Но тут он вспомнил нечто важное — а именно о своей левой руке, которая перестала болеть от полученных рваных ран.

Глава 9

Быстро развязав желтоватые и чуть грязные бинты, Кади перво-наперво осмотрел руку. Длинный шрам от локтя до тыльной стороны ладони выглядел сколь ужасно, столь и завораживающее. Рукой он шевелил спокойно, не чувствуя никакого дискомфорта, что очень удивило и обрадовало его.

Ещё немного осмотрев руку, он всё же переключился на бинты, половина из которых были заляпаны засохшей кровью.

— Ну ладно, и так сойдёт, — пробормотал он, завязывая глаза самой чистой частью бинта.

Теория сработала на практике, и теперь он мог спокойно ходить под светом солнца и не сгорать, подобно вампирам. И вот, выйдя в коридор, Каргадель принялся изучать окружение более подробно, но побродив полчаса и не встретив ни одной открытой двери, он решил сдаться и идти обратно к месту встречи с тёткой и Эрганом.

— Извини, мальчик, но сегодня мы видимся с тобой в последний раз, — с улыбкой сказала толстушка.

— Тёть, а почему?

— Тёте просто нужно уехать к своим родственникам, которые живут очень далеко отсюда.

И это было откровенной ложью, так как она была спущена сюда лишь для того, чтобы ухаживать за ребёнком, не выносящим солнечного света, что так же являлось звеном в круговороте лжи и обмана, запущенном ради сокрытия самого существования Каргаделя в катакомбах новообразовавшегося государственного учебного заведения.

И пускай эта женщина была очень наивна, но и её муж — Альрейн — так же не заподозрил ничего в словах Сора.

Проводив супружескую пару до заветной комнаты к свободе, Кади был остановлен появившимся из ниоткуда Эрганом.

— У нас есть дела. А вам спасибо большое, оплату сможете получить навер… Наверняка у Сора, — оговорился Эрган, опасаясь, что Кади поймёт его местоположение.

Но Каргадель не страдал аутизмом или глухотой, поэтому, сложив два плюс два, подтвердил свою теорию про оборудованные пещеры.

«И чего ты вообще боишься произносить при мне такие слова? Я же ребёнок!» — возмутился Кади.

Но Эрган понимал, что любая его неосторожность может привести к абсолютно необдуманным действиям мальчика.

— Итак, сегодня… Ты чего это на глаза налепил? — резонно спросил он, увидев белую повязку на глазах Кади.

— Глаза болят, вот я и придумал это.

— Ладно, не важно. Сегодня мы с тобой займёмся небольшим тестированием твоих способностей.

Спустя десять минут.

Наконец, дойдя до железной ржавой двери, Эрган остановился.

— Я очень надеюсь, что ты до конца осознаёшь свой выбор.

Всё же его настроение было испорчено из-за участи Кади, потому что не каждый день он заставлял ребёнка отказываться от свободы выбора своего будущего.

— Мне шесть лет, неужели вы хотите от меня самостоятельности, как у взрослых? — невинно ответил Кади. — Но, во всяком случае, я сделал свой выбор и не хочу изменять его по каждому поводу.

Тихо вздохнув, Эрган открыл дверь. Лучи, что царствовали в коридоре, мигом попали внутрь зала, до этого погружённого во тьму.

— Эта комната будет местом для тренировки твоего тела.

Непонятные тренажёры окружали Кади, который уже вошёл внутрь. Куча мелких цепей с закреплёнными на них зубчиками, капканы, механизмы на полу и открытый тёмный проём в стене невольно заставили его занервничать.

«Пыточная? Зачем?» — подумал он, с надеждой обернувшись на Эргана.

— Не беспокойся, эти инструменты обычно применяют для тренировки оболочки, не обращай на них внимания. Ну, а что до тебя, то первое твоё задание — это бег, — спокойно произнёс Эрган, указав пальцем на тёмный проём.

— А может, не надо? — с надеждой заклеенного в рулон спросил Кади.

— Э-э-эх, ты сам согласился на это, да и Сор сказал, чтобы я не давал тебе послаблений, поэтому марш, иначе мне придется серьёзно тебя «мотивировать».

