Кайдес повернулся к соседней кровати.

– Не могу уснуть. А Вы, Роузелик, почему не спите?

– Тоже что-то не спится. И давай-ка на «ты», мы здесь просто ученики, зачем официоз.

– Хорошо. На самом деле, мне немного страшно здесь, какие-то неприятные ощущения. Вот и уснуть не могу, от каждого шороха сердце сжимается.

– А так? – Парень положил свою руку, на руку ребёнка – Помню, когда был маленький, мама также делала. Лучше?

– Спасибо, гораздо, – Кайдес мягко улыбнулся. – Спокойной ночи, Роузелик.

– И тебе, Кайдестел Корвус.

Первая неделя прошла спокойно. Интересные уроки, весьма дружелюбные соседи, богатая библиотека, в которой Кайдес проводил всё свободное от занятий время, причём не один – с Роузеликом.

Единственное настораживало, что с Вороном никто не пытался подружиться, а когда он первый проявлял инициативу, объект интереса убегал сломя голову. Будто Кайдес проклятый. Но, в компании Роузелика, ребёнок забывал обо всём. Они обсуждали прочитанные книги, играли в догонялки, вместе кушали и делали уроки.

Так прошла первая неделя. Вторая началась со странностей. Кто-то из одноклассников исписал парту Кайдеса всякими мерзостями.

«тенебриское ОТРОДЬЕ»

«брат УБИЙЦЫ»

«СДОХНИ»

«вороны ДОЛЖНЫ умереть»

«ВАЛИ обратно»

«умри, умри, УМРИ, умри, УМРИ, умри, умри, УМРИ».

Сначала ребёнок не знал, как реагировать. Ступор.

Испуг преобразовался в злость.

– Какая сволочь написала это?!

      В ответ тишина.

– Ладно вы общаться не хотите, но на вопрос то ответить можете. Или языки вам просто так даны?

      Опять тишина.

– Я иду к директору, молчите дальше.

Поднимаясь по оживленной лестнице, Кайдес немного остыл. «Кто же это сделал?» – он много думал, а ответа не нашёл.

– Кайдес. Кайдес! Кайдестел Корвус, остановись же! – Кричал знакомый голос позади.

– Роузелик, что ты так орёшь! Не видишь, я сейчас занят.

– Я могу чем-то помочь?

– Можешь, если знаешь негодяя расписавшего мою парту. Вот только это мало вероятно. Так что сейчас мне нужен директор.

– Погоди же, мне кажется, не стоит беспокоить директора из-за такой мелочи.

– Мелочи?! Ты издеваешься?! Когда это пожелания смерти стали «мелочью»?

– Кайдес, успокойся пожалуйста. – Парень обнял того со спины, крепко прижав к себе. – Пойдем обратно в класс, я помогу тебе всё оттереть. Мне кажется вышло какое-то недоразумение.

– Ха-ха, удача на моей стороне. Посмотри наверх. – Ребёнок быстренько выбрался из чужих объятий. – Мистер Мюркельн, я как раз Вас искал!

– Кайдестел, здравствуйте. Здравствуй, Роузелик. А что собственно случилось? – Директор остановился перед теми и немного улыбнулся.

– Мистер Мюркельн, какой-то «приятный» человек написал оскорбительные выражения на моей парте.

– Я попрошу, чтоб Вашу парту помыли.

– Спасибо, но могли бы Вы найти виновника?

– Сделаю всё, что в моих силах. Но постарайтесь много не думать о случившемся, кто-то просто сильно Вам завидует.

– Благодарю за совет, Мистер Мюркельн. Сообщите мне, если что-то узнаете.

– Конечно. А теперь прошу прощения, вынужден вас покинуть.

Стоило директору уйти, как на лице Кайдеса появилась злодейская улыбка.

– А ты говорил! – Ребенок по-дружески толкнул Роузелика. – Ха-ха, побыстрей бы посмотреть в глаза этому «художнику».

– Ага. Ты в порядке?

– В порядке. Конечно мало приятного, но не плакать же теперь. Я не позволю какой-то мелочи помешать моей учёбе.

– Страшный ты пацан, Кайдес. – Парень потрепал того по голове.

– А то! Хе-хе…Ладно пойду в кабинет, а то опоздаю. Увидимся после уроков!

– До встречи!

