступил к самому горлу.
– Хм, странно. Кажется, я приказал доставить ко мне двух мальчишек, но вместо этого вижу девчонку. – Как будто с безразличием проговорил Дзиро Куроносукэ. Голос его грохотал и полностью соответствовал внешности.
– Дзиро-сама, – стало заметно, что золотоглазый мужчина замешкался, потупив взор и покрывшись испариной, – третьего наследника мы не обнаружили, но даже, если он где-то прятался, огонь не смиловался над его бренным телом.
– Вы обыскали все владения? Думаю, ты заметил, что они внушительных размеров. Мальчик мог прятаться где угодно. Или же вы решили поразвлечься, поджигая все без разбора, Мицухидэ? Не отвечай, – воздел он руку, даже не глянув на подчиненного. – Твой доклад в письменном виде я жду до наступления сумерек.
Дзиро величаво, поднялся со своего трона, и показалось, что был высотой футов десять, мрачная тень от его могучего стана погрузила мальчика во тьму. Только выпрямившись в полный рост можно было отметить, что телосложением он походил на могучего медведя. Оголенные до локтя руки казались невероятно тяжелыми из-за груды мускул. Дзиро с показным величием прошагал к веранде, ведущей в сад, задумчиво уставился на деревья, листва которых еле заметно подрагивала на ветру.
– Вы еще слишком малы, чтобы понимать, за что судьба обошлась с вами столь жестоко. Вам страшно, ведь впредь у вас нет покровителей. Теперь вы сами себе защитники. Вам все придется делать самим. Вы – избалованные и залюбленные дети своих родителей, – вдруг осознали, что мир не добрая сказочка с яркими картинками и счастливым концом, не так ли? – Он обернулся, и оскал на грубом лице вызвал дрожь по всему телу, а в желудке как будто извивались змеи. – Отец ваш поступил очень плохо со мной. Он постоянно мешал и лез не в свои дела. Знаете ли вы, что бывает с любопытными воронами? Слышали эту старую притчу? Как ворона тут да там летала, лесным жителям покою не давала, всем советы навязывала, мешала и подворовывала, а потом случайно стала обедом тигра. Очень люблю эту историю, – абсолютно инфернально улыбнулся Дзиро. – Я вижу, что страх затмил ваш разум, вы не понимаете и половины того, что я произношу. Что ж, тогда упростим эту аудиенцию. Здесь ваш новый дом и выходов из его стен всего два. Первый – стать верным вассалом. Вы должны отдать мне свои тела и души, свои плоть и кровь, беззаветно служить и быть преданными общей цели. Второй путь – смерть. Вы можете принять это или отвергнуть, но, кажется, выбор тут очевиден, не так ли? Однако, – он шагнул к мальчику, навис над ним, точно гора, – принимать слабаков и бездарей я не могу. Тут не приют для обездоленных и осиротевших. Все упирается в ресурсы и место под небом. Готов ли ты служить? Готов подчиняться моим приказам и лизать господские сапоги, сын Нобухидэ?
Мальчик молчал.
– Давай я помогу тебе. Ты ведь уже взрослый мальчик, правда? Ты можешь принимать решения и расставлять приоритеты. Ты рос как цветок в саду любимых родителей, но вот жизнь дала тебе свой первый пинок, и ты кубарем угодил в бездонную яму. – Дзиро щелкнул пальцами.
Стоявший в дверях воин ухватил девочку грубо за волосы, запрокинул головку назад, приставил кинжал к тоненькой шейке. Малютка даже не пикнула, лишь громко сопела, вцепившись и пытаясь разогнуть окаменевшие на ее загривке мужские пальцы. Мальчик моментально вырвался из пут страха и тут же с головой погрузился в омут отчаяния, уставившись умоляюще на Дзиро Куроносукэ.
