— Я не чучело, чтобы ворон пугать! — мотнул головой Кеша.

— Дело не только в том, что тебя подставили. Дело в том, что мы тебя вытащили… И еще Хома, он тебя уважает, пацан. Это тоже очень важно.

— Кому важно?

— Всем важно…

В квартиру входили втроем, сначала Кеша, за ним Хома, Бобыль. Агния оторопела, увидев их, вымученно улыбнулась.

— Где Феликс? — спросил Хома.

— Не знаю! — глянув на Кешу, мотнула она головой.

— Мы глянем!

Квартиру осматривали тщательно, даже в шкафы заглядывали.

— Обедать будете? Суп с фрикадельками, макароны по-флотски.

— А почему не будем? — с интересом разглядывая Агнию, улыбнулся Хома. Он смотрел на нее как на дешевку, которая не только накормит, но и другой голод утолит. Но разве Агния этого не заслужила?

И все-таки Кеша с облегчением вздохнул, когда Хома и Бобыль, отобедав, собрались уходить.

— Завтра в пятнадцать сбор, — сказал на прощание Бобыль. — Не придешь — не пацан!

— Куда зовут? — спросила Агния, когда старшаки ушли.

— Зовут! — кивнул Кеша.

Его-то зовут, а с ней другой разговор. Он хоть и попадал в переплеты, никого не предавал, если только Феликса, и то далеко не во всем. Агния же предала Колю. И стала подстилкой Феликса. Все пацаны об этом знают. И все хотят Агнию, как дешевую шлюху. Сама во всем виновата. Не надо было крутить с мажорами, раздвигать ноги под Феликсом.

— А меня нет?.. Ты это хотел сказать? — с обидой спросила она.

— Не важно то, что я хочу сказать. Важно то, что ты сама все поняла… Почему Хома искал Феликса у тебя?

— Может, потому что я его люблю? — выплеснула из себя Агния.

— Твое право! — Кеша повернулся к ней спиной, собираясь уходить в свою комнату.

— А кого мне любить? Тебя?! — Она вцепилась ему в плечо и довольно-таки сильно рванула на себя.

— Ты не можешь любить меня. — Он повернулся к ней. — Я не могу любить тебя.

— И я знаю, почему?

— И ты знаешь, почему!

— А может, это предрассудки? — Агния положила руки ему на плечи, сомкнув ладони в замок и провокационно посмотрела в глаза.

— Может, и предрассудки. — Он плавился, как свеча, под огнем в ее глазах.

Все равно уже, кому и сколько раз она стелила. Тем более что и он во многом виноват. Не уберег Агнию, не досмотрел.

— Может, ну их всех к черту?

— Кого всех?

— Всех!.. Отцу квартиру новую обещают, в Москве, там жить будем. Никаких больше люберов… Достали все! — Агния не сводила с него глаз.

— А Феликс?

— И Феликс пошел к черту!

— Ты же его любишь?

— И ненавижу!

Кеша видел, чувствовал, Агния тянется к нему — и душой, и телом. Но при этом она старалась сдерживать свои порывы: боялась далеко заходить. И даже обрадовалась, когда в дверь позвонили.

— Опять эти твои! — отталкиваясь от него, вроде как с досадой произнесла она.

Кеша в замешательстве смотрел на нее, он все никак не мог прийти в себя после столь мощной встряски. Еще бы чуть-чуть, и Агния поцеловала его в губы. Неважно, что в порыве раскаяния.

В сознании оформился вопрос, но ответ созревал медленно. Агния решила, что это Хома с Бобылем вернулись, но почему?

— Феликс?! — донеслось из прихожей.

Агния нарочно крикнула, чтобы предупредить Кешу. Он стоял на кухне и видел, как она упала, растянулась по полу в холле. Феликс толкнул ее, чтобы она не поднимала тревогу.

Схватив нож, Кеша выскочил в холл и застыл, увидев два ружейных ствола, направленных на него. Кеша взял его на прицел обреза охотничьего ружья. Стоит, скалится, глаза злые, колючие.

— Я вам, по ходу, кайф обломал, голубки?

Даже издалека от него разило коньячным перегаром, лицо красное, взгляд не только злой, но и безумный.

Кеша молчал, предостерегающе глядя на Феликса. Но сам же при этом осознавал, насколько жалко при этом смотрится. Куда ему с ножом против ружья? Феликсу решительности не занимать, он выстрелит без раздумий, Кеша и шагу не успеет сделать. И выстрелит. Именно за этим он и пришел, чтобы дать выход своему отчаянию.

