– Не беспокойтесь, – сказала Вера Нэш. – Я его чем-нибудь угощу.
– И держите его рядом с собой, пожалуйста, – настоятельно посоветовала Абигайль.
Почувствовав, что она боится, красный ара подлетел, уцепился длинными серыми когтями за ее плечо и клюнул в ухо. Холодный голубой глаз пристально смотрел на Абигайль.
– Клюв и когти! – прокаркал попугай.
Абигайль испуганно вскрикнула, миссис Нэш бросилась ее спасать, а миссис Спурджен неодобрительно покачала головой.
– Всего капелька крови, Вера, – заявила она, когда миссис Нэш прижала к уху Абигайль носовой платок, и Като вернулся к хозяйке.
При следующей остановке Абигайль с облегчением увидела во дворе гостиницы багажную карету и, не сказав «прощай» своей компаньонке, сбежала туда. Она бесцеремонно сбросила с сиденья шляпную коробку и пристроилась рядом с Пагглс, которая заботливо накрыла молодую леди своей шалью. Запах лаванды с детства успокаивал Абигайль, и вскоре она заснула в покачивающейся карете.
Эванс разбудила ее, когда они подъезжали к гостинице в Танглвуд-Грине. Осторожно передвинув седую голову няни, лежавшую на ее плече, Абигайль выглянула из окна. Шел густой снег, небо было серым, но, судя по оживлению, гостиница «Роза Тюдоров» не пустовала.
– Река промерзла уже на три фута, – объяснил хозяин Абигайль, которая почла за лучшее не выходить из кареты. – Все молодые люди катаются по льду на коньках.
«Роза Тюдоров» была прелестным, наполовину деревянным зданием. Сад за ней, видимо, спускался к берегам той же реки, и, не будь здесь так многолюдно, Абигайль с радостью остановилась бы в этой гостинице.
– Не желаете стаканчик вина, дорогая? – спросил хозяин. Должно быть, он по ошибке принял ее за служанку.
– Нет, благодарю. Нас встречает мистер Уэйборн. Он здесь? Я одна из его новых арендаторов.
– Молодого эсквайра куда-то вызвали, мисс, – более уважительно сообщил хозяин. – Он все утро ждал вас и попросил, чтобы я присмотрел за вами. Могу послать мальчика.
Во дворе гостиницы стояла небольшая толпа молодых людей, один из которых дерзко ее разглядывал.
– Нет, ваша гостиница переполнена, – решительно сказала Абигайль. – Мы поедем дальше.
– Молодой эсквайр…
– Мистер Уэйборн не предполагал, что вы будете со мной спорить, – нахмурилась она, чувствуя дрожь Пагглс. – Мы не можем ждать в таком шумном месте, а если мы сейчас не уедем, снег задержит нас тут на всю ночь. Будьте добры, укажите кучеру дорогу к поместью. И, с вашего позволения, нам требуется еще один горячий кирпич.
Когда мальчик принес кирпич, Абигайль сама подложила его под ноги Пагглс. Горничная миссис Спурджен, похоже, удивилась, что молодая леди настолько внимательна к служанке, но Абигайль это не волновало. Пагглс была единственной из служанок, кто уехал с леди Анной после того, как та вышла за Рыжего Ритчи, и для Абигайль она была скорее бабушкой, чем горничной матери.
Когда почтовая карета, обогнув высокие обледенелые вязы, остановилась, Абигайль выглянула в окно… и не поверила своим глазам.
– Боже мой! – воскликнула она.
В конце подъездной дороги стоял дом, вернее, красивый прямоугольный коттедж из розового камня, наполовину скрытый плющом, как ему и полагалось бы. Но упавший недавно громадный вяз продавил с левой стороны крышу и мансарду, осколки разбитого стекла разлетелись по снегу. Несколько мужчин в теплой одежде смотрели на этот беспорядок и сокрушенно качали головой.
– Что это, мисс Смит? – удивилась Эванс.
Абигайль молча распахнула дверцу кареты и выскочила, забыв, что еще не опустили подножку. Все кончилось ее падением в сугроб с четырехфутовой высоты.
– Я полагал, леди обычно позволяют джентльмену открыть для нее дверь, – сказал Кэри Уэйборн, помогая ей подняться.
Абигайль мгновенно узнала этот голос, и все мысли о вязе, упавшем на дом, вылетели у нее из головы. Она заблуждалась, когда решила, что может встретиться с ним и остаться разумной. А что получилось? Его вид и близость словно парализовали ее. Она не могла ни говорить, ни двигаться, только беспомощно смотрела на него. Да, совсем не так она представляла себе их новую встречу.
