Переживал ли я о том, что случилось? Конечно, переживал. Но не потому, что может появиться ребёнок. Переживал, потому что очень молода она ещё, это был её первый раз, а тут такое чп. Самому очень неприятно, что так всё произошло. Волнуется девочка, думает, что будет, если придётся ей рожать.

Если придётся, то возьму замуж. Ведь хорошая девочка встретилась. И физически, как показала наша короткая связь, мы подходим друг другу. Надо срочно ей сообщить об этом.

Набираю, снова не поднимает. Да что это такое… Быстро собираюсь, вызываю такси и уезжаю в гостиницу. По пути нервно вращаю телефон в руках. На меня начинает давить непонятная тревога.

- Никита Дмитриевич! Доброе утро, – окликает меня молодая девушка-администратор. – И вы сегодня так рано?

- Не понял? Что значит и вы? – нехорошее предчувствие окутывает меня с ног до головы.

- Девушка, для которой вы просили оставлять ключ, очень ранним утром приехала, а буквально перед вами с вещами уехала на такси. Минут сорок назад.

Я, не дослушав до конца её рассказ, выбегаю из гостиницы, на ходу набираю номер Сан Саныча и спешу к проезжей части дороги, чтобы не терять драгоценные минуты. Вот отшлёпать козявку не мешало бы, честное слово, за такое поведение. Что за вредная Колючка?

- Запрыгивай, - Сан Саныч ещё ни разу не подводил меня в Минске, когда требовалась срочная помощь.

Выслушав пункт назначения, он быстро разворачивается. Машина срывается с места, и мы уносимся в сторону Московского шоссе. В пути набираю и набираю её телефон. Примерно на двадцатом звонке после значительного количества гудков, наконец, абонент с другой стороны мне отвечает.

- Никита… Прости…

- Маргарита, что случилось? Ты где?

- В аэропорту, - так, мы двигаемся в верном направлении. – Уже объявили посадку. Прости ещё раз.

- Маргарита, что это значит? - сам одним глазом смотрю на часы.

Да, это утренний самолёт на Москву. Понимаю, что уже не успеваем. Сан Саныч старается, но мы только выехали из города.

- Маргарита, пожалуйста… Слышишь меня? – мой голос срывается. - Расскажи, что произошло? Давай ты отложишь поездку. Я оплачу все расходы. Только дождись, пожалуйста, меня. Не улетай.

- Я не могу, Никита. Всё хорошо. Правда, всё очень хорошо. Я приземлюсь и тебя наберу. Не волнуйся.

- Марго, - перебиваю её. – Почему ты бежишь?

- У меня проблемы. У родителей, - неуверенно отвечает она, скорее всего, врёт.

- Хорошо. Я понимаю. Скоро будет следующий самолёт. Дождись меня, мы всё обсудим. Или я полечу с тобой. Марго? Ответь, пожалуйста…

- Никит… Прости… Так надо. Я позвоню вечером.

Отключается. Набираю снова. Аппарат абонента выключен.

- В Минск? – интересуется Сан Саныч.

- Да.

- Упрямая девочка. Я ещё тогда заметил.

- Не то слово. Сан Саныч, сможешь меня часам к трём в аэропорт отвезти?

- О чём речь, это даже не обсуждается. Полетишь за ней?

- Да, всё улажу здесь по делам. Соберу вещи. И полечу за ней. Как бы чего не натворила. С горя…

- Что-то случилось?

- Ой, Сан Саныч. Позже об этом.

- Понял.

Вечером, приземлившись в Краснодаре, сажусь в такси, называю станицу и выдыхаю. Через час-полтора заключу в свои объятья мою девочку. Даже ругать не стану, главное, прижать к себе. Главное, увидеть её. Сейчас это почему-то кажется таким важным и нужным.

По пути снова набираю её номер. Отвечает сразу.

- Никита, а я только собиралась тебе позвонить, - неужели, прямо сама и собиралась, думается мне в ту секунду, но в её голосе слышится радость.

- Обнадёживает. Как добралась?

- Хорошо.

- Что делаешь? – решаю пока ей не сообщать о том, что скоро буду у неё.

- Собираемся ужинать с родителями.

- Как интересно. Давно они приехали? Ты же в субботу должна была только прилететь.

- Вчера, - грустным голосом сообщает она.

- Всё нормально?

- Да, - как и прежде, из неё всё надо вытягивать клещами.

