– Иван добрался до трактира, когда на улице совсем стемнело. Толпы народа со всех сторон собирались в том месте, где лицедеи готовились начать своё вечернее представление. Потихоньку через гомон толпы стали прорезаться звуки рожков, гуслей и балалаек. Музыка зазвучала вначале осторожно, как бы сама к себе прислушиваясь, а затем уж заиграла на все лады, да так, что ноги сами готовы были в пляс пуститься. Повсюду разгорелись яркие фонари. Стало опять светло, хотя фонарщик ещё не закончил свою работу. Он продолжал по очереди залезать по лесенке на самый верх фонарных столбов и зажигать огонь. Вот-вот должно было начаться безудержное веселье. Но Ивана веселье не влекло, у него дело было к Пафнутию Петровичу. Он мечтал воспользоваться знаниями и советами этого мудрого человека.
…К этому времени я со всеми бутербродами разобрался и цикорий допил. Дядя Никита, по-видимому, именно этого дожидался. Встал и направился к кухонной двери со словами:
– Пошли в кабинет, там удобней рассказывать, да и Любови мы не будем мешать домашними делами заниматься.
Пришлось и нам с папой за ним покорно проследовать. Дядя Никита в уже насиженное кресло уселся и продолжил рассказывать:
– Когда Иван вошёл в трактир, Пафнутий Петрович сидел напротив лавки, на которой лежал Тихон, и они тихонько о чём-то беседовали. До Ивана донеслось, как на громкий быстрый вопрос Пафнутия Тихон ответил тихим голосом, запинаясь и не очень внятно. Иван подошёл к ним и поклонился в знак приветствия. Услышав за спиной шаги, он моментально повернулся и только что не прикрикнул на шедшего позади Митяя:
– Ты что ко мне прилип? Я же тебе сказал: иди домой, думай и утром приходи, скажешь, о чём надумал.
Митяй аж росточком меньше стал. Он съёжился весь от окрика Ивана и начал потихоньку поворачиваться в надежде, что гнев барский стихнет и ему дозволено будет остаться.
– Ну что ты его гонишь, Ванюша? – еле слышно проговорил, а скорее, прошептал Тихон. – Парень уже всё решил, это по его лицу отчётливо видно, дома ему делать нечего, пусть здесь, рядом с нами посидит, мы эти же проблемы с Пафнутием Петровичем обсуждаем. Глядишь, и он что интересное предложить сможет. Мы ведь в ярманочных делах не очень сведущи, а Митяй здесь уж сколько времени крутится, всё, наверное, уже знает. Да и ты своими задумками с нами поделишься, мы их обсудим ладком и к правильному берегу все вместе приплывём.
И его лицо всё скривилось, но все вокруг поняли: это Тихон улыбнулся.
– Ну, если вы все на этом настаиваете, – задумчиво проговорил Иван, – то ладно, будь по-вашему. Иди сюда, Митяй. Знакомься: дядя Тихон, дядя Пафнутий, ну а меня Иваном зовут, ещё раз, последний, повторю и сразу же предупрежу: дальше только розгами тебя отучать от твоих холопских манер буду, – и улыбкой своей показал, что всё, что он наговорил, было шуткой.
Иван сел в ногах у Тихона, Митяй прислонился к ближайшей стене, и как его Пафнутий ни уговаривал присесть рядом – лавка то длинная, ещё и место останется, – но Митяй объяснил, что ему так привычней. На том и остановились.
Голова Тихона была слегка приподнята: скорее всего, под простыню, которой был накрыт матрас, лежащий на лавке, подсунули подушку – так многие делали, чтобы подушка не упала на пол. Тихон своим единственным открытым глазом смотрел на Ивана, но не как раньше, когда его взгляд гулял из стороны в сторону, а прямо в упор, не отводя взора от лица своего компаньона. Это было не только непривычно, но и очень неприятно, хотя Иван понимал, что он это не специально делает, просто болезнь его принуждает. Пришлось с этим смириться.
– Ну, Ваня, поделись с нами, до чего ты успел додуматься за эти пару дней, – наконец негромко попросил Тихон.
По его внешнему виду было понятно, что он опять успел сильно устать, но изо всех сил крепился, чтобы ничем эту усталость не проявлять. Только это не очень хорошо ему удавалось. Но все, не сговариваясь, решили не обращать на это внимания, а начать заниматься делом. Особенно хотел во всём разобраться Пафнутий Петрович, хотя и осознавал, что в этом предприятии он может лишь что-то подсказать, опираясь на свой жизненный опыт и немалые знания, накопленные им за уже достаточно долгую жизнь. Но его это совсем не смущало, главное – появилась возможность эти знания в дело направить.
