– Ну, и каков из себя этот принц? Наверно, красавец? – с жадным любопытством допытывалась у неё принцесса.

В ответ Анна пожимала плечиками:

– Вовсе нет, мадам. У нынешнего короля Испании ужасно длинный подбородок, как у всех Габсбургов! Из-за чего рот у него постоянно полуоткрыт, что придаёт ему вид идиота…

После её слов Рене обычно разражалась смехом:

– Какое счастье, что мне не достался такой муж!

Её же новая гувернантка, назначенная Луизой Савойской, возмущённо поджимала губы:

– У Вас язык – как бритва, мадемуазель Болейн! Негоже так отзываться о царственной особе!

– Зато, в отличие от других, она говорит правду! – тотчас бросалась на защиту подруги Рене.

– Может быть, эрцгерцог Фердинанд красивее своего брата, – после паузы добавила Анна. – Но я не знакома с ним, потому что он воспитывался в Испании.

– Король больше не намерен рассматривать ни одного из Габсбургов в качестве Вашего жениха, мадам, – снова вмешалась гувернантка. – Теперь Вы – невеста старшего сына курфюрста Бранденбургского.

– Я не хочу выходить замуж за немца! И вообще уезжать из Франции. Потому что наше королевство самое лучшее!

После того, как в 1519 году Карла Габсбурга избрали императором Священной Римской империи под именем Карла V, самолюбие Франциска I было уязвлено. До самой своей смерти он не мог примириться со своим могучим соперником, и их вражда, скрытая под маской рыцарской вежливости и великодушия, проявлялась при малейшем предлоге. Рене же с облегчением избавилась от очередного жениха: из-за того, что курфюрст Бранденбургский поддержал на выборах императора кандидатуру его соперника, Франциск отказал его сыну в руке свояченицы.

Решив заключить с английским королём союз против Габсбургов, зять Рене предложил Генриху VIII обсудить это при личной встрече. Местом переговоров избрали долину между английским местечком Гин возле Кале и французским городом Ардром. Рене отправилась на север вместе со своей сестрой-королевой и Анной Болейн. После четырёхдневного путешествия 7 июня 1520 года королевский кортеж достиг обширной равнины, на которой уже были установлены 300 шатров из затканной золотом и серебром материи. Из-за необыкновенной роскоши свиты обоих королей их место встречи назвали: «Поле золотой парчи». Дни, проведённые там, были заполнены турнирами и банкетами, где Генрих и Франциск развлекали друг друга.

Английский король показался Рене слишком толстым, а его жена, Екатерина Арагонская, старой и некрасивой. Во время приёма англичан Клод использовала Анну Болейн в качестве переводчика. За семнадцать дней пребывания в лагере Золотой парчи принцесса редко видела свою подругу, потому что та была рада пообщаться со своими земляками, и, в первую очередь, с отцом и сестрой.

– Как там Мэри? – наконец, увидев подругу, поинтересовалась Рене. – Она довольна своим мужем?

Анна замялась:

– Дело в том, что Мэри взялась за старое и стала любовницей нашего короля…

– Поверьте, мадам, я – не такая, как моя сестра! – затем взволнованно добавила смуглянка. – Ни один мужчина ничего не добьётся от меня, пока не отведёт меня под венец! Пусть даже это будет сам король!

– А если Вы влюбитесь?

– На свете ещё не родился тот кавалер, из-за которого я бы потеряла голову!

– Неужели Вам совсем никто не нравится? Ведь сейчас здесь собрались самые блестящие кавалеры сразу двух королевств!

Подруга Рене слегка покраснела:

– Ну, если говорить о кавалерах, пожалуй, самым милым и скромным в свите нашего короля мне показался лорд Генри Перси, сын графа Нортумберленда…

Затем, в свой черёд, Анна лукаво произнесла:

– Теперь, мадам, когда Вы узнали все мои сердечные тайны, надеюсь, что Вы тоже будете откровенны со мной и признаетесь, кто из кавалеров произвёл наибольшее впечатление на Вас?

Теперь пришёл черёд краснеть Рене:

– Я думаю, что после короля, моего зятя, самый красивый кавалер при дворе – это коннетабль…

– Герцог Бурбон и вправду видный мужчина и, к тому же, дорого одевается. Наш король, заметив на нём жемчужину стоимостью в 10 тысяч экю, даже сказал: «Господин коннетабль для моего брата (короля Франции) такой подданный, чьим сеньором я никогда не хотел бы быть».

