– Потому что он решил заключить договор с Ратиславией. Оддбьёрн не предупредил меня, что он хочет объединиться с князем Вячеславом, иначе я бы ни за что не согласился участвовать во всём этом.

– Какое тебе до этого дело? – ахнула в недоумении Велга. – Ты всего лишь посол…

– Я сын Ярополка Снежного, Великого…

– Великого князя Ратиславии, – пробормотала Велга. – Я знаю. Князь Вячко убил его, чтобы захватить власть.

– Его, его жену – мою мать, моих братьев и сестёр. Я один выжил. – Голос Инглайва растерял холодное презрение, пропитался ядом и яростью. – И всё равно князь Вячеслав преследовал меня по всему северу. Мне пришлось отказаться от всего, что причиталось мне по праву рождения, даже от собственного имени. Я должен был править княжеством, а вместо этого стал служить какому-то скренорцу из Ниенсканса.

– То есть… – Велга сделала шаг назад, как будто едва держалась на ногах. Белый хотел подхватить её, но она устояла сама. – То есть, – повторила она, и на губах вдруг появилась пугающая улыбка, – всё это ради мести другому человеку? Ты уничтожил мой дом, преследовал меня – и всё это ради мести какому-то князю?

– Я уничтожил единственного сто́ящего союзника Вячеслава, – без тени жалости ответил Инглайв. – Я бы уничтожил любого, кто выступил на стороне Ратиславии. Ни ты, ни твоя семья тут ни при чём сами по себе. Да, всё дело в князе Вячеславе. Я не позволю, чтобы он…

– Что у вас тут происходит? – на пороге появился Арн. – Инглайв.

Он бросился к нему, помогая освободиться, позвал на помощь.

Белый заскрежетал зубами. Теперь придётся потерпеть, прежде чем исполнить договор. Со скренорцами он связываться не собирался.

Развернувшись и схватив Велгу под локоть, он потащил её обратно к лестнице.

– Да я просто убийца королей, – пробормотал он себе под нос.

– Что? – растерянно переспросила она.

– Получается, говорю, ты мне заказала сразу двух особ королевской крови, – усмехнулся Белый. – Инглайв-то, оказывается, княжич.

– Я тоже как бы княжна, – фыркнула Велга.

– Топай давай. – Белый подтолкнул её вперёд к ступеням. – Шевелись, княжна.

Около распахнутой двери из подземелий кучей лежали тела. Глава Охотников был жив, но истекал кровью. Он встретился с Белым глазами. Чернота в его груди было потянулась к нему, но отпрянула, отвращённая слугой Морены.

– Хм. – Белый подумал, наклонился, отбрасывая оружие Георгия в сторону, поднял его самого и потащил по проходу через помещения Тихой стражи.

Вдалеке слышалась скренорская речь.

– Что ты делаешь?

– Выигрываю нам время.

Он повёл всех к спуску рядом с кухнями. Дверь на этот раз оказалась надёжно заперта на большой навесной замок, но его ловко сломал здоровый скренорец с топором.

Там, в подземельях, всё было завалено телами навьих духов и Охотников. И, как ни удивительно, в живых остался один только лойтурский учёный. Он пробирался мимо лежавших вперемешку, ещё дышавших, истекающих алой и чёрной кровью тел, прижимая к груди суму. Лойтурец подпрыгнул на месте, когда дверь распахнулась, застыл. Они встретились глазами. И, пока скренорцы вместе с Арном последовали дальше, Белый задержался, разглядывая учёного.

– Изучаешь монстров? – спросил он отстранённо.

Лойтурец затряс головой. Впрочем, он всем телом трясся от страха.

И только тогда Белый заметил, что глава Охотников ещё хрипел. Чёрный, пустой, извращённый неизвестными чарами, он всё ещё жил.

– Пошли, – позвала неуверенно Велга, но Белый только махнул ей рукой.

– А этого изучал? – спросил он учёного, показав на Георгия.

Лойтурец передёрнул плечами, головой, руками, но так ничего и не сказал. Белый наклонился над главой Охотников, подтащил его тело к двери, подпёр так, чтобы она не закрылась.

Велга за его спиной топталась на месте, оглядываясь в сторону удалявшихся людей Арна.

– Что ты делаешь? Нужно спешить…

– Выигрываю для нас время, – пояснил Белый и заглянул в рыбьи глаза Охотника. – Накормишь своих питомцев напоследок?

Он сделал ещё несколько осторожных надрезов на теле Охотника так, чтобы он умирал долго и обильно истекал кровью. Так, чтобы духи Нави, обитавшие в подземельях, точно почуяли добычу. А то, что их осталось ещё достаточно, чтобы на всю ночь занять жителей замка, Белый не сомневался.

– Изучай, – бросил он лойтурцу напоследок. – Скоро здесь будет много этих твоих монстров.

В подземелья он спускался последним, пропустив скренорцев далеко вперёд, и слышал, как издалека, крадучись и шлёпая чешуйчатыми лапами, на запах крови собирались местные уродливые русалки.

А следом за Белым по лестнице спускался уже кто-то совсем другой. И если сначала показалось, будто звук бубенцов доносился снизу, оттуда, где Арн нёс на руках обессиленную Мельцу, то скоро стало ясно, что за ними по пятам следовал шут.

Но Белый ждал.

Он ждал, когда они спустились по лестнице и окунулись в лабиринт подземелий. Он ждал, когда Инглайв показательно ковылял, едва волоча ноги. Он ждал и наблюдал.

Чародеи выбились из сил и не могли идти самостоятельно. Некоторые скренорцы тоже были ранены. Арн решил остановиться, чтобы перевязать им раны.

И стоило задержаться в одном из залов подземелий, как звон бубенцов за их спинами затих.

А Белый продолжал ждать.

Он присел за углом, так, чтобы слышать остальных, но они его не видели. И так, чтобы первым заметить шута, если тот решится показаться.

Остальные негромко переговаривались. Змай хныкал, как ребёнок, когда ему вправляли кости. Они слишком шумели. Удивительно, что их до сих пор не нашли. Если только Белый рассчитал всё верно и теперь наверху в замке у стражи появилось слишком много дел.

О смерти королевы уже наверняка все узнали. Но колокола над городом молчали, значит, пытались сохранить всё в тайне, чтобы сначала, без шума попытаться найти убийцу.

Убийцу королевы… Белый невольно нащупал нож на поясе, провёл пальцами по его рукояти. Сын королевы…

– Когда ты отпустишь меня?

Велга умудрилась подойти к нему почти неслышно. Он слишком потерялся в собственных мыслях. Он слишком потерялся…

– Сначала покажу тебе Грача.

– А потом? Собираешься держать меня в заложниках? Мой муж…

– Твой муж тот ещё оказался… – хмыкнул Белый, не глядя на Велгу. – Впрочем, все эти господа у власти… твари пострашнее, чем я. Не боишься?

Он наконец поднял глаза на Велгу. Вряд ли она могла рассмотреть его лицо в полумраке, зато он её – прекрасно. Растрёпанная, растерянная, гневная. И удивительно решительная.

– Кого? Матеуша? Он…

– Убийца. Чудище. Смотрю, Велга, ты притягиваешь к себе подлецов, убийц, насильников… у тебя особый дар.

Громко выдохнув, она сжала пальцы в кулаки, разжала, беспокойно поправляя складки платья. И, обойдя Белого, она неожиданно присела с другой стороны от него. Даже теперь, после погони, после пролитой крови и подземелий она сладко пахла дорогими маслами. И её золотое платье, её пышные, как буря, волосы словно освещали тёмные проходы под замком.

– Ты как? – глухо, смотря куда-то перед собой, спросила она.

Белый удивлённо повёл бровью.

– Ты о чём?

– О тебе. Спрашиваю, как ты?

Вопрос застал его врасплох. Он даже не понимал, как на него ответить. Разглядывая лицо девушки, Белый нахмурился. Она пыталась его поддеть? Насмехалась? К чему это всё было?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты только что убил собственную мать.

– А, это…

Наконец она встретилась с ним глазами. Её – большие, светлые, очень живые, полные боли, сострадания, любви, ненависти – были полны слёз.

– Только не притворяйся, что тебе плевать.

– А мне плевать, – процедил сквозь зубы Белый.

– Хватит, Войчех, – вздохнула Велга. – Тебе не может быть плевать. Я видела, как это случилось. Я видела, как тебе было…

Она замотала головой, не в силах подобрать слова. А Войчех и сам не знал названия своим чувствам. Они сидели где-то в груди, грызли сердце, точно червь яблоко.