— Еще кто дома? — спросил Феликс.

— Хома был, Бобыль. Тебя искали.

— Хома!.. Сука хитрозадая! Ригу под себя подминает! Овцой, падла, прикидывался, — кривился Феликс.

— Они тебя найдут.

— А ты меня спрячь!

— С какой это радости? — фыркнул Кеша.

— Ты мне должен! — Феликс затравленно смотрел на него.

— За что?

— За все!.. Я тебя человеком сделал. Вспомни, каким лохом ты был!

— Не был я лохом! — мотнул головой Кеша.

— Был!.. А теперь тебя сама Агнешка хочет!

Агния уже поднялась с пола, стояла, не шевелилась, завороженно глядя на Феликса.

— Или ты меня хочешь?

Феликс шагнул к ней, одной рукой легко удерживая обрез. А другой обнял Агнию за талию, прижал к себе.

— Хочешь прямо сейчас?

Агния тряхнула головой, махнула руками, будто сбрасывая цепи и оковы, отскочила от него.

— Иди ты знаешь куда!

— Ух ты! — Феликс навел обрез прямо ей в живот.

От страха ноги у Агнии согнулись в коленях, и рот открылся, потому как отвисла нижняя челюсть. И лицо стало белым-белым.

— Давай прямо сейчас и начнем! — Феликс пугал ее ружьем, мало того, гипнотизировал взглядом.

И Агния покорно кивнула, хотя и отступала от него, сделала шаг-другой.

— Какой же ты ублюдок! — И Кеша сделал шаг навстречу ему.

И Феликс тут же направил на него стволы.

— Хочешь быть первым? — оскалился подонок.

— Тварь! — Кеша мечтал вцепиться ему в горло.

Агния слаба духом и всем остальным, но это же не значит, что над ней можно так вот изгаляться.

— На колени! — потребовал Феликс.

— Что?!

— На колени! Или ты труп!

— Пошел на хрен!

Выстрел взорвал тишину в доме. Сильный удар в грудь отбросил Кешу к стене, боль почему-то отозвалась в голове, стенки черепа, казалось, превратились в паровой котел под критическим давлением. Нож вывалился из руки. Перед глазами поплыло, но Кеша все-таки увидел, как Агния шагнула к Феликсу. И зачем-то взмахнула рукой, собираясь ударить его. И он выстрелил в нее. Глядя на Кешу, откинул руку с обрезом в сторону и нажал на спусковой крючок.

Громыхнул второй выстрел, Агния взвыла от боли и ужаса, хватаясь за живот. Феликс глянул на нее так, как будто не верил своим глазам, шагнул к ней, собираясь подхватить ее на руки. Но передумал. Пока Агния падала, он преломил стволы, чтобы зарядить их.

Кеша, казалось, держался на ногах только благодаря стене, о которую опирался спиной. Еще чуть-чуть, и он ляжет на пол. Феликс перезарядит ружье, спокойно добьет его, затем Агнию. И так же спокойно уйдет. И никто и никогда не отомстит ему за нее.

Кеша и сам не понял, как смог оттолкнуться от стены и даже сделать шаг. Феликс усмехнулся, глянув на него, и даже не остановился, продолжил вставлять патрон в ствол. Как будто знал, что Кеша сейчас упадет.

И Кеша падал, отчаянно взмахнув рукой. Но падал он вперед, на Феликса, и каким-то чудом смог ухватиться за спаренный ствол. И удержаться, когда Феликс попытался вырвать обрез.

Ружье Феликс вырвать не смог, мало того, он притянул к себе Кешу. Удерживая обрез, Феликс не смог закрыть руками шею, когда Кеша вцепился в нее.

А вцепился он в горло мертвой хваткой. Умирающего волчонка.

Феликс выпустил из рук ружье, но было уже поздно. Он пытался разжать противнику руки, бил его, как мог. Даже поднялся и упал на Кешу, сильно ударив его о пол головой. Но этим он лишь еще больше навредил себе. Кеша оказался под ним, держал его за шею, спиной прижимая к окровавленной груди. Точно в таком положении Кеша душил Феликса в тюремной камере, но тогда он упустил свой шанс убить ублюдка. А сейчас он чувствовал в себе силы закончить начатое. Чувствовал силы при полном их отсутствии.

А Феликс почувствовал свою смерть, забился, как выброшенная на берег рыба, даже смог подняться и перебраться в прихожую. Но при этом ему приходилось тащить на себе Кешу. Даже дотянулся до замка, провернул защелку. И упал, не в состоянии больше продолжать борьбу за свою никчемную жизнь.