– Но он женат, – принцесса уныло вздохнула.

– Попросите своего святого, чтобы он послал Вам в мужья какого-нибудь красивого принца…

– Лучше короля!

В день Тела Христова, 24 июня 1521 года, встреча двух королей завершилась. Несмотря на то, что она произвела большое впечатление на современников, её цель – закрепление дружбы между двумя монархами после заключённого двумя годами ранее мира — достигнута не была.

Несмотря на то, что Франциск I не добился поддержки англичан, вскоре его войска вторглись в Испанию. В то же время он начал борьбу с Карлом V и в Италии. Так начались знаменитые войны между Габсбургами и Францией.

В том же году умерла Сюзанна Бурбон, жена коннетабля.

Однажды Рене вызвали к королеве. Увидев в руках сестры молитвенник, принцесса подумала, что её сейчас заставят учить псалмы. Если рассматривать красивые миниатюры со сценами из жизни Иисуса, Девы Марии и других святых она любила, то зубрить латынь терпеть не могла. Но в этот раз Рене ошиблась.

– Вам уже одиннадцать лет, а Вы ещё до сих пор не помолвлены, – грустно произнесла Клод.

Сообразив, что ей сейчас предложат очередного жениха, принцесса вздохнула:

– Наверно, у короля много других забот, мадам.

– Вот поэтому я решила сама позаботиться о Вас и нашла Вам блестящую партию.

Опустив глаза, чтобы не выдать своих чувств, Рене молча ждала продолжения.

– Что Вы думаете о герцоге Бурбоне?

Внезапно принцесса ощутила, что ей трудно дышать.

– Я думаю, что коннетабль – второй человек во Франции после короля.

– Вот именно! Поэтому он достоин быть Вашим мужем!

– Но король…

– С нашим господином я поговорю сама!

В этот момент вошёл паж и доложил, что герцог Бурбон просит аудиенции у королевы.

– Пусть войдёт!

Когда в дверном проёме возникла высокая фигура коннетабля, Рене почувствовала, как кровь прилила к её щекам, а сердце тревожно забилось. Помимо выдающейся внешности и богатства, воинская слава, которую Бурбон стяжал своим мужеством при осаде Милана, сделала его почти полубогом в глазах женщин.

Милостиво протянув ему руку, Клод застенчиво произнесла:

– Рада Вас видеть, герцог!

Поцеловав её руку, коннетабль сказал:

– Как только я получил Ваше послание, мадам, сразу поспешил в Блуа.

По знаку Клод паж поставил напротив её кресла табурет для гостя, который как первый принц крови имел право сидеть в присутствии коронованных особ. Что же касается Рене, то она присела на маленькую скамеечку у ног сестры. К досаде девочки, Клод начала издалека:

– Примите мои соболезнования по поводу кончины мадам Сюзанны. Она была хорошей женщиной и очень любила Вас.

– Да, мадам. Я тоже её любил.

– Как я слышала, она завещала Вам всё своё имущество?

– Это правда, мадам. Я – единственный законный наследник всех огромных владений Бурбонского дома. Кроме Бурбонне, я также владею герцогством Овернь, графством Монпасье, Шательро, Клермон-ан-Бовези, де Форе, Ла Марш, а также являюсь сеньором де Божё, де Комбрей, де Меркёр, д'Анноней, де Рош-ан-Бернье, де Бурбон-Ланси и дофином Домбским, не говоря уже о титуле вице-короля Милана…

– Что касается мадам Рене, моей сестры, то, я думаю, она получит в приданое герцогство Берри и некоторые другие владения, – наконец, приступила к главному, королева. – И по истечению срока траура по мадам Сюзанне можно будет объявить о Вашей помолвке.

Почувствовав на себе взгляд Бурбона, Рене потупилась. Она словно увидела себя глазами предполагаемого жениха: маленькая, бледная девочка с длинным носом и одним плечом выше другого. Но тут, вспомнив, что она – дочь короля, Рене гордо выпрямилась и, наконец, осмелилась искоса посмотреть на герцога. Тот улыбнулся ей в ответ, однако выражение его тёмных глаз осталось серьёзным.