Ребята разошлись по своим кабинетам и стали ждать окончания занятий, почему-то сегодня было как-то особенно неохота учится. Даже трудолюбивому Кайдесу, что с детства привык проводить дни напролёт за учебниками. Возможно так на него подействовала дружба с Роузеликом, который показал, что достаточно просто быть собой и не надо никому ничего доказывать. Жить стало проще.

Цзинь-цзинь. Прозвенел звонок с последнего урока. Подорвавшись со своего места, ребёнок побежал в класс Роузелика, чтобы позвать друга на обед. Погода, радуя солнышком и чистым голубым небом, завлекала покушать в теньке большого дуба, что рос на заднем дворе учебного корпуса. Популярностью место не пользовалось, посему там было тихо и спокойно.

Шагая по коридору, Кайдес размышлял о том, кому успел насолить. Вообще, сам инцидент с партой не сильно его задел, тем более уборщица стёрла надписи, после первого урока. Но в чём причина такого отношения? С чего такая ненависть? Правда ли зависть?

– Меня ищешь? – Роузелик повис на ребенке, уткнувшись лбом в его плечо. – Есть хочу, сейчас умру.

      И правда, живот парня неистово урчал.

– Отлипни же, тяжело! Тебя конечно, кого я ещё могу искать, Пиявка! Кхм…Я тоже проголодался, предлагаю пообедать под дубом.

– Хорошо-хорошо, – парень отпрянул и с важным видом покланялся. – Ваше Высочество, значит велите сначала в столовку, затем к сэру дубу?

– Не ёрничай. Кстати…Кто последний до столовой, тот лысый павлин! – Кайдес съехал по перилам, быстро выскочил из учебного корпуса и что есть сил, побежал в столовую.

      Где-то позади шёл Роузелик, однако заметив, что совсем сильно отстал от ребёнка, он решил сократить дистанцию. Тут ещё и детство заиграло в одном интересном месте. Как черти из табакерки, ученики запыханные, вспотевшие ввалились в столовую. Им то весело, а вот здешним обитателям, в особенности кухаркам, не особо. Всех на уши подняли.

– Ой… – Кайдес быстро осознал, во что они влипли.

– Просим прощения, продолжайте трапезу! – Вмешался Роузелик, поправляя гимназийскую форму.

      Странно конечно, но все действительно продолжили обедать. Правда с кухаркой этот трюк не прошёл, и на раздаче друзей ждала разозленная женщина в поварской шапочке. Пирожков с малиной им не досталось.

Забрав практически вымоленный обед, друзья пошли в своё укромное местечко, и как следует наевшись, приняли решение посидеть под дубом подольше. Роузелик лёг к ребенку на ноги, будучи не в состоянии сидеть с переполненным животом. Хорошо! Статное пышное древо дарило отличную тень, как раз, чтобы прятаться от знойного солнца. А шелест листьев, похожий скорее на песнь, умиротворял лучше любой сонаты. Длилось бы это мгновение вечно.

Разговоры казались абсолютно не к месту, вместо них лучше почитать. По крайне мере, так подумал ребёнок. И пока Кайдес увлеченно изучал историю Артиса, Роузелик с таким же интересом изучал его лицо. Разглядывал аккуратный острый носик, по-детски пухлые губы и живые глазки-угольки, обрамлённые длинными темными ресницами.

– Кайдес, можно вопрос?

– Валяй.

– Что ты сделаешь, когда узнаешь о том, кто изрисовал твою парту?

– Спрошу, зачем и почему он это сделал.

– А ты не станешь мстить?

– Нет, конечно. Зачем? Лимитрих говорил, что ничего не делается просто так. Если с тобой плохо поступили, то узнай причину, попытайся понять и изменить мнение обидчика. Как не крути, люди не рождаются плохими – плохими их делает жизнь. Так что, само по себе смотреть как кого-то ломает жизнь – отвратительно, а мстить такому человеку ещё хуже. Он и так несчастный, иначе бы не вредил другим людям.

– Ишь какой гуманный, все бы думали, как ты. – Парень закрыл глаза руками, голос его стал тише. – Ты скучаешь по Крониксу, да?

– Очень, тем более мы с ним распрощались на плохой ноте.

– Расскажешь подробнее?

– Да там нечего рассказывать. Я перенервничал и наорал на него, поклялся, что лучше сдохну, чем поделюсь проблемами в гимназии. Поэтому, когда Кроникс приедет, пожалуйста, не говори ему про парту. Я не хочу опять его разочаровать.