Всего год назад он понял важную вещь – существует кто-то если и не такой же, как он, то способный встать рядом с ним в этом мире. Всю свою сознательную жизнь Арон знал, что сам он иной, не такой, как другие. Не лучше, не хуже, а просто другой. И поэтому жизнь его может протекать только в одиночестве. Но в тот день, когда он впервые ощутил связь, объединяющую их с Линой души, пришло понимание того, что на свете есть хотя бы одно существо, способное разделить его одиночество, понять его настолько полно, насколько бы не смог ни один из живущих на этой планете. Целый год он искал это существо, и, наконец, найдя, тут же потерял.

Мысли роились в голове Арона. Лины не было больше рядом. Он не знал даже, есть ли она вообще где-то. Он больше не чувствовал её душу. И если она есть, как он сможет её найти? Мир велик, просто необъятен. Как там говорили гномы? Наш мир состоит из семи миров. А что, если Арес с Линой покинули этот мир, и ушли в какой-то другой, недоступный ему, Арону, мир?

Арес был силён, настолько силён, что сила Арона для него вообще ничего не значила. Единый в трёх лицах, единственный, сам испытавший на себе веяние времени, проживший многие жизни, начиная с появления первого безымянного в трёх телах одновременно, и соединившийся в теле семнадцатилетнего юноши; тот, кто постиг всё – это именно то существо, чем сейчас был Арес. И насколько бы ни велика была сила Арона, она не могла соперничать с опытом тысячелетий, заключённым в теле единого в трёх лицах. Почему он ушёл, унеся с собой маленькую подопечную? Почему был так грустен в ту ночь, когда Арон нашёл путь к той, к которой так стремился целый год своей жизни? Все эти «почему» давили на Арона своей неразрешимостью. Ведь Арес ушёл не просто так, он не сказал об этом не только ему, он не оповестил никого из храма хранителей. Даже Верховный Жрец не знал о его уходе!

– А вам было известно о том, что Арес покидает храм? – поинтересовался Арон у гномов.

– Нет, маленький господин, – прозвучал голос Клика за спиной у мальчика. – Нам в то время неизвестно было даже о том, что ты нашёл комнату Лины. Мы не знаем ни почему он ушёл, ни куда, ни отчего он не сообщил нам об этом. Ведь по начальному плану девочку мы тоже должны были обучать.

– Они живы? – только теперь Арон понял, что это был тот главный вопрос, который он до сих пор боялся задать даже себе.

– Конечно, маленький господин! – в изумлении воскликнул Блик. – Иначе и быть не может!

– Так вот что тревожит тебя? – Стик положил руку на плечо ученика. – Они просто обязаны выжить, Арон! – тихо произнёс он. – И Аресу это известно!

– Предсказание? – односложно спросил мальчик.

– Предсказание… – вздохнул Стик.

– А я всё испортил? – сейчас Арон казался себе маленьким ребёнком, желающим расплакаться из-за неотвратимости происходящего, но он не мог. Он просто не имел права показывать свою слабость. При предыдущей встрече повелитель ясно дал ему это понять.

– Да! – тихий ответ Дрика раздирал душу.

– Почему мне никто ничего не хочет объяснять! – внезапно мальчик почувствовал, словно в нём просыпается какой-то зверь, готовый вырваться наружу.

– Водопад…

Слова Стика привели Арона в чувство. В размышлениях и разговорах он не заметил, как они с гномами добрались до перехода, ведущего в погреб под мельницей в маленьком поселении под названием Кизлирь, наиболее приближённом к Ущелью Миров, на пути к которому находится пещера дракона, куда именно и направлялся сейчас мальчик. Арон вынул из кармана специально приготовленную для этого случая сетчатую шапочку, надел её на голову и краем глаза заметил, как гномы сделали то же самое. Он усмехнулся. Мальчик ещё не забыл, какими косматыми были братья-близнецы после того, как они прошли такой переход в первый раз.

– Тогда поехали! – мальчик смело ступил в заполненный водой бассейн, не сняв с себя даже обуви, и скрылся в темноте за стеной водопада.

