***

ЗАК

Она такая разгоряченная и узкая. Действую медленно, наблюдая за реакцией Сабрины, как он пытается сдержаться, увы, не напрасно. Элли. Нормально думать о том, чтобы сестра пропала на пару часов?

Ввожу второй, моя сладость выгибает спину.

— Зак…

Ей больно? Не нравится? Блядь, нет. Затуманенные глаза, чуть дрожащие налитые губы. Подавляет звуки в себе. Если кончу в штаны, это будет фиаско подросткового масштаба. Мне хочется причинять Сабрине удовольствие. Именно причинять, немного мучить обоих. Передвигаюсь выше, целую, продолжая оставаться в ней, затем большим пальцем дотрагиваюсь — стон, вожу по кругу.

— Пожалуйста…

Берет за шею, наклоняет к себе, целует откровенно, почти поедает, всасывает губу. Из меня вырывается что-то между рыком и криком. Всего одно движение, сдавливание груди, и Сабрина вздрагивает, едва ли не подскакивает. Бедра разводятся шире, губы еще краснее. Медленно вынимаю из нее пальцы, что касается и без того чувствительной и пульсирующей части.

— Боже… — стон в голос, который я подавляю, проглатываю, целую.

Она проводит руками по моей спине и груди, делает это с таким давлением, то отталкивает, то притягивает к себе. Я хотел знать, что Сабрина готова, что я не использую ее за откровения, поэтому уделяю абсолютное внимание. Молю, пусть это будет не последний раз. Женское тело еще пару раз вздрагивает.

Сабрина доводит ладонь до косых мышц, пресса, обратно. Наблюдает за собственными движениями, я — за ее полуоткрытыми губами. Наконец поднимает глаза, раньше казавшимися больше серыми, чем голубыми, теперь же в них чистое небо. Заводит за резинку шорт, неловко, еще и в воцарившей тишине. Наклоняюсь, так ее рука проходит дальше, а я тихонько прикусываю за плечо…

— Эй! Вы там без меня страшилки смотрите?!

Это Элли. А я не уверен, что дверь заперлась от моего удара. Мы замираем, чтобы тут же убрать руки друг от друга, собраться.

— Эээй! Я не хочу спать! И не буду пугаться, честно!

Вскакиваю первый, убедившись, что на Сабрине есть футболка и комбинезон. Блядь. Ее трусики у подушки. Жестко указываю глазами. Растрепанная, все еще дрожащая от произошедшего, она кидает их в корзину для белья с меткостью Джордана.

— Страшилки? — спрашивает, выходя к Элли.

Идет в сторону ее комнаты.

— Вы кричали, я думала вам страшно! Ты обещала, что никаких страшилок.

— Да, ты точно не будешь смотреть ужасы. — соглашаюсь — Не в ближайшие тридцать-сорок лет.

Сабрина смеется. Речь не про ужасы. Я люблю Элли, а парни…подонки, сужу ли по себе? Возможно. И это глупое желание, чтобы Элли навсегда оставалась маленькой, но сейчас сестра уж очень большая козявка. Серьезно ставлю секс с Сабриной выше Элли? На секунду опускаю глаза. Ткань шорт позволяет скрыть…мотивы.

— Когда-нибудь я стану смелой. Вы тоже! И мы не будет кричать и не спать ночью, после страшилок.

— Над этим долго работают. — уверенно говорит Сабрина, переглядываясь со мной.

На ней. Нет. Нижнего. Белья.

ЗАК

Это был очень долгий день. Завтра еще дольше, потому что пройдет без нее. В восемь тренировка, в два ехать за мамой в аэропорт, увидеть Сабрину по приезде и…как нас…хм…позиционировать, представить? Мы не обсуждали. Парень и девушка? Я не против, да блядь еще как не против. Хочу иметь неформальное право быть с ней, красть время. И мы слишком близки, привязаны друг к другу ее откровением, моим публичным вниманием. Я привязан к ней. Сабрина нужна мне больше, чем я ей. Может, она и хочет представлять меня защитником, хорошим парнем, но ей хватит призрака, мне же нужна Сабрина Уилсон вся, без остатка. Или я додумываю за нее?

Когда мы посмотрели “Тачки”, и Элли попросила поставить вторую часть, мы с Сабриной недовольно переглядываемся.

