Глава 2. Я покидаю Осетию
Я училась в одиннадцатом классе, а Фатима в десятом. Мне нужно было уже определиться, куда поступать. Хотела я в медицинский, но таких денег, которые требуют в медицинской академии (СОГМА) в нашем городе, в моей семье не было. Поэтому надо было думать, что делать. Училась я неплохо. Как-то мама завела разговор:
– Доча, а ты не хотела бы поехать учиться в Санкт–Петербург, например?
Наверное, любая девушка от такого предложения должна была бы начать пищать от восторга, но я никогда не покидала дом надолго и вообще никуда не ездила, и такое предложение меня поначалу испугало:
– Куда?! Мааам, ты что! Как я одна там буду, среди русских?
– Ну почему среди русских, – возразила мама, – осетин там много. Да и кто тебя одну пустит, жила бы с сестрой отца своего, с Зарой. Она строгая, присмотрит за тобой, я уверена.
– Не знаю мам, не хочу.
– Ну ты понимаешь, что СОГМА мы не потянем?
– Понимаю мам…
– Ты подумай, время есть.
– А папа?
– Папа будет против, но выбора нет. Если хочешь в медицину, тогда только этот вариант, доча. Папу будем уговаривать.
Честно сказать, ехать я не хотела никуда. И об этом варианте я бы вскоре забыла, но тема поднималась часто. Отец был против моего отъезда. Вроде как девушка, опасно, то да сё, но и он понимал, что по-другому никак.
Денег поступать в Осетии не собрать, причем на стоматологию! Да и я не хотела, чтоб отец в долги влезал из-за меня. Вопрос решался полгода. Отец в итоге дал согласие на Питер. Я готовилась к экзаменам, занималась с репетиторами по химии и биологии. Уезжать и под конец мне не хотелось, я плакала по ночам и жаловалась сестре:
– Фааать, я не хочу ехать туда! Там осетин нету.
– Успокойся Ами, отучишься и вернешься, время быстро пролетит. Ты, главное, за русака там не выйди замуж! – смеялась сестра.
– Фатим, мне не до шуток! Я выйду замуж только за осетина!
Что касается замужества, я всегда рвала глотку: «Только за осетина». Мы с Фати думали, что осетины живут только в Осетии. Мама была во мне уверена, что я выйду только за осетина, и больше ни с кем не свяжусь. А соседи то и дело причитали: «Смотри, за русского не выйди»!
О, как меня это раздражало! Какой русский ещё! Только осетин и точка! Знали бы мы тогда, что не русского нам надо сторониться…
В Питерском институте у нас был знакомый, который бы помог немного поступить, если сама бы не сдала. То есть, если бы платить пришлось, то небольшую сумму, Копейки, по сравнению с осетинскими расценками.
Экзамены сдавала сама. Очень боялась завалить! Сдала. На бесплатное отделение баллов не хватило, но я не особенно и рассчитывала. Ну, зато взятку давать не пришлось! В общем, поступила на платное, нас это устраивало.
Глава 3. Новые друзья, новые знакомства
Началась моя жизнь в Питере. Я поселилась в квартире тети Зары, с ее мужем и сыном Тамерланом, младше меня на пять лет, очень забавным мальчуганом.
У меня была своя комната, компьютер, интернет – роскошь! До начала учебного года мама была со мной, потом уехала обратно в Осетию.
Первое время мне было сложно. Новый город, новая семья, незнакомые люди, другой ритм жизни. Я постоянно недосыпала. Приятным сюрпризом оказалось то, что вокруг была куча лиц кавказской национальности, прямо как дома.
Зара была действительно очень строгой, гоняла меня только так. Никогда не сюсюкалась и не церемонилась. Она подняла вопрос о религии:
– Ты у нас считаешься мусульманкой, да? Как твоя мать?
– Да…
– И почему ты приняла ислам? Надеюсь ты понимаешь, что ты сделала, Ами?
– Эм...ну да…
– МашаАллах. Аллах открыл для тебя сердце. Твоя мать учила тебя намазу?
– Нет.
– Хм, странно. Тогда научу тебя я.
Тетя читала намаз, держала пост и ходила в косынке. Хиджаб она, наверное, не считала нужным надевать. Да и иман был не на «такой высоте», чтобы покрываться. Но спасибо ей за то, что она меня приучила к намазу.