Не дожидаясь дальнейшего развития событий, Каргадель включил ускорение и мигом скрылся в тёмном проёме.

— Хм, не думал, что цепи укрепления оболочки так подействуют на него…

Через пять минут бега Кади начал запыхаться, чему способствовал и окружающий воздух, пропитанный влажностью, и клаустрофобия. Постепенно его мысли замирали, и он старался сконцентрироваться на беге. Через десять минут он уже пытался идти быстрым шагом, но чем медленнее он двигался, тем сильнее его захватывали клаустрофобия и мания преследования. Ноги начали ныть и становились ватными.

Прошло пятнадцать минут.

Детское тело тратило всё больше и больше сил, пытаясь двигаться вперёд в абсолютной темноте. Мокрые каменные стены не позволяли Кади потеряться в ней, но все эти ощущения не очень благотворно влияли на его разум.

Редкие скребущие звуки, раздававшиеся возле его ног, лишь усилили желание убраться подальше из этого места. Ноги периодически подкашивались, но всё равно двигались, преодолевая боль.

И вот, спустя двадцать минут, Каргадель, наконец, выбрался из тёмного коридора и вышел на свет одной из комнат, после чего рухнул на холодный чистый пол. Боль от вдохов медленно сходила на нет по мере прекращения одышки. Пара ног мигом материализовалась возле его упавшей головы, и голос сверху сказал.

— Встань и иди.

Но это было невозможно — забитые мышцы ног явно отказывались принимать такую судьбу, поэтому единственной опорой Кади стали его руки.

— Ну и слабенький же ты — на пути даже трёх километров не было, — сказал Эрган, поднимая маленькое туловище Кади на руки. — Надеюсь, ты сможешь развиться, иначе… Ну, не будем о грустном.

Утащив его из «пыточной», Эрган в мгновение ока перенёс его в обеденную.

— Ешь! — приказал он, поставив перед мальчиком большую тарелку с какой-то кашей и травами.

Каргаделю ничего не оставалось, кроме как взять небольшую ложку и приступить к приёму пищи.

— А после мы продолжим.

Комок еды тут же застрял во рту, не стремясь опуститься в желудок, но спустя некоторое время ему это всё же удалось. Приятная волна облегчения прошла по телу, немного освобождая от боли, что лишь придало энтузиазма Кади съесть это как можно быстрее. В течение пары минут большая миска оказалась опустошенной, не оставляя на себе ни грамма еды. Переведя дух, Кади заметил свои грязные руки, но придавать этому важность не стал, так как завтрак уже был закончен.

— Ну, а теперь пошли, — сказал Эрган, выходя из комнаты.

Вот только занятия Кади не близились к завершению.

Через несколько часов Кади уже изображал трупа в своей комнате, так как никогда раньше он не испытывал столько нагрузок сразу. Каждая его мышца изнывала от боли и молила пощады, которую Эрган не давал во время тренировок.

— Бег, отжимания, равновесие, болеустойчивость, поднятие груза, бочка с водой — за что мне всё это? — чуть ли не плача бормотал Каргадель.

«Зачем я согласился на это? Почему я должен это делать? — думал он, но в то же время другая частица его разума знала ответ, поэтому все вопросы попадали в категорию риторических. — Во всяком случае, что сделано, то сделано, не стоит испытывать их нервы, да и хрен знает, где именно я сейчас нахожусь и в каком положении».

Тем временем Эрган уже выходил из подсобного помещения наружу, где сделал глубокий вдох.

— Учитель, а там не успевшие отлынивают! — язвительно сообщил ему мимо пробегавший мальчуган.

Хлоп!

Дав ябеде подзатыльник за нарушение кодекса товарищества, он двинулся в сторону отрабатывающих свою медлительность. В основном это были парни, которые сначала решили, что это была шутка, но теперь помогали бригаде строителей обустраивать стены около частокола, который был лишь временным сооружением.

Не успевшие девушки занимались более лёгкой работой — облагораживанием прилегающих территорий и чисткой овощей. Некоторые особо рьяные смогли даже как-то уговорить поваров взять их на кухню, и теперь разделывали мясо.