У француженки был разбит нос, а японка никак не могла отойти от шока, всё сидела на льду, и, кажется, у неё даже глаза округлились от пережитого стресса. Их увели с катка для оказания медицинской помощи и выяснения возможности их дальнейшего участия в чемпионате. У меня же сердце бешено колотилось и в горле пересохло от страха за состояние Иры, которая отнекивалась, но всё же шла туда, куда сказали медики. Нам ещё раз продемонстрировали повтор, который в третий раз уже показывали, и я убедился в том, что это не было простым совпадением. С такого поворота мы зачастую и начинали прессинг, только по площадке, а не в противника. Потому та и целилась в японку, с которой делить ей было не чего. Вряд ли та с шестого смогла бы до первого добраться, программа не та.

После того как лёд убрали от крови и привели в божеский вид, а телезрителям показали очередной рекламный блок, проплаченный спонсорами, к соревнованиям приступили оставшиеся фигуристы. Ирина должен был выступать четвёртой, но теперь будет катать третьей, так как Розу не пустили, и её фамилия пропала с турнирной доски. Значит, ей досталось сильнее всего. Теперь наши должны были костьми лечь, но согнать французскую лягушку с первой строки. Нечего ей золото отдавать за такое свинство! Я с нетерпением ждал выхода Исы и с радостью смотрел на то, как остальные фигуристки падают, делая ошибку за ошибкой. Лена на адреналине, злости и чёрт его знает, чём ещё, отпрыгала каскады так, как никогда на тренировках их не прыгала.

Когда на лёд вышла Ирина, я даже дыхание задержал и сжал кулаки до повеления костяшек: если она откатает программу на ура, то любая ошибка француженки будет стоить той медали. Иса был великолепна в своём летящем синем костюме с золотыми разводами пламени на нём. Классическая прокатка под Вивальди с её грациозным воодушевлением. Казалось, что она буквально жила на льду, парила на нём и рассказывала собственную историю языком тела. Каждый переброс, каждый новый поворот, каждое вращение были такими, что хотелось заворожённо вздыхать. А на каскаде мне захотелось малодушно закрыть глаза и не смотреть. Всё что угодно, лишь бы не падение. Чистый прокат принёс высокие оценки жюри и громкие овации от зрителей.

У меня же буквально от сердца отлегло, и я вспомнил, что, вообще-то, ещё дышать организму требуется, иначе можно до игры и не дожить. После наших фигуристок все же выступили пострадавшие лидеры, получив свои заслуженные баллы. Ирина по результатам двух программ стала второй, а Лена третьей, уступив всего шесть тысячных французской фигуристке, устроившей всё это шоу. Эх, обидно за проигрыш из-за такого мизерного отрыва, но второе место тоже неплохо.

В этот раз писали мы уже коллективно, вместе с парнями, длинное восторженное сообщение, на которое через час получили лаконичное «Спасибо, мы все живы…». Но тут уже не было особой разницы, что именно написали в ответ! Самое главное, что ответили! Правда, вечер возмущений был не долгим. Тренер пожаловал собственной персоной и разогнал всех по койкам, предварительно всё же сказав, что наши будут подавать жалобу и требовать снятия француженки с призового пьедестала за нанесение травм и создание опасной ситуации. Японцы и канадцы решили поддержать прошение, потому для наших одиночниц было не всё потеряно. У них оставался шанс на золото и Олимпийские игры.

Ирина

Голова немного кружилась, а в глазах плыло. Каждый подъём с кровати едва не до обморока доводил. Но я не могла никому в этом признаться. Если станет известно о том, что столкновение повлекло за собой такие последствия, меня немедленно отстранят от тренировок и соревнований. А олимпийский сезон уже совсем близко. Я и так старовата для поездки. Но брала своей харизмой и актёрским мастерством. Мои прокаты всегда называли гениальными перевоплощениями в нужные роли. Скажи я о том, что по утрам едва не падаю с ног, тренер мгновенно отправила бы в клинику, где нашли бы сто и одну причину запретить мне кататься.

Прошла уже неделя с того инцидента, наглую девицу всё же лишили золотой медали, так как врачи нашей сборной подали протест из-за состояния Розы. Сотрясение лёгкой степени, быстро заменили на травму из-за того, что та с дури сказала, что перед глазами плывёт. Потому мы всё ещё находились в Канаде и ждали, пока МРТ Розы не позволит всем собраться и отправится домой с чистой душой. Шишка хоть и была, но вряд ли бы повлияла на полёт, но рисковать никто не хотел. Особенно жизнью!

Тренер устроил нашей команде внеплановые каникулы, прерываемые немногочисленными интервью и приглашениями на пару развлекательных шоу для местных телеканалов. На лёд никого не пускали, ведь все прекрасно понимали, что столь пустяковые травмы спортсмены скрывали, и это могло вылиться во что-то очень неприятное. Оттого без дела я практически выла, радуясь лишь немногочисленным походам по магазинам да сообщениям от Алексея. Как настоящий фанат, он практически с цепи сорвался, дорвавшись до своего кумира, но в одинокой и холодной Канаде, даже такое я воспринимала иначе.

К тому же присутствие рядом бывшего парня раздражало. Он так носился со своей девицей, что тошнило. Эти показательные обнимашки, вечные попытки задеть меня и сделать побольнее, вынуждали замыкаться в себе ещё сильнее. Моя цель понятна и проста, так что я должна следовать за ней до самого конца, а не отвлекаться на всякую ерунду. По крайней мере, именно так я думала, пока тренер не посоветовала переключиться на Алексея и занять свою голову романтикой, которая подарила бы мне новые крылья и позволила бы прочувствовать белее лиричные и агрессивные музыкальные композиции. В которых в настоящее время я была полным нулём и отыгрывала весьма посредственно, не имея реального опыта в отношениях с парнями.

Мария Георгиевна Разина была блестящей фигуристкой-одиночницей. Она с лёгкостью и точностью выполняла все элементы и редко ошибалась, чем заслужила миллионы фанатов по всему миру. В своей юности она брала медали за медалью, и её часто ставили в пример всем. Даже сейчас, когда она давно не катается, её имя гремит по всему миру. Гениальная спортсменка, ставшая выдающимся тренером и педагогом. Её главными соперниками были великолепные и сильные российские фигуристы, которые, помимо всего, соперничали ещё и между собой. Накал борьбы был такой, что даже американки не могли вклиниться в то блестящее трио.

Но автокатастрофа прервала карьеру Марии Георгиевны и поставила на ней жирный крест, который ощущался тяжёлым грузом давления, лежащим уже на наших плечах. Не подвести и не опозорить. Ведь ей врачи говорили, что она даже ходить не сможет, Мария Георгиевна два года провела в бесконечной борьбе с самой собой и пессимистическими настроями всех окружающих, и всё-таки встала на ноги. Опять смогла ходить и даже через три года встала на лёд, словно ничего и не было. Правда, о карьере фигуристки пришлось забыть, так как на переломанных ногах она могла лишь кататься по льду, и то недолго.

Да и возраст уже был достаточно зрелым для крупных соревнований. Так что её мечта об олимпиаде, так и осталась несбывшейся мечтой. Но карьера тренера была как раз для сильной, не сломавшейся и не опустившей руки девушки. В двадцать пять лет Разина взяла себе в воспитанники первый год первоклашек, пришедших в стены её родной альма-матер, которые впоследствии стали звёздами мировой величины и показали всем, чего стоил русский дух. Воспитанники у неё менялись точно так же, как менялись выпускники. Кто-то приходил, кто-то уходил… А я тренировалась у неё с тех пор, как встала на коньки. Как только мать узнала о моём желании, сразу же нашла тренера и договорилась с ней. Так что я не имела права опозорить ту, кто вложил в меня столько сил и души.

У Марии Георгиевны было строгое правило: не привязываться к своим воспитанникам. Но ко мне она прикипела всей душой почти сразу, как в четыре года я впервые вступила на её лёд. Ей понравилась аккуратная, хрупкая девочка с огромными глазками, наполненными восторгом и ожиданием чуда, которые не могли убить никакие печали, невзгоды и тяжёлые тренировки. Так, я росла под её чутким руководством и совершенствовалась день ото дня. В фигурное катание меня привела мама, которая мечтала видеть своё чадо на пьедесталах почёта в лучах славы и вспышках фотокамер. Мы попробовали всё, и коньки мне понравились сильнее всего, так что выбор семьи остановился именно на этом увлечении.