– Да, – печально сказал Иан. – Мэри оказалась более отважной женщиной, чем мы думали. А ведь она всего пугалась. Она так часто падала в обморок, хотя была готова на все, чтобы не раздражать меня. Она была таким хрупким, нежным созданием, походила на птичку. Поэтому, когда она оказалась такой сильной, это было неожиданно, – слабо улыбнулся он.

– Рассказывал ли я тебе, что мы когда-то расшевелили улей с пчелами, и она решила защитить меня? Она, которая была на две головы ниже и в два раза тоньше. Пчелы искусали ее так сильно, что я не касался ее тела в течение недели. Я называл эти укусы орденами за храбрость. Она так гордилась этим.

Изабель никогда не думала, что Мэри Росс способна в критической ситуации на что-то, кроме обморока. И было больно думать о том, как боязливая Мэри защищала ничего не боявшегося Иана. Изабель вспомнила также босые ноги Мэри, идущей по снегу, когда они выбрались из Инверлока, беременную Мэри, прижимающуюся к шее лошади, с лицом, белым, как снег, и с голыми ногами! Нет, сейчас просто невозможно это вспоминать.

– Давай, я положу его обратно в кроватку.

Изабель потянулась к Дункану. Иан бережно передал ребенка в ее объятия. Она положила его в колыбель и начала тихо покачивать ее.

– Я хочу поговорить с тобой, Изабель, – сказал Иан, когда она вновь обернулась к нему. Он бросил взгляд на спящую няню. – Пойдем в мои комнаты, но разбуди вначале эту глупую женщину, чтобы она присмотрела за Дунканом.

Одетая в свободную тунику, в башмаках на босу ногу, которые она надела впопыхах, Изабель села на предложенный Ианом стул, когда они вошли в его комнату. В камине горел огонь, на столике были остатки позднего ужина. На письменном столе валялись какие-то бумаги, а также была развернута карта.

Иан сел напротив. Его темные глаза в упор смотрели на нее.

– Скажи мне, ты вернешься к Макдональду, когда кончится война?

– Не знаю.

Он поднял бровь.

– Не знаешь? Разве не было продумано никаких планов? Мне известно, что ты должна была привезти мне сына, и это все. Брюс не оговаривал твое возвращение.

– Потому что я не собираюсь возвращаться, – ответила она, рассматривая свои руки. – Сюда меня послал мой муж и мой король, и они не желают моего возвращения.

Иан наклонился вперед.

– Да, я слышал. Но правда ли это? Она глядела ему в глаза.

– А почему это может быть неправдой?

– Потому что, у них может быть план, в котором тебе отведена определенная роль.

– Неужели ты думаешь, что я стала бы рисковать жизнью Дункана, продумывая подобные варианты? Будет сражение. Это неизбежность! Но не думал ли ты о том, как защитить ребенка?

– Да, именно поэтому я должен знать, почему ты здесь.

Изабель отвернулась, почувствовав, что ее захлестывает отчаяние.

– Я ударила рыцаря, приближенного короля, который привез послание о том, что я должна вернуть тебе Дункана.

– Что?! – расхохотался Иан, не обращая внимания на грозный взгляд Изабель. Постепенно смех перешел в икоту. Он спросил: – И поэтому тебя отослали?

– Да, именно поэтому меня отослали, чтобы гнев Брюса не мог коснуться меня.

Ее руки сжали подлокотники кресла.

Все еще не в силах выровнять дыхание, Иан сказал:

– Я бы болыпе уважал Макдональда, если бы он просто поколотил тебя, сломав пару-тройку ребер.

– Если тебе это интересно, могу тебя утешить: эта мысль приходила ему в голову.

Она наклонилась вперед и проговорила глухо:

– У меня к тебе вопрос, Иан. Как ты угадал, что глупая безделушка будет хорошим выкупом за твоего сына?

Иан, успокоившись, покачал головой.

– Если ты имеешь в виду брошь Лорна, то она дороже тысячи малышей. Для Брюса. Что же касается меня, то я бы и крошечного волоска с головы Дункана не променял бы на сотню брошей.

Несколько смягчившись, Изабель откинулась в кресле.

– И ты заплатил выкуп.

– Конечно. Если я хотел получить сына, то должен был заплатить Брюсу то, что он хочет, – ответил Иан, передернув плечами. – Просто сделка. Но я не могу понять, как Брюс и Макдональд позволили тебе сюда приехать.