***
Целые дни я проводила в институте. Это было жестоко! Я просто засыпала на лекциях. Недосып был страшным, мне не хватало сна. Я очень уставала, плохо запоминала, голова болела от напряжения. Я уже пожалела, что сунулась сюда.
Отношения с одногруппниками не складывались. В моей группе был один нацист, которого я очень боялась. Он меня нет-нет да мог сильно обидеть. Я все рассказывала тете, но она только пожимала плечами: мол, что я сделаю.
После первого семестра я смогла перевестись в другую группу. Там, кстати, русских было по пальцам пересчитать, зато кавказцев было много. Со мной училась осетинка Диана, две ингушки Хава и Мадина, один чеченец Зелимхан, даг Мага и три иностранца.
На этот раз я быстро влилась в коллектив. Мне было весело и комфортно. Диана общалась только с русскими девочками, вайнахов она не воспринимала. Вертела носом.
А мне было все равно вайнах-не вайнах, чучмек, да хоть кто! Ко мне хорошо относились, не обижали. И я этому была рада.
Но, как ни крути, осетинка Диана мне ближе, можно и по-осетински поболтать, и понять меня в чем-то сможет лучше, думаю. Но дружба с ней почему-то никак не складывалась, она была какая-то другая и найти общий язык не получалось.
Моей соседкой по парте была арабка Ихсан, а Ди сидела с Олей своей. Мы, конечно же, помогали друг другу по учебе. Пару раз я ее приглашала в гости, один раз она пришла, посидели поболтали и разошлись. Потом она все приглашения отклоняла – к примеру, в кафе сходить, или кино, в гости – у нее всегда были другие планы с Олей. Ну, думаю, ладно, как хочешь.
Шло время, и я подружилась с Хавой и Мадиной. Стали мы ближе общаться. Забавно вышло, что мы однофамилицы – я Кулаева, и Хава Кулаева (у осетин и ингушей есть схожие фамилии). Она была очень хорошая и добродушная девочка
Мадина приболела как-то, и не ходила на учебу. Это время я сидела с Хавой. И тут к нам подходит Диана и высокомерно изрекает:
– Ами, пойдем отойдем.
– Ну, что случилось? – я недовольно поморщилась – очень уж у нее тон был вызывающий.
– Почему ты с ингушкой дружишь? Хочешь, чтоб тебя прирезали за универом?!
– Дя! Ты о чем?! Какой «прирезали»? – у меня от шока глаза на лоб полезли.
– Это же ингуши! Им повод дай только, чтоб осетина прирезать.
Все понятно, это я уже слышала.
– Мдя… Моя сестра Фатима тебе никем не приходится? Вы мыслите одинаково туго.
– Туго ты мыслишь! Нашла подружек! Со мной бы общалась, я осетинка!
Я от возмущения аж дар речи потеряла. Сколько раз я пыталась наладить с ней контакт, получая в ответ равнодушие – а теперь я еще и виновата?!
– Ну и что с того, что ты осетинка? Сколько раз я предлагала увидеться? Приглашала в гости? Ты всегда в делах. Ты всегда отказывала. Почему?
– У меня были дела!
– Ну конечно. Так позвони сама, когда свободна и увидимся! Тебе сдалось это общение? Я навязываться не хочу больше. Дя. И то, что я дружу с ингушкой, что с этого? Она хорошая девочка, не глупо ли прекращать дружбу из-за разных наций?
– Мдя, приехали. Ну и иди тусуйся детка. Покедова! (Эту ее фразу я запомнила)
– Эээ… это что еще за словечки?!
Но она уже гордо шла вдоль по коридору, оставив мой вопрос без ответа. Остался неприятный осадок.
***
Чуть позже я зарегистрировалась Вконтакте. Времени там сидеть особо не было, просто добавила сестер, братьев, одноклассников некоторых и друзей. Иногда сидела, общалась с ними. (Напомню, мне тогда было восемнадцать уже).
Где-то в апреле месяце я обнаружила заявку в друзья. Какой-то Хаваж. Да простят меня все Хаважи, но я смеялась над ником. Думаю, что это за слово, придумают же! Я не знала, что это имя такое. Приведу дословно нашу переписку:
