– Значит так, Макс, – внезапно полковник резко повернулся, но за стол не сел, остался стоять, прислонившись к краю оконного проёма. – Послезавтра борт на Куфаб. Там сейчас с группой Ассасина находится Рашид и офицер разведотдела округа. Рашид мне нужен здесь, поэтому на пару недель подменишь его. Справишься?

– Конечно, – вымолвил капитан, отметив ещё одну новеллу в поведении начальника: резко менять тему разговора, после таких вот замираний.

– Тем более я обещал ему замену ещё тогда, по окончании первой акции группы. Агенты живут в отдельной палатке, в стороне от ненужных глаз. Контакт с ними посторонним запрещён. Все заинструктированы до тошноты, поэтому проблем быть не должно. Оба, два дня как вернулись со спецподготовки и сейчас отдыхают. Касаемо окружного разведчика. Он языком не владеет, и значит, общаться может только с самим Ассасином, который не особо идёт с ним на контакт. Со слов Рашида, поначалу окружник пытался соваться в работу, но старый майор деликатно указал ему своё место, и сейчас он уже не активничает. Но ты всё равно держи ухо востро! Ты там старший. Не хрен к источникам лезть, пусть продолжает заниматься вопросами охраны, безопасности и обеспечения. Что касается самого Ассасина – запоминай. Сестёр его, как оказалось, убили не из-за религиозных взглядов. Женщин пытали, выведывая информацию о пресловутом кладе, что якобы хранит их придурковатая семейка. Так вот, я сообщил Ассасину об этом. Новость явно его обескуражила. Он ответил, что легенда о владении его родственниками тайной места нахождения каких-то несметных сокровищ, известна в округе давно. И то, что это именно легенда, можно спросить у любого жителя Зонга. Единственное сокровище, что они хранят – это святая вера в Бога, ну и, может быть, их старинный акинак. Его семья живёт в родовом кишлаке с незапамятных времён и до сих пор, кроме книг, ничем не разжилась. Поэтому в глупость про клад, уже давно никто не верит. Тогда мне показался ответ Ассасина вполне искренним, но сейчас… почему-то возникли сомнения, – Кузнецов сел за стол, отхлебнул остывший чай и продолжил: – Он симпатизирует тебе, тем более вы ровесники. Ты парень наблюдательный, постарайся аккуратно зацепить эту тему в общении, посмотри на реакцию, глядишь – расскажет что-то или обмолвится. Хорошо?

Колесников мотнул головой, одновременно польщённый доверием начальника и напуганный его: «Ты, парень наблюдательный». Может, для него уже не секрет, что капитан заметил перемены в нём самом?

Обсудив детали командировки, Максим открыл дверь из кабинета и чуть не споткнулся:

– Тьфу ты! Чурка рыжая! Сергей Васильевич, к вам гости.

В помещение, как к себе домой, вальяжно вошёл котёнок. Задрав к потолку хвостик цвета сливочного масла, животное безбоязненно запрыгнуло на приставленный стол и продефилировало к столу начальственному.

– Ты как проник на режимный объект, шпиён? – расплылся в улыбке Сергей.

Наглец, наверное, воспринял приём доброжелательным, и, безошибочно выбрав, кто здесь старший, направился прямиком на колени к полковнику. Ничтоже сумняшеся, тут же улёгся и поднял на Сергея зелёные глаза.

– Макс, ну ты видел? – Кузнецов засмеялся, взяв рыжего на руки. – Какой самоуверенный блохарик. На, верни его, в естественную среду обитания.

Капитан забрал животинку и уже вышел за дверь, как полковник выскочил за ним:

– Подожди! Пусть останется. Может, мышей ловить будет. У нас же есть мыши?

Колесников заулыбался. Мыши, конечно, были, но не вопрос удивил его, а столь сентиментальный порыв начальника. С грызунами успешно справлялись мышеловки, да и не очень-то они и донимали. Если бы не лютая мусофобия Джафара с его товарищем Рашидом, которые приманками в своих ловушках отвлекали бедных мышек от обилия еды на улице, то в помещение они бы никогда и не лезли.

Офицер опустил животное на пол, и тот по-хозяйски направился вдоль коридора осматривать свою недвижимую собственность и доставшихся с нею крепостных людишек, тем самым слегка парализовав работу отдела. Каждый считал своим долгом изучить кошачьи причиндалы на предмет гендерной принадлежности их владельца. Однако ввиду почти младенческого возраста, мнения на этот счёт разошлись, так же как и относительно клички. Хвостатому, впрочем, было на это глубоко наплевать. Его больше волновало, где он будет столоваться и кто позволил усатому майору занимать в кабинете дознавателя мягкое кошачье кресло. Услышав за спиной поддержку управляющего своим поместьем Кузнецова, рыжий бесцеремонно улёгся в кресле Джафара и занялся тем, чем обычно, по людской молве, коты занимаются от нечего делать.

– Точно кот, – зашевелил усами дознаватель, с уважением признав в котёнке единомышленника и помощника в своей тотальной войне с грызунами, – наконец, хоть мышей не будет. Сергей Васильевич, сто раз же говорил: мышка маленькая, а холеру-то большую разносит. Да и фаланги заползать не будут. Оставим? Готов кормить.

– И туалет менять, – Кузнецов под общий смех указал пальцем на майора. – Стаскайте его к ветеринару для начала. Ладно, я в горотдел, к пиджакам. Тимур, зайди на минуту.

В кабинете начальник сообщил о присвоении звания. Выслушав поздравления, попросил заместителя пока не распространяться, но, не привлекая внимания, раздобыть по своим каналам несколько бутылок коньяка. Поинтересовался, как принял должность капитан Мухробов.

– Нормально принял. Но как-то боязно мне, Васильич. Ненадёжный он. Родом из Рушана. Зачем его в соседний Калай-Хумб перевели? Тем более сейчас, когда на его прежнем участке такой канал накрыли. Половина Зонга, оказывается, в курсе была, что сёстры Али замуж вышли за афганцев и жили на той стороне. Более того, оба Мухробовских агента, как оказалось, полтора года назад гуляли на свадьбе второй сестры Ассасина, а Миша и не знал, что жених-то афганец, и пришёл к нам нелегально. Хотя, может, и знал, но промолчал! Мы сейчас очередной канал пытаемся вскрыть на участке Калай-Хумба и ставим туда опера с душком. Ты говорил Абдусаламову, что нельзя такого бездельника назначать на столь ответственный участок?

Кузнецов молча посмотрел в пол. Потом поднял голову и, словно не услышав вопроса, произнёс:

– Тимур. В понедельник, 12 сентября, планируется встреча с Богачом.

– Он всё-таки вышел на связь? – перебила начальника удивлённый Галлямов.

– Да. Встреча будет в том же месте, в районе Бондар-Поста, где нас в прошлый раз забирал вертолёт. Со мной пойдёт Рашид, которого на Куфабе пока подменит Колесников. Подготовь, пожалуйста, документы для проведения контрольной встречи с его агентом «Мулла» и займись организацией. За трое суток наблюдение по району… ну, ты и так знаешь. Борт, Славин выделит из приданного отряду звена, – Сергей опять задумался, уставившись под ноги.

– Так, Васильичи, не пойму. Встреча с Богачом, а документы готовить на контрольную явку с Муллой? – Галлямов удивился ещё больше.

– Да, – кратко ответил полковник и посмотрел заместителю в лицо. – С Муллой, возможно, тоже будет встреча. Только чуть позже и чуть не там.

Заместитель непонимающе нахмурился, не отрывая взгляда от начальника.

– Генерал Абдусаламов пока не знает о выходе на связь Богача, – продолжил Кузнецов, – официально проводим контролку с Муллой, агентом, находящимся на связи у Рашида.

Оба офицера смотрели друг другу в глаза. Дав заместителю время домыслить самому и сделать нужный вывод, паузу нарушил начальник:

– Поэтому и не сказал ничего генералу о подозрениях относительно Миши. Вернее, не стал настаивать, когда он вдруг вцепился в идею его перевода на Калай-Хумб. И про седло молчу, которое он без описи забрал с собой в Ашхабад, но до отдела почему-то не довёз. По крайней мере, о том, что упряжь улетела с ним, там до сих пор никто ничего не слышал. Да и про вахидовские схемы, кроме нас и бывшего с действующим начальником отряда, тоже никто не знает. Как и про то, что душманы через крепость Каахка явно не наркоту таскать собирались.

Галлямов по-прежнему нахмурено смотрел на полковника. Тот, не отводя взгляда, дал подсказку: