Виктора отозвал в сторону учитель. Он замешал последний кувшин с цветьем и хорошенько встряхнул.

– Отсылаешь парня к лечцам? – поинтересовался Учитель. – Он бы нам пригодился в бою. Неплохо машет мечом.

– Ты смеешься? – с улыбкой возразил ему Виктор. – Парень безумен. Он полетел на врага прямо за Лисой. Она-то тертый калач. А этот куда полез? Ему повезло, что в первых рядах Лесные пустили таких же неумех как и он. В большом бою такой оплошности ему не простят.

– Да видел я все, – махнул рукой учитель. – Самому пришлось его раненного оттаскивать.

– Лиса опять рвется в бой, – с причитанием проговорил Виктор. – Чуть не угробила парня попершегося прямо за ней. А ведь его дед оживил ее под той самой ивой. Ей пробили оба легких, сердце, да еще и сломали бедро с помощью колдовского дротика. Его дед спас ее. Неужели для того, чтобы она так бездумно угробила внука?

– Ты сказал, что он спас ее с такими ранами? Здесь? Каким образом?

– Он сварил отвар из цветья.

– Местное цветье почти ни на что не годно.

– Но ты же вылечил парня, поднял его на ноги.

– Он получил царапину. Ну ладно сильный вывих, но у него даже не было перелома. С таким местное Цветье пожалуй может и справиться. Но чтобы пробитые легкие…

– Нам нужно идти, – сообщил вернувшийся воевода. – Лесные ускакали на юг.

– Ты сможешь вылечить отравленные посевы северян? – обратился к Учителю Виктор.

– Будет сложно.

Оказалось, что невозможно. Учитель долго сидел посреди почерневших побегов. Некоторые можно было еще вырвать с корнями, но большинство рассыпались в прах. Земля была отравлена багровыми сорняками.

– Смотрите, – показал пальцем учитель. – Сорняки проросли буквально за пару недель. Местные говорят, что до того их здесь не было.

– Да, – вмешалась Лиса. – А затем здесь заметили этих сук Трясовиц.

– Они неплохо поднаторели в запретном колдовстве, – сказал учитель. – Такому их могли научить только на Полуострове.

– Или на озере Отшельников, – добавил Виктор.

– Отшельники этих сук Трясовиц сами терпеть не могут, – проговорила Лиса сжимая кулак. – Воспитали на свою голову дрянь. А какие на этих девчин некоторые Немерейцы возлагали надежды! Если бы я только была в сознании, то уж точно отговорила бы Полевика от его бездумных попыток перевоспитать Лесных. С ними не поможет и кнут.

– Ты ошибаешься, – проговорил Виктор. – Только за последний месяц на нашу сторону перешло несколько деревень на западе Пепельного леса. В самом логове Лихи.

– Все потому, что эту суку даже самые ярые Лесные терпеть не могут, – проговорила Лиса.

К полю, с уничтоженными черной болезнью посевами, прибежал запыхавшийся гонец.

– Злыдень вывел войска к Длинке! Злыдень вывел огромные войска! Они перейдут реку в ближайшую неделю!

– Ты сказал воеводе? – спросил Виктор.

– Да, он уже поехал назад в городище, приказал мне перед отъездом, чтобы я и вам сообщил.

– Сколько у Злыдня войск? – спросила Лиса.

– Десятки тысяч.

– Нам с таким натиском не справиться, – растеряно пробормотал учитель.

– К нам идет какая-нибудь подмога? – спросил Виктор.

– Пять тысяч Лесничих из Благолесья,– ответил гонец. – Еще столько же соберем в Пепельном лесу и в городищах. Может быть еще пару тысяч к северо-востоку от Сгорья наберем.

– А как же Немерейцы? – негодовала Лиса.

– Мне сказали от них едет один. – ответил гонец.

– Один что? – не унималась Лиса. – Отряд?

– Один человек.

– Да неужто?! – воскликнули все.

– Погодите, – сказал, еще не до конца отдышавшийся, гонец. – К нам едет их полководец, будет командовать войском.

– Кто? – спросил Виктор.

– Его зовут… – проговорил гонец. – Кажется его зовут… Позабыл… Совсем вылетело из головы… Вспомнил! Его зовут Берендей.

– Мой друг Берендей! – воскликнул Виктор.

– По-моему ты возлагаешь на него слишком много надежд, – проговорила, все еще расстроенная, Лиса. – Пару тысяч Немерейских всадников, звучало бы куда обнадеживающе.

– Ты не понимаешь! – воскликнул Виктор. – Берендей победитель Великой Немерейской охоты. И не просто победитель. Он одолел великана шатуна голыми руками. Такого не происходило уже сотни лет. К тому же Берендей прекрасный полководец. Именно он разбил Зверя в недавних сражениях в Благолесье.

– Разбил? – иронично улыбнулась Лиса. – Я бы сказала, что надкусил по краям. А костяк остался тот же.

– Вот увидишь! Вот увидишь! – с воодушевлением произнес Виктор. – А теперь в путь! Нам нужно вернуться в городище до конца недели!

За стенами дивного города

К северо-западу от Сверхгорья раскинулся город Кривичи. Велики его каменные стены. Их длина превышает по поясу тридцать пять верст. Такого нет ни в Аршвиссе, ни в Гольштайне, Перепутье, ни даже в Кихшо. Ходят слухи, что где-то в центральной Немереи есть города и по-более. Такие сведения доходили правда только до Демиха. Пораженный истинными масштабами города Тнак, не был в силах представить себе, что-нибудь более грандиозное. Он время от времени слышал от захожих к нему Немерейцев, про великий город к северу от Лечебки. Тнак был склонен считать их красочные описания какими-то нездоровыми преувеличениями. Но когда сам все увидел воочию, оказалось, что именно он недооценивал Немерейцев.

Говорят, что город начали строить спустя несколько лет опосля катастрофы Бирюзового моря. Племена потерявшие человеческий облик, грабили и разоряли всех вокруг и Немерейцам требовалось пограничье, чтобы защитить себя от взбесившихся жителей Прибрежья и спасшихся войск с острова Брани. Которые к тому времени уже разрушили Дом Гостеприимства и нанесли тяжкий урон племенам Лесничих.

Семьдесят круглых башен окружали весь город вместе с глубокими и широкими водными рвами. Особенно отличался огромный рытый канал ограждающий город с юго-запада вместе с частоколами и земляным валом. Ворота с той стороны были много уже, чем с севера и востока. Несмотря на то, что торговля с Перепутьем ни разу полностью не прекращалась, с ближайшими соседями из Прибрежья нужно было держать ухо в остро, особенно когда они во всем стали подчиняться Полуострову.

В самом центре Кривичей есть широкая улица, по обеим сторонам которой, в узорчатых деревянных и красно-каменных домах селятся ремесленники, грамоты мастера и ученые. В самом ее конце стоит святилище, а за ним начинается лесной массив. Он идет до самых северных стен. Периодически там встречаются усадьбы и дачи. В одном из таких узорчатых, с причудливой искривленной крышей, деревянном доме, посреди долгой возвышенности песчаного бора, жил длинноволосый мудрец из лечцов, много раз воспетый хвалой. Его звали Олежка, ему было чуть за сорок лет отроду. Ровно десять лет назад, он взял в жены себе красну девицу, на семь лет себя младше. С тех пор Маруся родила трех прекрасных детей, двое мальчиков и одну младшую дочку. Все они с малых лет хотели следовать за своими родителями. Оба которых были продолжателями двух известнейших родов Немерейских лечцов. Причем Олежка, был настолько учен в своем деле, что сам Верховный вождь, часто вызывал его к себе в столицу, чтобы тот давал уроки местным лекарям.

В долгих вечерних застольях, на веранде Олежки с Марусей, всегда собиралось по́лно гостей, одним из которых был Тнак. За больше чем год, что провел он в Кривичах, продолжатели дела потомственных Немерейских лечцов, стали его лучшими друзьями. Благо общих тем разговора и самых что ни на есть общих благородных стремлений у них было целое море и может быть даже огромнейший океан. Весь ближайший круг Олежки и Маруси воздерживался от глуповатого смеха и всяких потех, вроде издевок и пошлых рассказов. Такая компания Тнаку была по душе. Его прельщали интересные разговоры, на самые разные темы со своими новыми друзьями. А вот Демиху напротив, в этой компании недоставало веселья, как он сам говорил. Он был из того типа людей, для которых даже плоские, но зато пошлые шутки, намного ценнее скучных разговоров пусть и ученых, но слишком уж сдержанных собеседников. Именно так Демих считал и старался найти занятия себе по душе, раз уж оказался в заточении Немерейского города. За ним пристально наблюдали и за стены Кривичей не выпускали.