— Не думаю, — взгляд Ники заскользил по кухонным шкафчикам, как бы выискивая, где подруга хранит свои умиротворяющие травки. — Это всего лишь игра.

— Поведение твоего куратора обретает смысл, если он хочет уберечь тебя от некой опасности, — высказала свою догадку Галина. — Как раз в духе мужчины, который привык все взваливать на свои плечи. И тащить, пока, как старый ослик, копыта не откинет.

— Хм, — студентка озадачилась.

— И такому не помешала бы забота! — снова разговор повернул не в то русло.

Вероника резко вспомнила о некормленой птице в запертой комнате. Вот кому забота реально нужна!

Засобиралась, попросила чмокнуть в щечку Леську, передать привет — без поцелуев — Лешке. Самой Гале пожелала здоровья, и побольше, побольше, чтобы хватило на двоих и еще осталось.

И ретировалась. Сбежала, попросту говоря.

И всю дорогу до дома обдумывала Галкины слова и выводы. Как будто пересыпала зернышки из миски в миску. В процессе высматривая хорошие зерна и подпорченные. Получалась…

Ерунда получалась.

Ничего лучше, чем оставить ситуацию, как есть, Ника так и не придумала. Оставить в подвешенном виде. Пусть они (и Стас, и разговор этот, связанный с капсулой) дозреют, что те фрукты.

Мы ведь ждем, пока яблоко или слива вызреет, не обдираем и не жрем кислятину? Если речь, конечно, не о соседском сливовом дереве, нам не восемь, и мы не в деревне у бабушки…

К сожалению, бабушек-дедушек Вероники давно не было рядом. Бабулечка со стороны матери продержалась дольше всех. Но те соседские сливы в летние каникулы между первым и вторым классами, стали последним воспоминанием о маминой маме…

Вероника против воли заерзала на автобусном сиденье. Ее «нижние девяносто», оказывается, тоже хранили воспоминания о той вылазке за фруктами с деревенским пацаньем. И о том, как бабуля порола за шкоду с элементами воровства. Для порядочной женщины то был невообразимый криминал.

Так вот, возвращаясь к Стасу: созреет — разговору быть. Не созреет? И «латина» с ним.

Ей бы тоже пора созреть… на друга для пернатой бестии. Эта замечательная птица за время отлучки хозяйки растерзала тетрадку Анютиных глазок. Там были конспекты по теории искусств. Потапова решила поделиться доступными сведениями, и теперь они (сведения) отдельными клочками усыпали стол, стул, пол…

— Да, стоило убрать тетрадь, — кажется, спокойствие Галины, сравнимое с белоснежными шапками самых высоких горных вершин, передалось и Нике. Не иначе, с чаем. — Так вот, оказывается, что на самом деле значит: иметь обрывочные знания.

Внеплановая уборка слегка отложила переход к другим бумажным обрывкам. Восхождение и карта сокровищ в итоге дожидались своего часа. Но сначала Вив получила свою порцию общения с хозяйкой. Не выговоров в воспитательных целях, а беготни по рукам-плечам-голове, копошения в волосах и пересказов коротко остриженным ногтям Вероники пернатых новостей.

Лететь за сокровищами Хэйт собиралась в компании. Не потому, что страшно вместо клада обнаружить отряд вражин, а потому, что друзья тоже жаждут приключений.

Кстати, решение выбить всех уродов (и в людском облике, и в виде концентрированной тьмы) дало плоды. Кроме эссенций тьмы с исчадий и золота с рядовых призраков моряков, с капитана Сантьяго Ненависть получила недостающую часть карты сокровищ, пару неплохих колец и серьгу.

Вся «бижа» шла на пятидесятый уровень, таким могли похвастаться только Спиритус и Монк, но им предметы не подходили по статам. Ушел лут пока что в копилку — в ведомство казначея.

А вот карта и спрятанные сокровища вызывали приключенческий зуд у многих в группе.

Правда, Барби и Кен взяли самоотвод заранее. Они и явиться в игру обещали попозже, так как у умника работы накопилось за время отпуска. Еще и зеленокожая отказалась покидать Бухту Гнилозуба, пока не наплавается и не загорит до благородного бронзового.

Наткнулся на стену неприятия тезис о том, что в Восхождении для смены цвета кожи персонажа лежать под солнцем мало. Надо обратиться в особый салон, где и правда (за золото, не за красивые глаза) могут изменить внешность.

По факту, постоянно нравиться себе в сгенерированном на старте игры персонаже — такое не к каждому игроку относится. Чаще всего (как-то раз на сайте выкладывали статистику обращений за первый месяц после ввода в игру такой функции) изменения вносят персонажи женского пола. Всё, как в реальной жизни.

Второй аргумент против времяпровождения в формате «лежу на пляжý» звучал даже обидно немного (с точки зрения Хэйт), но баба-страж приняла его, как комплимент. «Да ты и без того забронзовела уже, подруга», — покачал головой Рэй. И не был бит за прямоту.

Чтобы Кен не плесневел от скуки, Хэйт выдала ему накануне капитанский дневник. Пусть вникает их штатный интеллектуал в сокращения (или все же шифр) этого морского черта Сантьяго. Его (Кена, не черта) золотой голове это только на пользу.

Сама же глава Ненависти решила заскочить в Велегард, а оттуда в манор.

Забрать с аукциона выручку за проданные лоты. Глянуть, что еще успела собрать Фарра. Выделить той средств на развитие: множество вещей в маноре требовали денежных вливаний.

Узнать, сбежал ли мастер Винис с концами, тоже было бы неплохо. А если не сбежал, то готов ли он к сотрудничеству. С учетом исправления допущенных в новорощенном винограднике косяков. Причем пусть бы сам и исправлял, раз такой умный.

А то критиковать всякий горазд. Сделать лучше, чем другие по незнанию наворотили — на то способен не каждый.

Но прежде всего Хэйт тянуло пройти тренажер второго подземного этажа кланового дома. Заново, в соло. И не с бухты-барахты, а с моральной подготовкой. Чтобы, значит, в подушечку для игл превращаться осознанно.

По дороге заметила Лэя и его команду. Тренер прогонял ребят через полосу препятствий первого этажа. Ту, пользу коей которую он раскритиковал для «продвинутых» игроков, но которая для новичков — нормально. Сойдет.

Вопреки ожиданиям, парни не выглядели так, будто бегают и занимаются из-под палки. Казалось, будто им происходящее… по кайфу.

«Главное, все при деле», — Хэйт с облегчением заметила среди тренирующихся четверку «дублей». — «Локи, конечно, выделяется».

Авантюрист бежал по тонкому канату и успевал корчить рожицы, махать руками в знак приветствия лидеру клана и кричать остальным, чтобы те его догоняли.

Красовался, конечно, но такой «перец» в группе полезен. Буквально, как приправа: никто же не хочет быть отстающим. И слишком умелого выскочку-ловкача непременно надо догнать и перегнать. Стимул не хуже (а то и лучше) окриков тренера.

И то, как Лэй показательно выпячивал способности Локи перед другими учениками, лишний раз доказывало правоту Хэйт.

— Всем привет, — озвучила глава клана в ответ на дружный (по команде) поклон. — Я вниз, не буду вам мешать.

— Когда-то и вы сможете перейти на следующий уровень тренировочного комплекса, — донеслось из-за спины, когда Хэйт притормозила перед спуском. — Если перестанете лениться. Сноровка! Изворотливость! Скорость! Сила и выносливость. Упорный труд даст вам все это. Еще раз, с начала. Мы должны улучшить результат каждого и групповой результат. Вместе — вперед!

«Мотиватор, ага».

Комната с песочными часами ничуть не изменилась. Хэйт сделала несколько глубоких вдохов. Сконцентрировалась.

Перевернула часы.

— Фью.

В отбой. Отблеск — выставленный посох — игла летит на пол.

— Фью. Фью. Фью.

В сторону. Голову пригнуть.

— Оу! — первое попадание.

Алеет одна из «икринок».

— Фью. Фью. Фью.

Лево, пра…

— Тц!

Еще два камня обретают подсветку.

— Фью. Фью. Фью.

И все три со спины. Плохо. Катастрофически плохо: на спине нету глаз.

Уже шесть «икринок» горит.

— Фью. Фью. Фью.

Уворот. Отбой. От… не получается.