Расслабившись, он скользил по стенкам туннеля, омываемый мягкой тёплой водой, словно старающейся смыть с него все тревоги и переживания последних дней. Сейчас у него не было желания ни двигаться, ни дышать, ни даже жить. Если бы можно было так просто всё остановить! Всё, вплоть до биения сердца… Лицо Арона, наконец-то омыли долгожданные слёзы. Здесь никто не способен увидеть его слёз. Несколько капель воды не прибавят величины водопада. Он бы выдержал всё, но это… Зная, что Арес и Лина живы, он начал бы их искать, он обошёл бы весь мир, и в конце концов приблизился бы к разгадке, если бы ни одна вещь, которую он не учёл, когда преследовал свою цель. Он не имел права искать её! Он не имел права приближаться к ней! Он не должен был найти ответ на вопрос, мучивший его целый год. Потому что определяющим является только одно – пророчество! То самое пророчество, содержание которого он не знает до сей поры…

Вынырнув из водяной трубы, Арон сразу попал в воздушный туннель, созданный, чтобы высушить то, что было выстирано на предыдущем отрезке пути. Сильные струи воздуха обдували его тело со всех сторон, создавая кроме эффекта сушки ещё и эффект глажки. «Идеальная машина для стирки!» – в который раз подумалось ему. Только вот, если волосы не убрать, будешь похож на старую мочалку. Арону снова вспомнились всклоченные бороды и растрёпанные волосы гномов, представших перед ним, когда Арон закончил свой маленький переход через Огненную пустыню. Точнее это была не вся пустыня, а только малая её часть, но в тот день мальчик усвоил чуть ли не главный урок в своей жизни – сила воли может перевернуть все представления о возможном и невозможном. Ведь стоило ему дать небольшую слабину, и в песках пустыни, куда скинул его чёрный дракон, сейчас лежал бы на один череп больше. Хотя… Внезапно Арон подумал, что, может быть, и для него, и для мира, в котором он живёт, было бы лучшим выходом, если бы его труп так и остался тлеть в жарких пустынных песках.

Вывалившись на мягкие пуховые подушки, покрытые гладким шёлком, Арон поднялся на ноги и стал ждать своих провожатых. Не прошло и минуты, как все четверо гномов стояли перед мальчиком.

– Ты плакал? – внезапно спросил Клик.

Арон разозлился на этот вопрос. В конце концов, какое ему-то дело? Что он для них? Очередное существо, которое они готовят неизвестно для чего.

– Конечно, нет, – с излишним презрением ответил мальчик. – Просто попала в глаза вода. Скоро пройдёт!

– А-а-а… – выговорил Клик, но Арон чувствовал, что тот ему не поверил. Хотя какая разница?

Арон прикоснулся к аквамариновому глазу лягушки, вырезанной из яблочно-зелёного хризопраза, и потолок над ним стал опускаться, впрочем, вместе с полом. Арон собрался вскочить с опускающейся поверхности пола на ту, что оставалась без движения. Братья-гномы уже находились там, не дожидаясь момента, когда пол-лифт опустится настолько, что они не в силах будут запрыгнуть на появившуюся там ступеньку. Ведь движение сконструированного здесь механизма было довольно быстрым – стоило немного зазеваться, и нужно будет ждать, когда площадка снова поднимется и встанет на место, а затем придётся запускать всю эту систему вновь. И поскольку Арон немного замешкался, то у него вряд ли бы получилось вскочить на быстро удаляющийся пол, если бы Стик и Клик вовремя не схватили его за руки и не вытянули своего подопечного наверх.

Тем временем потолок опустился, став полом, мальчик с гномами ступили на него и механизм стал подниматься. Подъём происходил намного медленнее спуска. Арон подумал, что, скорее всего, скорость этого механизма напрямую зависела от того, какой вес приходится на единицу спускаемой или поднимаемой поверхности. Ещё раз подивившись тому, что все сделанные семь тысячелетий назад машины здесь работали идеально и, решив выяснить, что за вещество использовали древние гномы-малютки для смазки этих механизмов (ведь не было даже малого скрипа), Арон первым поднялся во внутренние комнаты мельницы. Увидев, что помещение пусто, он помахал рукой гномам, показывая, что те тоже могут подняться наверх.