К девяти я укладываю сестренку в кровать, пока девушка проверяет порядок на первом этаже, пускай большая часть была прибрана совместно с Элли в качестве урока. Слышу по трубам тихий звук воды, скорее всего Сабрина успела в душ.

— А вы всегда будете проводить со мной время вместе? — спрашивает Элли, кладет руки под голову, она такая кроха.

— Вряд ли, козявка. Но сегодня точно не последний раз.

Думал, что становлюсь лучше с Элли, но оказалось, дело не только в ней.

— Мне нравится, когда мы вместе.

— Мне тоже.

Я впервые сидел с сестрой, и это так правильно. Мне никогда не стать тем самым хорошим старшим братом, но хоть что-то. Целую в лоб.

— Все между нами плохая затея.

Сабрина встречает меня у детской на том же месте, где поджидал ее днем. Влажные волосы, футболка до середины бедра, сомневаюсь, что она надела спальные шорты.

— Это саботирует мою работу.

— И ты сейчас скажешь “нет”?

Мне не надо приближаться, касаться, чтобы ее щеки вспыхнули, но точно не из-за смущения.

— Вторая попытка?

Откидывает волосы назад. Футболка промокла в местах, где они лежали.

— Звучит унизительно. Я бы справился с первой.

Продолжаем так и стоять. Это неловко, накаленно.

Сабрина на удивление раскована для девушки без опыта. Ее нежность сочетается с такой сексуальностью, что и не снилось. Не хочу сравнивать с другими. С ними был не секс, а отдых, разрядка, с немногочисленными долгими девушками — приятное постоянство, они со временем узнавали, что мне нравится. С Сабриной же любое ее действие становится любимым, а еще я готов сожрать хоть десять банок абрикосового джема.

— Почему идти самим глупо, а на тебе нормально? — спрашивает, когда кладу ее руки за плечи — напишу на эту тему академическую работу, исследую вопрос.

— Серьезно? Этим занимаются культурологи?

Доношу ее до комнаты, сажаю на рабочий стол. За ним шестиклассник Зак прилежно решал задачки по алгебре, в девятом писал эссе, как его задрала школа. Когда исполнилось шестнадцать и получил первую машину, привозил девчонок, вел в эту комнату, бесился с трехлетнего брата.

— Я могу исследовать, почему все хранят презервативы в кошельках. — улыбается, когда достаю его — Дело не только в постоянном наличии, может, есть смысл в цен…

— Мне ужасно нравится, насколько ты умная и смешная, сладкая. Но прошу. Не убивай.

Улыбка не сходит с ее лица, вижу благодаря светлой июльской ночи. Видела бы она себя со стороны.

Когда Сабрина начинает. Каждое прикосновение — ток. Она словно не хочет ласкать меня, изучает, как чертов академик. Уверен, она станет профессором по моему телу, если не сегодня, то завтра или послезавтра. Не позже.

— Почему сладкая, Зак?

— Почему моя майка синяя?

Это факт. Губы, кожа. До истомы. Зарывается в короткие волосы, целует медленно, чувственно, и я схожу с ума. Обоим достаточно.

На этот раз скорее избавляемся от одежды, совсем недолго подготавливаю Сабрину, подстраиваю под свое тело. Ее глаза расширяются при виде члена. Она течет, опускает руку, касается себя, затем меня. Сквозь презерватив ощущения не хуже. Сабрину трясет дрожь желания, нервов.

Устраивается удобнее, тихо выдыхает:

— Да.

Задерживает дыхание. Неспешно полность запоняю, расстягиваю, это нелегко, Сабрина чертовки тесная. Тело реагирует на ощущения, ее стон и слезы в уголках глаз. Стираю их губами, языком по ее. Двигаюсь осторожно, дыхание хриплое, выдержка к херам.

Сабрина ощущается так хорошо, что мне приходится пробежаться по всему составу Chicago Bulls, чтобы не опозориться. Становится хуже, когда девушка привыкает, начинает насаживаться, заставляя ускориться.

— Придется взять третий тайм. — впивается пальцами в спину, откидывает голову.

Это не голос, а музыка.

— И четвертый.

Делаю все более резкие толчки, когда Сабрина начинает изгибать спину, дышать все прерывистее. Мы серьезно кончим одновременно?