– В Киото, разумеется.

Взгляд Сато округлился.

– Вступать в игру лишь ради самой игры – глупо. Цель игры – победить, ты знаешь об этом не понаслышке. Победой в этой войне можно будет назвать только захват столицы. Но прежде, чем забраться так высоко – придется прорубить дорогу через великое множество несговорчивых.

– Звучит, как заноза в заднице, – вздохнул лениво Сато. – Не думал, что ты охотлив до власти.

– Править мне претит, но управлять от лица безвольной марионетки – другое дело.

– Не вижу разницы.

– Дело не столько во власти, сколько в возможностях, которые я смогу открыть для людей, Сато. Будучи там, где мы есть сейчас, наши возможности сильно ограничены. Нам не повлиять на чужие судьбы, оставаясь мелким воинством, и я собираюсь перевернуть все закостенелые устои этих земель с ног на голову. Ты только представь: идеальная налоговая система, где крестьянам не придется отдавать последние крохи зерна отожравшимся князьям; расширенные торговые пути, целые рыночные площади всевозможного товара, в том числе импортного; свод законов, защищающий простых граждан, а не правительство и их услужливых псов.

Сато задумчиво молчал, не стесняясь налегать на выпивку. Столь возвышенные стремления друга были для него в новинку.

– В библиотеке Куроносукэ я нашел множество занимательной литературы. Там, на большой земле, сильные мира сего давно поняли, что есть враги извне, что прежде всего стоит укреплять внутренние владения и бороться с неприятелем объединенными силами. Мы же вдруг возомнили, будто одни в этом мире, будто к нам никогда никто не посмеет сунуться. И все почему-то забыли про вторжения монголов. На наши владения глаз положили уже тогда, а мы все грыземся за земли, меняя их границы и перетягивая туда-сюда подобно одеялу. Столько сил и средств тратится впустую. Столько жизней сгорает в бушующем пекле гражданской войны. Сильное государство – это в первую очередь забота и помощь простому народу, и я вижу, как построить подобную державу. Ведь я знаю, какого быть слабым и никому ненужным.

Мечтания на короткий миг превратили кровожадного и сурового Сабуро в смышленого и доброго мальчишку Нобунагу, и Сато был этому рад. Они отпили из бутыли по очереди.

– Я объединю раздробленную страну, приложу все силы, чтобы эта гражданская война, наконец, закончилась. Не допущу, чтобы число поселений подобных этому возрастало.

– Кажется работы у нас впереди по горло, – улыбнулся Сато. – Нам потребуются сильные союзники.

– И мы их найдем, друг, а деятельность гиен, подобных моему брату, сведем к нулю. Не знаю где и как он существовал до того, как смог вернуться в Овари, не знаю лучше ли зажили люди в окрестностях, но с его возвращением деревни подверглись жестоким налоговым обложениям. Прикрываясь войной, он пользовался страхом селян, как источником жизни, пообещав якобы защищать этих людей. Ты был тому свидетель, Сато. Ответь же: разве те душегубы, что учинили на главной улице бордель, были защитниками? И был ли я не прав, лишив таких людей жизни? – Сабуро скрипнул зубами. – Я изничтожу эту скверну в самом сердце страны. Бакуфу, сегунат и эти псевдо сёгуны: все они получат свое.

– Я понимаю, тебе хочется следовать возвышенной цели; понимаю и то, что ты хочешь продолжить дело Такахиро Рюсэя, но разве это не пустая трата времени?

Глаза Сабуро полыхнули, и он уставился на товарища с возмущением.

– Не спеши перебивать, – упредил Сато, воздев руку. – От войны нигде не скрыться, я это прекрасно знаю; знаю, что так или иначе каждая живая душа будет втянута в нее. Но, кроме того, я знаю, что сколько людей не меняй – все рано или поздно встанет на круги своя. Возвышенные цели всегда очень энерго и ресурсозатратны. Уверен, что нам хватит сил и времени довести дело до конца? Я не пытаюсь отговорить тебя от этой затеи, я боюсь, что результат разочарует, не принесет удовлетворения. В итоге время, дарованное тебе, будет потрачено впустую.

– Не попробовав – не узнаем, – нахохлился генерал Цитадели.

– Ну, – улыбнулся Сато, – это в любом случае лучше, чем просидеть всю жизнь за черными стенами среди моря деревьев. Я не настолько целеустремленный человек, Сабуро. В моей голове много вопросов, которые начинаются с «зачем» и «для чего», но я последую за тобой в любом направлении. Хочу взглянуть на мир, который ты построишь.

Морщина меж бровей Сабуро наконец разгладилась, и он взглянул на друга с усталой улыбкой.

– Кажется, я, наконец, понял, – проговорил тихо. – Я всегда думал, что у меня есть брат. Пусть я его боялся и недолюбливал, но как же – Тацунари мой брат по крови. Но теперь я понял, – повторил. – Не важно, что вы братья по крови, когда в вас кипит вражда и ненависть. Другое дело ты, Сато.

Сато удивленно поднял взгляд и разглядел в глазах друга теплые импульсы.

– Нас не связывают кровные узы – это верно. Но нас связывает кое-что более прочное. Я скажу это лишь раз, Хисимура Сато, хорошенько запомни: ты – мой брат, и я не пожалею собственной жизни ради твоей защиты. Я впустил в себя проклятую силу, чтобы быть тебе равным, чтобы ты мог положиться на меня. Это осознанная жертва. Прошу лишь одного – не теряй веру в меня. Возможно, под воздействием негативных факторов, я когда-нибудь буду на пороге принятия неверных решений, и тогда ты огреешь меня чем-нибудь тяжелым по голове, чтобы привести в чувства.

Сато улыбнулся подобной мысли. В тот момент он воспринимал эмоциональные речи друга, как результат расслабленной обстановки, хорошенько сдобренной немалой дозой выпивки; в тот момент он не задумывался, что это обещание ему придется превращать в жизнь ни один раз, что друг, опьяненный своими военными успехами, однажды потеряет человеческий облик. Но сейчас он радовался, что за столь длительный срок они, наконец, смогли поговорить по душам.

День стоял необычайно серый. Небо было затянуто плотной пеленой дождевых облаков с самого утра, а горизонт завесой дыма вот уже как целый час. Запах горящих волос и плоти щипал нос, кусал глаза. Костры мерцали сотнями звезд на потоптанном и изрытом после побоища поле. В небе кружили вороны, высматривая, чем бы поживиться.

Татсусиро следил за пляшущим пламенем на погребальных кострах холодным взглядом. Пронзительный ветер дергал его белые волосы. Стояла мертвецкая тишина, слышались только шепот голодного огня и потрескивание погибающего в его плену хвороста. Оставшиеся почтить павших в бою соратников самураи скорбно рассматривали сложившуюся картину.

Под покровом ночи Сайто Ёситацу при поддержке передовых отрядов могущественного князя провинции Суруга – Имагавы Ёсимото перешел вброд реку Кисе и ударил по пограничным фортам Овари. Погибло немало людей, охранные башни, которые Сабуро приказал возвести на границах, сгорели дотла, а мерзавец, словно посмеявшись над проигравшими, не стал продвигаться вглубь земель и спокойненько отступил восвояси.

– Вот уже который раз этому крысенышу удается уйти. Среди наших доносчик, – констатировал Сато.

Хисимура небезосновательно изложил эту мысль, потому как знал, что Татсусиро максимально усилил оборону приграничных со строптивым соседом территорий не только башнями, но и отлично вымуштрованными отрядами. Однако тому каждый раз удавалось нанести ощутимый и болезненный удар. Используя дальнобойные осадные машины с зажигательными снарядами, враг обрушивал разрушительные атаки, оставаясь при этом на безопасном расстоянии для ответного удара и имея предостаточно времени на отступательный маневр.

– Может и доносчик, а может разведка у Сайто на том уровне, что остается все это время незримой для наших теневых отрядов, – выдохнул устало Сибата Кацуиэ, намекая на некомпетентность командующего этими самыми теневыми отрядами.

– Или интуиция нашего командира в который раз дает сбой, – парировал тут же Мицухидэ, кося волчьим глазом на Татсусиро. Татсусиро сделал вид, что не расслышал, но капитан продолжил нагнетать: – Я всего лишь исполняю приказы, а тебе лучше перестать витать в облаках и наконец предпринять что-то более решительное, чем перемещение гарнизона из одного угла провинции в другой.