Уходить надо, и как можно скорей. Если Феликс их нашел, то и менты смогут, а они церемониться не станут, никаких в том сомнений. Кеша все понимал, но не мог заставить себя подняться.

— Это все!.. — с отчаянием в голосе выдохнула она. — Сказал же, что все знать будут! И все уже знают!.. Я этого Радика знаю, конченое трепло!

— Это же Феликс Колю убил?

Кеша и сам это знал, но сейчас ему требовалось подтверждение. Чтобы не остывала злость на этого ублюдка.

— Он меня убил!.. Сначала изнасиловал… Уболтал, я согласилась, а он потом подъезжает, давай… И сегодня давай!.. Или ты живым отсюда не уйдешь!..

Голос у Агнии дрогнул, так бывает, когда человек врет, выдавая желаемое за действительное. Но так захотелось ей поверить.

— Так и сказал?

— А ты думаешь, почему он за Радика не заступился? — Агния говорила напористо, но смотрела при этом куда-то в сторону.

— Ну да, — уныло согласился Кеша.

Нет, не верил он ей. Агния просто вошла во вкус, ей нравится унижаться перед Феликсом. А ему нравится опускать ее. Кеша уйдет, а она останется, но в статусе легкодоступной шлюхи. Пацаны будут подъезжать к ней, драть всей толпой, потому что с ней можно. И потому что она будет позволять…

— Я ненавижу этого урода! — всхлипнула Агния и вздрогнула, когда ее взгляд натолкнулся на взгляд Кеши.

А он посмотрел на нее жестко, резко.

— Чего? — затравленно спросила она.

И он вдруг понял, что с ней можно делать все, что захочешь. Острый язык, за словом в карман не лезет, где сядешь, там и слезешь — все это про нее. Но ее дерзость и твердость характера очень быстро сходят на нет, если жестко наехать. Коля ухаживал за ней — красивые слова говорил, цветы дарил, в любви признавался, так ничего и не добился. А Феликс, можно сказать, с ходу подобрал к ней ключик. И за открытием сейфа дело не стало. Теперь эту же дверцу мог открыть и Кеша. Потому что напугал Агнию. Она сдуру вдруг решила, что он собирался спросить с нее за Феликса, за то, что назвала его уродом. И затрепетала перед ним. Может, и ноги уже мысленно раздвинула.

— Ненавидишь? — спросил он.

— А что?

— А то! Как Феликс узнал, что мы здесь?

— Думаешь, я сказала? — захлопала ресницами Агния.

— Хочешь со мной? — Кеша смотрел ей прямо в глаза.

— Что хочешь? — зарделась вдруг она.

— Вместе можем уйти.

— Куда?

— От кого. И от чего. От дурной славы. Феликс и дальше будет тебя унижать. Тебе это нужно?

Агния думала недолго.

— И куда мы уйдем? — спросила она, глядя куда-то в сторону.

— Не знаю.

— И я не знаю.

— Ну тогда прощай!

Агния не пыталась его удержать, не бросалась ему на шею, но на глазах выступили слезы, когда он уходил.

А у него сжалось сердце, когда за спиной закрылась дверь. Сжалось и не отпускало, пока он не взял единственно правильный курс.

Железо старое, тронутое ржавчиной, но так это неудивительно: пистолет пролежал в земле вряд ли меньше сорока шести лет. Где-то в районе Подольска его выкопали, вычистили, смазали, привели в боевое состояние. В последнее Кеша верил слабо, пока Вася Волына не убедил его в обратном. Бросил банку, прицелился, нажал на спусковой крючок. От грохота заложило уши, Кеша не слышал, как банка застучала по бетонному полу, но увидел, как отлетела в сторону.

— Нормальный ствол!

Глянув по сторонам, Вася сунул пистолет ему в руку и торопливо повернул к выходу. Кеша пожал плечами, сунул «ТТ» за пояс и пошел за ним.

— Дом жилой, вдруг услышат, ментов вызовут, — на ходу проговорил Вася. — Мне это нужно?

Пробка из ушей не выскочила, но Кеша понял, о чем речь. Тем более что он сам попросил проверить пистолет в действии. Не покупать же кота в мешке.

Пистолет выстрелил в пустоту, никто не пострадал, но Кеша чувствовал себя так, как будто убил или ранил человека. Ствол у него, это само по себе преступление, если вдруг менты повяжут, наказания не избежать. Впрочем, он и без того под статьей. И без того в розыске. И к этому нужно привыкать. Пока что получалось плохо. Или хорошо, если он рискнул отправиться на Рижский рынок — за оружием.

