– Принцесса Катрина! – обращаясь к юной особе, произнес Марин, спешивший в это утро на построение, но увидевший ее и позабывший о военном долге.

Она в недоумении повернула голову и увидела идущего прямо к ней рыцаря в доспехах без изголовья. Марин неспешно подошёл к Картине и поклонялся так, как подобает настоящему рыцарю и защитнику государства. Этикет у солдат был порой лучше, чем у самых знатных дам и господ во всех провинциях, и Катрина, понимая эта, приняла как должное не более того, о чем можно было подумать в данной ситуации.

– Сир Марин, какая встреча.

– Я шел на построение и увидел женскую фигуру в вашем обличии, чутье не подвело меня, и это оказались вы, принцесса.

– Сир Марин, отдаю вам должное за смекалку и ум.

– Сир Марин, так забавно.

– Что то не так?

– Мы с вами с детства, принцесса, а вы до сих пор ко мне на вы.

– Так же как и вы, сир.

– Вы принцесса, леди Катрина, а я всего лишь солдат на службе вашего отца, его величества Райгара.

– А ещё вы мой друг сир Марин, не забывайте это. – ответила Кэт, слегка улыбнувшись.

– Не забуду, миледи, как вы себя чувствуете? Все ли у вас хорошо?

– Вы под предлогом волнения моего самочувствия, пытаетесь спросить сир Марин, грущу ли я по Дастину? А как вы думаете?

– Вы дальновидные, чем я предполагал, каюсь.

– Так чего же вы хотите?

– Думаю, это не справедливо по отношению к вам так точно, но наказание есть наказание, и преступление есть преступление.

– Знаете, сколько раз на дню я слышу подобное, сотни раз я грущу по брату, по моему Сэму, но он погиб, а виноват мой принц, так скажите же, Марин, чего вы хотите от меня?! – уже с гневом в сердцах произнесла Катрина, просверливая в капитане очередную дыру своим взглядом.

– Я лишь хочу, чтобы вы не тревожили себя.

– Хватит, сир Марин, идите на построение уже свое, или куда вы там шли, ваши слова не успокоят меня.

– Ну послушайте же, принцесса… Я хочу вам помочь!

– Если бы хотели, помогли бы, вы ведь были там в ту ночь когда нас с мужем приволокли к трону и что вы сделали? Ничего.

– Прошу вас послушайте меня.

– Думаю, я услышала достаточно, сир Марин из ваших пролетарских речей. – ответила Катрина, отойдя в сторону и забравшись на закреплённое тугими поясками седло своей лошади.

– Куда же вы, принцесса?

– Мне нужно проветриться.

– Вам нужно сопровождение?

– Не стоит, оно нужно было мне, когда люди моего отца пленили моего мужа, а сейчас это бессмысленно.

– Катрина! – крикнул Марин ей вслед, но ответом ему стала лишь тишина.

В мгновение Ока лошадь Катрины стукнула копытами о сырую землю и с ржанием помчалась вперёд, оставляя за собой вытоптанные следы.

Марин остался стоять там, провожая принцессу томным и грустным взглядом и понимая, что ему не следовало говорить ей этого ещё больше, распаляя ее гнев, он тяжело вздохнул. Но ведь, с другой стороны, что он должен был сделать? Какую сладкую ложь произнести, чтобы насладить ее слух? Он был не из тех, кто верил в невиновность Дастина, это и так понятно, но он был на стороне закона, и закон обвинил его виновным, а значит, и расплата его ждёт, соответствующая его преступлению – смерть. Она любила сира Марина как друга, друга детства, но и было в этой дружбе то, что отталкивало ее от порой назойливого командира. Его слепая преданность стране и военному долгу. Какой же идиот, думала она в гневе, мчась по бескрайним полям своей родины куда то на север и объезжая ту самую дорогу, где они с Дастином устроили привал, она выдохнула с облегчением, поняв, что отдалилась от крепости довольно далеко. Вылазка далась ей легко, и видя то, как распалённая лошадь жаждет продолжения скачки, Катрина стукнула поводьями и, словно молния, верный скакун унес ее дальше, взвинчивая в воздухе поднятую им пыль. Прошел еще один день, все без изменений и дальнейшего просветления планов. Дастин все так же прозябал в темнице, а ее отец тем временем продолжал наращивать оборонную мощь и готовиться к войне, которая уже была развязана легионами, штурмующими на запад. Катрина сидела в своих покоях и перебирала вещи, как вдруг среди множества одеяний она наткнулась на подарок своего заключенного в темнице супруга. Драк'рин аккуратно упал в ее ладонь, и она крепко сжала его в ней, проронив одну слезинку. Ей было безумно тоскливо и удручающе, но против воли отца она не могла ничего поделать, а уж тем более как то освободить своего принца, которого не видела уже больше месяца, скучая по его прикосновениям и его улыбке. Ее спальня претерпела некоторые изменения после длительного отсутствия Дастина, ожидающего своего часа в холодной темнице. Из спальни были убраны ванны и некоторая часть интерьера. В гневе Катрина разбила несколько тумб и шкафов, повалив их на пол. Вдруг в ее покои постучались. В гневе она прогнала всех прочь, так как хотела побыть одна без этих надоедливых стражников своего отца, снующих туда сюда, не давая ей покоя. Вдруг в дверях ее спальни показалась седая голова лорда Уолтера. Катрина присмотрелась и широко раскрыла глаза, побросав вещи.

– Дедушка, дедушка, это ты?!

Она быстро подбежала к нему и, казалось бы, повисла на его плечах. Он крепко обнял ее и поцеловал в голову. Как же она была рада его видеть в ту минуту. Никто ее не понимал лучше ее деда. Даже мама не всегда приходила на выручку. А он, будучи за тысячу лик, регулярно посылал ей письма и отвечал на ее. Любимый дедушка Уолтер, так ласково называла его юная Катрина.

– Я, малышка, только приехал… Ну как ты расскажи, золотце?

Катрина неожиданно замерла, глянув на своего деда, и громко разрыдалась.

– Ну, тише, тише, малышка. – успокаивав свою внучку, приговаривал лорд Уолтер.

– Дедуля, он посадил его в темницу, он не виновен, дедуля, поверь мне! – говорила Катрина полушёпотом сквозь наступающие слезы.

– Тише, Кэт, пойдем присядем. – предложил он заплаканной принцессе.

Уолтер глянул на Катрину и немного опешил. Она исхудала на килограмм десять, и это было очень заметно. После всего произошедшего, аппетит ее упал, и она не хотела ничего, кроме того, как увидеть своего возлюбленного.

– Тебя что, тут совсем голодом заморили? – сказал он, приложив ладонь к ее теплой порозовевшей щеке.

– Кормят, дедушка, я просто не голодна.

-Таки уж и не голодна? – нахмурился он.

Спустя некоторое время, сидя за столом ее светлицы и попивая вкусный травяной чай, который принцесса сама собирала и засушивала, они наконец то могли поговорить о чем то наедине.