– Дядя Тихон, и вовсе не за два дня, я надо всем этим уже какой год думаю, сколько раз пытался с тобой посоветоваться, но ты меня ни разика услышать не захотел.
Иван с некоторой укоризной посмотрел на Тихона, но, заметив, что тот на его упрёк внимания не обратил, продолжил:
– Так вот. Начнём с торговли здесь, на ярманке. Помещение, что нам Ольга Васильевна предложила, небольшое совсем, да большое нам сейчас и ни к чему, а для той цели, с какой я его использовать предлагаю, тем более. Главное, что стоит эта лавка лучше не придумаешь, к ней подход с трёх сторон имеется, и везде окна большие, со стёклами. И печь не посерёдке торчит, а в глубине. Печь большая, зимой там должно быть тепло, хотя сеней как таковых в лавке нет, сразу с крыльца внутрь попадаешь. С одной стороны, покупателям это удобно, но ведь ярманки здесь не только летом да осенью бывают, а и зимой тоже. Придётся чаще печь топить.
Иван на секунду замолчал и оглядел присутствующих. Все слушали внимательно, он успокоился и продолжил:
– Итак, повторю: основные преимущества этой лавки перед соседскими – возможность подойти с разных сторон, много окон, в которых стёкла стоят, свободное внутри помещение. И вот почему я считаю, что это большие преимущества. Сейчас во многих здешних лавках можно купить всё, что твоей душе заблагорассудится: от мануфактуры до глиняных горшков, от иголок с нитками до женских причуд. Из-за этого теснота и толчея. Ничего не видно, к товару без приказчика не подберёшься. В общем, одни неудобства. Мне кажется, лавка должна торговать одним, самое большее двумя видами товара. Такими, которые всем необходимы. Вот Пафнутий Петрович улыбается, понял, о каком главном товаре я говорю: о посуде и прочей домашней утвари, которая для еды и готовки требуется. Это и будет один вид товара, но среди него столько всего, что за голову можно схватиться, как бы не запутаться. У нас покупатель должен найти любую вещь, какая ему может понадобиться. Если это посуда, то любая – и в печку засунуть и на стол поставить. Из чугуна, глины, дерева, стекла, фарфора. Что там ещё имеется, дядя Пафнутий? – неожиданно обратился он к главному специалисту по кухонной и домашней утвари.
– Да в основном ты всё перечислил, – улыбнулся тот, а затем вопрос задал, да с подковыркой:
– Ну и как же ты хочешь всё это показать?
– Начнём с окон, – стал загибать пальцы Иван. – Они у большинства пустыми стоят, ну или так завалены, что ничего и не разберёшь. А я видел где-то такую штуковину из дерева: ножки, как у стола, а к ним на разных уровнях полки прилажены.
– Есть такая мебель, – включился сразу же Пафнутий, – она по-французски называется l'étagère, любопытная вещица.
– Вот-вот, – подхватил Иван, – и любопытная, и красивая, а для наших целей даже очень пользительная. Мы к Проше обратимся, и он нам того размера, который нужен, такие небольшие, как их дядя Пафнутий назвал, этажеры изготовит. Мы их на подоконники поставим, чтобы с улицы было хорошо видно, а на них лицом к окну тарелки всякие красивые с чашками и сковородками разместим, чтобы можно было, не заходя в лавку и не заглядывая в окна, понять, чем в этой лавке торгуют. Дальше мне вот какая мысль в голову пришла, хочу с вами со всеми посоветоваться. Внутри лавки хорошо было бы такие же этажеры, только уже побольше, в человеческий рост, поставить, причём таким образом, чтобы покупатели, прежде чем до приказчика доберутся, всё обошли и на всё посмотрели. А отдельно у окна, где посветлее, небольшой прилавок разместить со специально обученным приказчиком, чтобы украшениями торговать. Туда мы положим и перстни с браслетами, и бусы с серьгами, и всякие прочие женские забавки. При этом прилавок сделаем со стеклом сверху, чтобы покупатели их видеть видели, а вот примерить – только с приказчиком, который там постоянно находиться обязан. Там и дешёвый товар должон быть, который офени оптом закупают, и дорогой – для господ с деньгами. Думается, как узнают хозяева окрестных поместий, что у нас в лавке стоящие украшения имеются, так и захотят посмотреть, не всё же им в Москву да Санкт-Петербург ездить. Основная часть товара для оптовой торговли у нас будет находиться в амбаре, что за лавкой стоит. Он большой, и в него много всяческого товара поместить можно. Зимой, между ярманками, он дополнительным складом может служить. Всё хоть помощь нам будет.