Он знал, к кому обратиться, поэтому по рынку не плутал, перед пацанами не светился. Договорился с Волыной, пистолет у него, осталось только отдать деньги. Их Вася взял в промзоне между гаражом и дворовой бойлерной.

— Это, конечно, не мое дело, — сунув деньги в карман, начал Волына. — Но зачем тебе ствол?

— Статья на мне, рву когти! — Кеша сурово глянул на него.

О таких делах не принято спрашивать, а если вопрос прозвучал, значит, об ответе рано или поздно узнают менты. Или братва. Тот же Феликс может узнать. И принять меры, если почувствует для себя опасность. Вдруг Кеша хочет отомстить ему за подставу?.. А он хочет! Кеша должен спросить с подлеца! И за себя спросить, и за Агнию. Нельзя оставлять Феликса в живых.

— А ствол зачем?

— А чтобы таких любопытных гасить!

Кеша пробил «солнышко», Вася и в поясе сложился, и на корточки присел. А когда разогнулся, Кеша был уже далеко.

Город он покидал на такси. Куда ехать, толком не знал. Вчера вечером влез в пустующую дачу, развел огонь, согрелся, даже воды вскипятил, чаю попил. Утром позавтракал, съел хлеб с тушенкой и в Москву, за волыной. На дачу лучше не соваться, вдруг хозяева подъехали, обнаружили взлом, вызвали милицию. Лучше новый дом «снять». Вокруг Москвы полно дачных поселков, январь — мертвый сезон, холодно только, но Кеша не ленивый, согреется. И с едой у него пока без проблем. Сумка под рукой, там чай, хлеб, консервы… А можно сразу ехать в Люберцы, Феликса мочить. Но Кеша хотел бы еще раз проверить пистолет, вдруг патроны в нем нерабочие, всякое ведь может быть.

Сразу за кольцевой «Волгу» подрезала синяя «четверка». И остановилась. Таксист едва не въехал в нее.

— Твою мать! — ударив по тормозам, выругался он.

Из машины выскочили двое, Кеша и понять ничего не успел, как с его стороны открылась дверь. Он успел вытащить пистолет, но только для того, чтобы сбросить ствол. Налетчики больше напоминали уличных бойцов, чем переодетых ментов, но пистолет в этой ситуации все равно лишний. Одного он, может, и убьет, но из «четверки» выходил еще и водитель. Такой же здоровый и резкий, как и остальные.

— А это нам! — Одной рукой громила схватил Кешу за руку, другой вырвал пистолет.

Кеша опустил руки, позволил вытащить себя из машины, качок расслабился и поплатился за это. Сильный удар срединной костью ступни заставил его разжать руки. Кеша и пистолет смог выхватить, и сам вырвался, но водитель успел ударить его ногой в спину. Причем с прыжка и очень мощно.

Кеша упал, его схватили, потащили к машине, возле которой стоял четвертый налетчик. С очень знакомой физиономией. Долгопрудненский Кирюха смотрел на него сурово, как будто не узнал. Или не собирался узнавать.

Кешу обыскали, забрали деньги, запихнули в машину, один сел справа, другой слева, Кирюха вернулся на переднее кресло рядом с водительским.

— Как зовут? — спросил громила слева.

Машина узкая, втроем на заднем сиденье тесно, Кешу будто тисками сжало. А еще в левый бок с силой ткнулся твердый как камень локоть.

— Кеша, — глянув на Кирюху, ответил он.

Но тот и ухом не повел.

— Любер?

— Ну-у…

— Ствол зачем у Волыны взял? — считая отобранные деньги, спросил долгопрудненский.

— Так в бегах я, думал на Кавказ уйти, а как там без оружия?

— А в бегах чего? — наконец-то заговорил Кирюха.

— Ну так пацана одного завалили, мне шьют. Менты нож дома нашли.

— Этим ножом завалили?

— Ну вы же не мусора, нет?

— А ты чего такой борзый? — На этот раз Кеша получил в бок справа.

Сильно ударили, в печень, Кеша скривился от боли.

— Я знаю, ты из кодлы Феликса, — сказал Кирюха.

— Ну, может, и кодла, — пожал плечами Кеша.

Если у Феликса кодла, то без него. С ним команда была, а без него да, кодла. Потому что Феликс козел штопаный.