– Что будешь пить? – спросила она.

– А ты как думаешь? – подняла одну бровь. – Кофе, конечно.

Бушра рассмеялась и покачала головой.

– Боюсь, однажды ты впадешь в кофеиновую кому или что-то в этом роде, – произнесла она, затем вышла из-за стола и направилась за напитками. От наших горячих тостов шел пар. Я решила не есть, а дождаться Бушру, и стала наблюдать за происходящим в столовой, где собрался почти весь университет. Погода становилась все мрачнее.

Вернувшись, подруга поставила передо мной бумажный стаканчик с кофе. Она купила себе розовую соломинку и банку колы. Я была настолько поглощена своим отражением в кофе, что перестала слышать шум столовой, а разум уподобился пустыне.

– Ты очень задумчива, – заметила Бушра, вставляя соломинку в банку колы и придвигая к себе тост. – Что-то не так дома?

– Нет, – солгала я, хотя этот вопрос походил на удар в живот. Да, дома было много проблем, но причиной задумчивости стали не только домашние потрясения. В своем сознании я постоянно боролась с парой черных глаз. – Все в порядке. Меня беспокоят промежуточные экзамены, думаю о них.

Девушка усмехнулась.

– Ты и переживание об оценках? Не смеши меня, Мерве. Все знают, что ты покажешь высшие результаты и что легко могла бы учиться на факультете лучше, чем этот.

– Удели внимание своему тосту, – спокойно сказала я. – Ты сегодня как следователь – столько вопросов, дорогая!

Бушра снова рассмеялась и подняла руки вверх, словно сдаваясь. Выражение ее лица всегда оставалось теплым, как и материнское заботливое отношение ко мне. Хотя мы казались полными противоположностями друг друга, было нетрудно сохранить эту дружбу. Мы начали вместе есть тосты. Чай мне не нравился. Поэтому я предпочитала пить с ними кофе. Колу и другие напитки тоже не очень любила. Кофе придавал разуму и телу бодрости.

Проходившая мимо Дамла задела руку, горячий кофе из картонного стаканчика, который я держала, пролился на меня. Тепло проникло сквозь ткань юбки, брови мгновенно сдвинулись вместе, и я посмотрела сначала на пролитый на юбку напиток, а затем на Дамлу, которая продолжала идти к своему столу, будто ничего не произошло.

Всегда казалось, что я держала в руке острый нож. Большую часть времени без колебаний вонзала его в горло других людей. Я не знала причину такого отношения ко мне, но это начинало беспокоить. Было очевидно, что я не нравилась Дамле, но и сама не питала к ней симпатии. Наши чувства были взаимными.

Но если бы появился шанс, вместо того чтобы толкать ее в плечо, я бы «случайно» вонзила нож в сердце.

Когда я в гневе собиралась встать, Бушра схватила меня за запястье.

– Успокойся, пожалуйста, – в панике прошептала подруга. – Она делает это, чтобы тебя разозлить.

Не обращая внимания на Бушру, я освободила запястье из ее хватки и в гневе направилась к столу, за которым сидела Дамла. Бушра следовала за мной, как маленький утенок за своей матерью. Когда остановилась перед Дамлой, последним ударом по моему терпению стало то, что она пялилась в телефон, не обращая внимания на меня. Терпение лопнуло. Ответственность за то, что происходило дальше, лежала не на мне, а на той Аси Мерве, которая держала меня в своих руках. И она совсем не была понимающей, терпеливой и конструктивной девочкой. Наоборот, она любила разрушать.

Я положила руки на стол, прижала ладони к холодной поверхности и остановила взгляд на лице, которое было намазано тональным кремом, словно грязью. Девушка была не одна. Вместе с ней за столом сидели Ирмак, Суде и Беркин. Хотя все взгляды были устремлены на меня, Дамла продолжала смотреть в телефон так, будто меня там не было.

Молча наблюдала за ней несколько секунд. Затем мой взгляд упал на кофе в картонном стаканчике, стоящем рядом. Да, это то что нужно. Резко схватила бумажный стаканчик и, подняв его, вылила кофе на голову Дамлы.

Я наблюдала за тем, как тональный крем таял на ее лице под струями горячего кофе.

Дамла в шоке посмотрела на меня, не понимая, что происходит, с широко открытым ртом и глазами, полными ужаса. Горячий напиток, который я вылила ей на голову, неизлечимо пропитал пудровую рубашку, а также попал на экран телефона. Но волновало ли меня это? Нет. Дамла заслужила.

– Что ты делаешь? – крикнула она. – Ты что, сумасшедшая?

– Да, сумасшедшая, – без промедления заявила я. Дамла поморщилась. Я смотрела ей в глаза так, словно ничего не произошло.

– Ты вылила мне на голову горячий кофе! – крикнула девушка в ужасе.

Пока Беркин, Ирмак, Суде, Бушра и все в столовой потрясенно наблюдали за нами, я спокойно смотрела на Дамлу. Несмотря на то что на моем лице не было никаких эмоций, казалось, что в глазах притаился дикий зверь, готовый по моей команде вонзить когти в девушку.

– Все честно, – сказала я с ложным спокойствием. – Ты сделала это намеренно. Мы обе это знаем. Я знала, что ты не будешь извиняться, поэтому приняла правила игры.

Дамла нахмурилась.

– Ты действительно ненормальна. Мне тебя жаль, – с насмешкой сказала она.

Я знала, что девушка пыталась, спровоцировав меня, оправдать себя.

Сильнее оперлась на стол и подвинулась ближе к Дамле. Она на мгновение вздрогнула и откинулась спиной на стул. Смотрела мне в глаза не моргая.

– Если ты меня так боишься, почему лезешь?

Она открыла рот, но закрыла его, не успев ничего сказать.

– Аси Мерве Каракую! – По столовой разнесся крик, похожий на звук колокола. – Сейчас же в мой кабинет!

Все еще держа руки на столе, я через плечо взглянула на обладателя крика. Декан, профессор Ахмет, наблюдал за нами с очень неприятным выражением лица. Услышав хихиканье Дамлы, снова повернулась к девушке и посмотрела самым угрожающим взглядом, на какой была способна, отчего ее улыбка исчезла.

– Не связывайся со мной, Дамла, – прошептала, медленно отступая. – Иначе тебе будет больно.

– Который это раз, Мерве? – спросил заведующий кафедрой профессор Ахмет. Когда я вошла, он смотрел на меня из-за серого стального стола. Его кабинет находился на первом этаже университета. Единственная лампочка висела на кабеле. Я не понимала, как он мог проводить весь день в этом изолированном месте.

– Что именно?

Услышав меня, профессор нахмурился. Вместо вопроса о том, почему я это сделала, он начал обвинять.

– Я стараюсь тебе помочь, Мерве. Думаю, ты заслуживаешь большего и должна достичь высот, поэтому продолжаю защищать. Тем не менее ты на всех нападаешь. Мы еще не успели отойти от вчерашнего неуважения, сегодня ты уже напала на студентку. Мы не можем закрывать глаза на все твои выходки только потому, что ты хорошо учишься.

Его голос был резким. Хоть мне и хотелось хлопнуть дверью и уйти, пришлось сдержаться.

Я сделала глубокий вдох, закрыла глаза и дала себе несколько секунд, чтобы успокоиться, ведь гнев все еще не утихал. Дамла первая начала. А здесь сейчас слушала упреки я. Открыв глаза, сглотнула, прочистила горло и посмотрела в глаза декану.

– Она первая начала. Ударила меня намеренно! Она заслужила. Я не нападала без причины.

Взгляд декана стал серьезней.

– Ты признаешь, что напала. И мне не интересны оправдания, Каракую! Это не старшая и не средняя школа. Ты осознаешь серьезность того, где находишься? – крикнул вдруг декан. Это стало последней каплей. Мое терпение начало ослабевать, и если бы оно рухнуло, то без колебаний раздавило бы всех, кто находился рядом.

– Ахмет-бей, – спокойно произнесла, несмотря на свой гнев. – Ни один преподаватель не имеет права так кричать на студента, не разобравшись в причинах его действий.

Декан попытался смягчить взгляд, но ему это не удалось.

– Из-за твоего поведения у тебя нет друзей. Ты бестактна. – Он сердито вздохнул. – Я не хочу тебя обидеть, но ты переходишь границы. Какой смысл выливать кофе на голову студентки? Разве это достойное поведение?

Я на мгновение посмотрела прямо на Ахмет-ходжу.