– Брюс вряд ли жаждал, чтобы я раздавала пощечины его верным рыцарям, а Дэллас… – она замолчала, почувствовав, как заныло ее сердце.

– А Дэллас хотел смягчить короля, с одной стороны, а с другой – обеспечить твою безопасность, – догадался Иан. – Это лучше, чем, если тебе отрубили бы голову. Но почему тебя послали именно сюда?

– Дэллас знает, что если они потерпят поражение, то я окажусь в окружении его семьи в Донане, – печально усмехнулась она. – Его братья не раз говорили, что Макдугаллам доверять нельзя. Дэллас решил доверить мою защиту тебе, а если Дунстаффнаге падет…

Ее речь неожиданно оборвалась. Не было смысла напоминать Иану о том, что может случиться. Он прошел немало испытаний и битв. Богиня войны может пожаловать победу, но может и смерть.

– Если Дунстаффнаге падет, что ты будешь делать? – Иан не отрывал от нее взгляда. – Ты вернешься к своему мужу?

– Сделаю ли я все возможное, чтобы защитить Дункана – ты об этом хочешь спросить? А ты? Ты сдашься, если увидишь, что удача на стороне Брюса?

– Сдаться? Нет. Если я проиграю, это будет означать только одно – мою смерть.

– Иан, – вновь наклонилась вперед Изабель, ее голос задрожал от волнение. – Почему бы не подумать о возможности бежать в Англию? Многие шотландцы отправились туда, чтобы влиться в войска Эдуарда. Если Дунстаффнаге падет, то…

Иан вскочил, лицо его исказилось от ярости:

– Нет, я не сбегу, подобно трусливому псу!

– Кто об этом говорит? – спросила она, тоже поднявшись и гневно глядя прямо в лицо брата. – Почему мужчины так глупы? Разве ты сам не понимаешь, что иногда благороднее вначале отступить, чтобы потом наступать с новыми силами? Почему или все или ничего? Боже, как я устала от самонадеянных безмозглых дураков! Ты говоришь, что нет ничего благороднее, чем умереть во имя своего дела. Хорошо. А что будет с теми, кто останется – останется страдать и погибать от унижения? И только потому, что ты предпочел броситься на меч врага с голой грудью?

– Изабель, – выдавил Иан сквозь стиснутые зубы, – ты умеешь довести человека. Да так, что он готов ударить тебя. Придержи свой ядовитый язык!

– Это кажется всего лишь пустой болтовней, если ты не согласен со мной. Какое тогда значение имеют все мои слова? А если я соглашаюсь с тобой, значит, я самая умная женщина в мире? – она бросила на него мрачный взгляд. – А ты подумал, что будет с твоим сыном, когда ты умрешь благороднейшей из смертей. Он станет приманкой. Если он проживет больше месяца после тебя, я буду удивлена до глубины души.

Иан подошел к столу и взял графин с вином, затем наполнил два кубка и протянул один Изабель.

– Да. Я думал о том, что случится с моим сыном. Если ты перестанешь накидываться на меня как сварливая жена, я расскажу тебе о своих планах.

Изабель отпила глоток.

– Я перестала. Пока. Итак?

– Если я погибну, то я потеряю, конечно, Дунстаффнаге. Дункан не сможет получить его. Наш отец считает себя побежденным еще до начала битвы, на него положиться нельзя – оборону замка он на себя не примет. Если Брюс победит, и Шотландия добьется независимости от Англии, то наша семья, конечно, потеряет свои владения. И, скорее всего, то, что сейчас принадлежит мне, достанется Макдональдам.

Изабель с грустью подумала об отце, который только и говорит, что о поражении. Иан прав – лорд Лорн сдался еще до того, как начался бой.

– И как ты сможешь обеспечить будущее Дункана? Хочешь ли ты, чтобы я взяла его с собой к Макдональдам, если ты погибнешь?

Иан хмыкнул.

– Не совсем так. Мне, например, ясно, что если Дэллас Макдональд захочет сорвать на ком-то зло, то Дункан будет самым подходящим объектом.

– Неправда. Он бы не отдал Дункана за брошь.

Иан поднял бровь при ее резких словах.

– Смог ли Дэллас Макдональд сказать «нет» своему королю, когда тот потребовал ребенка? Он просто быстренько отослал тебя на радость Брюсу. Не отошлет ли он столь же быстро моего сына, если понадобится?