- Прости, у меня второй звонок, если можешь, повеси. Или перезвоню сам, - переключил вызов. – Да, слушаю, Тарас.

- Никита, ты добрался до места назначения?

- Да, подъезжаю.

- Хорошо. Мне просто Серёга звонил. Завтра в девять утра ты должен быть у следователя по повестке. Серёга и Ирка уже вылетели.

- Это всё по старому делу. Нас дёргают как свидетелей.

- Не совсем. Есть риск, что и тебя может зацепить. Ты же написал заявление на увольнение. Вот этим и воспользовались твои недоброжелатели. Не вовремя ты решил сменить работу.

- Разберусь. Ладно, я уже на месте. Поговорю с Марго и буду искать ночной поезд. В крайнем случае, на такси доберусь. Успею. На связи, пока. Остановитесь у школы, пожалуйста. Спасибо.

Выхожу. На улице начинают зажигаться фонари. Здесь намного теплее, чем в Минске. Вот вредная девчонка, опять телефон отключила. Так, а это что за смс?

«Никита, выйду на связь с другого телефона через пару дней. Прости ещё раз. Знаю, что волнуешься. Но так надо. Хочу сама решить свои проблемы. Скоро увидимся. Скучаю».

- Твою дивизию, скучает она, - редкие прохожие стали оборачиваться на меня. – Простите, в станице школа одна?

- Да, - женщина лет пятидесяти внимательно на меня посмотрела. – А что вы хотели? Я преподаю в этой школе и всех знаю.

- Мне нужна Маргарита Островская. Она учитель младших классов.

- У нас нет начальной школы вообще. И учителя такого нет.

- Не может быть, - показываю фотографию Марго на телефоне.

- Нет, нет такой здесь.

- Спасибо. Простите.

Эх, Колючка, что же ты делаешь? Где логика у таких женских поступков? Что я должен был понять? В сердце врывается горечь и опустошение. И тоска. Безысходная и беспроглядная. Как мне тебе теперь помочь? Где ты? Что случилось?

Набираю Тарасу, объясняю ситуацию. В станице уже стоит такая темень, что глаз выколи. Где-то вдалеке лают собаки, а луна периодически прячется за тучами, навеивая грядущее моё одиночество.

- Поезжай домой, - друг прав, надо ехать. - Я постараюсь по номеру телефону разыскать её адрес. Ты всё равно сейчас ничего не сможешь сделать. Найдём её, не переживай.

- Возможно, мы уже опоздали…

Спрашиваю у прохожего, где здесь местный вокзал, и прячу телефон в карман.

Маргарита

Сейчас. Пять лет спустя

- Иди сюда, малыш, раз пришла.

Стою, не шевелясь. Внутри живота уже давно что-то щекочет, а позвоночник превратился в один сплошной нерв.

- Можешь ещё передумать. Я всё пойму. Но если сейчас останешься – не отпущу.

Воздух раскалился в доме ещё днём. А сейчас, кажется, хватит маленькой искры, и разряды свяжут нас воедино.

- Не уходишь, - Никита сейчас меня не спрашивает, он утверждает. - Марго, - его голос материализуется, врывается в мою кровь и несётся по венам. – Мне совсем не сложно подняться.

Делаю несмелый шаг.

- Я очень рад видеть тебя.

Второй шаг.

- Ты знаешь, как ты красива?

Третий шаг.

- Ты слышишь? Я могу подняться. Если надо…

Четвёртый шаг.

- Я больше не могу ждать. Ты снова пришла сама. Но на этот раз – тебе не сбежать. Прими это как данность.

И я забираюсь к нему под простыню. Впрочем, при такой жаре она не играет особой роли. Он обхватывает руками и шепчет мне в ухо.

- Больше всего на свете я боюсь проснуться, а тебя рядом уже не будет. Такие сны мне снятся через день. А через другой день – чужая станица, луна и абонент не доступен.

- Если позволишь, я объясню.

- Объяснишь. Но не сейчас, - он проводит ладонью по моей спине.

- Я хочу помочь тебе избавиться от твоих кошмаров. Если позволишь…

- Действуй.

Никита откидывается назад, и даже в темноте я вижу, как потемнел его взгляд.

Мои попытки помочь Никите избавиться от ночных кошмаров успехом не увенчались. Мягко отстранив меня минут через пять после моего прихода в гостиную, он сам взял весь этот долгожданный и важный процесс в свои руки.