Кэри тоже был немало удивлен такой встречей. Поскольку его сестра знала всех дебютанток в Лондоне, он не сомневался, что увидит перед собой Козиму Вон, свою ирландскую кузину. Хотя ее приезд в Хартфордшир ради встречи с ним льстил его тщеславию, крайняя смелость этого поступка весьма озадачила Кэри, ведь он считал ее молодой женщиной, почти искалеченной робостью. И вот она здесь, смотрит на него, как раненая лань, этими странно умоляющими светло-карими глазами.
– Боже мой, – пробормотал он. – Это вы, я не ошибся? Моя кузина с Пиккадилли? Которой со спины одиннадцать лет и девять месяцев, а двадцать один год спереди?
Кэри улыбнулся Абигайль, взгляд потеплел, когда прошло удивление от неожиданной встречи. Соскучившись по женскому обществу в Хартфордшире, он рассчитывал, что она сможет заполнить этот пробел.
Абигайль подумала, что Кэри из тех мужчин, кто заставляет любую знакомую женщину чувствовать себя особенной, и попыталась устоять против его улыбки. Она строго напомнила себе, что он женат.
– Что привело вас в Хартфордшир? – вежливо спросил он и, заметив ее смущение, подбодрил: – Не спешите. Я не возражаю, если меня занесет снегом.
Абигайль наконец обрела дар речи:
– Вы спрашивали, нет ли у меня знакомых, кто хочет снять дом.
– Но вы, разумеется, не миссис Спурджен? – испугался он.
– Я путешествую с миссис Спурджен.
Она вдруг заметила, как у него из носа потекла кровь, но сказать не успела, потому что Кэри уже заглянул в багажную карету и увидел между коробками спящую Пагглс.
– Это она? – шепотом спросил Кэри. – Не может быть, она совсем древняя.
– Это моя старая няня, – объяснила Абигайль, нащупывая в лисьей муфте носовой платок. – Сэр, у вас идет кровь из носа.
– Что совсем неудивительно. – Кэри достал собственный платок. – Я только что получил по носу дверцей кареты.
– Боже! – воскликнула Абигайль. – Люди бывают такими неосторожными.
– Вы совершенно правы, – согласился Кэри, затем откинул голову и прижал к носу платок. – С моей стороны было неосторожно стоять так близко к дверце.
– Я имела в виду не вас, сэр, – быстро прибавила Абигайль, боясь, что он мог неправильно ее понять. – Это полностью вина человека в карете. Он должен был сначала посмотреть, нет ли кого снаружи, а потом распахивать дверцу.
– Это была женщина, кузина.
Абигайль молчала, и когда Кэри снова опустил голову, то увидел в ее глазах предательскую робость.
– Очень болит? Право, мне ужасно жаль. Я только поглядела в окно и… увидела дерево…
– Какое дерево? – вежливо спросил Кэри, убирая платок. – У меня тут довольно много деревьев, если вы еще не заметили. Какое из них вас так заинтересовало?
Абигайль недоверчиво посмотрела на него.
– То дерево, сэр. Вяз.
– Ах то. Я надеялся, вы не поймете, что это вяз.
Абигайль поразило его странное чувство юмора.
– Я уже сыт вязами по горло. Весь день я только и слышу, что истории про них. Люди, которые вообще не подозревали о существовании вязов, если б даже он упал на их крышу, вдруг стали чрезвычайно словоохотливыми на этот счет.
– Но дерево упало на ваш дом, сэр! И это действительно вяз.
– Разумеется, он упал на мой дом. А вы ожидали, что он простоит вечно? Прошлой ночью была снежная буря, и дерево, пардон, вяз потерял равновесие. К счастью, мой дом ослабил его падение, но, по общему мнению, это всецело моя вина.
Абигайль нахмурилась.
– Как вы можете быть виновным, что разразилась снежная буря?
– Спасибо, что вы приняли мою сторону, – ответил Кэри. – Очевидно, вяз уже засох, и его нужно было срубить много лет назад. Любой мог заметить, что он упадет при первом же сильном порыве ветра. Под «любым» я подразумеваю всех, кроме себя.
– И что вы намерены делать?
– Игнорировать его. – Кэри осторожно дотронулся до кончика носа. – Возможно, ему надоест, он сам и уберется, если мы не станем обращать на него внимание, В поместье великое множество деревьев, и большинство ведет себя очень хорошо. Давайте лучше обратим внимание на них.
