Аудитория загудела, когда студенты узнали, что оставшиеся две лекции поменяли местами с завтрашними ненавистными у Грымзы. Только Анна увидела в этом плюс – следующее утро начнётся не с противной всем женщины, а со «своего в доску», обожаемого всеми преподавателя. Она оглядела аудиторию. Среди расстроенных лиц только Демидов незаметно улыбнулся. Высоцкая могла поклясться, что чувствовала от него аромат сигарет пару дней назад. После того похода в кафе так тесно они больше не общались. К слову сказать, с Тёмой и Игорем тоже. Два друга успели прогулять пару дней. Отчасти она понимала, почему Настя выделяет Демидова. Если бы другие парни хоть раз попробовали снять с себя маску мальчишеской бравады и подошли к любой ситуации чуть серьёзнее, то любой из них мог бы так же поддержать её в тот раз, к примеру. Когда девушка ещё являлась старостой, она имела некоторые привилегии. Анна задолго до появления на парах узнала о новеньком, что перевёлся из другого вуза. Известна была ей также и предположительная причина. Будучи достаточно разумной, Высоцкая не поделилась информацией даже с подругой. Анна решила, что парень сам расскажет, если посчитает нужным. Томрис странным образом не горел желанием заводить друзей, но и общался вполне нормально. Он был дружелюбен, помогал, подсказывал.

– Может, тебе салфетки дать? – с укоризной по-матерински спросила Анна подругу.

– Давай.

Девушка сидела с уставшим видом, и у неё определённо начинался насморк. Зимина заметно притихла. Подруги не обменивались шутками, как это обычно бывает. Во время перерыва Настя растянула руки на столе, опустив голову:

– Я сейчас сдохну.

Она протяжно простонала. Когда однокурсник позвал покурить, девушка отмахнулась, сказав «точно не сегодня». Несмотря на своё состояние, она заметила, что Демидов изредка смотрит на них. Он как обычно что-то печатал в телефоне, потом встал и вышел из аудитории.

– Он мне нравится, – тихо произнесла Зимина так, чтобы услышала только Анна.

– Тебе постоянно кто-то нравится, так что не удивительно, – Высоцкая убирала раскиданные салфетки после подруги.

– Я не в том смысле. Он классный. – пробубнила Настя, игнорируя слова девушки. – Но я просмотрела его соцсети – там скучнее, чем на похоронах. Чем он занимается вне учёбы? Чем интересуется? Я должна узнать.

– Э-э, да ты бредишь. Может, у тебя жар? – Анна приложила руку ко лбу подруги. – Точно жар. На фоне болезни ты сейчас сталкерить бедного парня начнёшь.

Девушки рассмеялись. Высоцкая прогулялась до урны, по пути заметив, что Томрис стоит в коридоре и разговаривает по телефону.

«Что не сделаешь ради удовлетворения интереса подруги», – мысленно вздохнула она и подошла к выходу.

Анна делала вид, что ищет кого-то в коридоре, выглянув наполовину из дверного проёма, вертя головой и всматриваясь вдаль, а сама старалась услышать, как можно больше из разговора парня.

– Да, состояние хорошее. На ходу. Можно сегодня вечером. Окей, созвонимся, – Томрис заметил девушку и коротко ей улыбнулся. – Пока.

Закончив беседу, он убрал телефон в карман тёмно-синего худи и подошёл к однокурснице.

– Новую старосту ищешь? – поинтересовался у Высоцкой.

– Да, – поддержала версию девушка.

– Она с подругами в учебный отдел ушла. Меня опять хотели в актив завербовать, – Демидов приветливо улыбался. – Ну, что, лучше, когда отказалась?

Ребята не обсуждали отставку после того разговора в кафе. Анна облегчённо вздохнула – она была благодарна Тому за те слова, именно они придали ей решимости.

– Конечно! Я даже спала крепче, – воодушевлённо поделилась с парнем. – Давно надо было это сделать.

– Проще было и не соглашаться, – менее дружелюбно добавил Томрис. – Тяжела участь терпилы, – добавил он, пристально уставившись на Анну.

Однокурсница не ожидала таких слов и не нашлась, что ответить. Парень привычно улыбнулся. Гимн вуза ударил по ушам, и студенты в здании зашумели, спеша на последнюю лекцию. Поведение Демидова застало врасплох Высоцкую. Она поспешила сесть обратно к подруге.

– О чём болтали?

Несмотря на назревающее заболевание, девушке хватало сил замечать то, что ей было интересно, а подруга, разговаривающая с Томрисом, вдвойне интересно. Анна, желая развеять свои смешанные чувства, решила не придавать значение произошедшему, она наклонилась к уху подруги и заговорщицки произнесла:

– Ему позвонили по объявлению, договаривались посмотреть машину, а потом поговорили про новую старосту. Отчёт окончен.

Настя хихикнула, и подруга повторила за ней. Про «терпилу» рассказать она не решилась.

«Что ты за человек?»

Остаток дня девушке удавалось не вспоминать этот момент, но вечером, когда дела все были сделаны, и голова уже не забивалась важной срочной информацией, гадкие мысли дали о себе знать. Высоцкая уже составила свой портрет Томриса, исходя из того, что знала, и как прошло их небольшое общение, – это был вполне нормальный парень. Но эта фраза и его поведение в этот момент никак не вязались со сформировавшимся образом тихого спокойного парня. Размышления прервал звонок подруги. Анна взяла телефон, лежащий рядом с уже ненавистным ежедневником с авокадо.

– Агент Анна ноль-ноль семь, у меня к вам особое задание, – гнусавым, едва сдерживаемым смех, голосом отозвалась подруга в динамике смартфона. – Поручаю вам укрепить контакт с объектом Томрис; выяснить личную информацию, а это интересы, личная жизнь, друзья и подруги; провести пропагандистские беседы о дружбе с нами.

Под конец девушка рассмеялась во всю громкость. Прервал смех её болезный чих.

– Будет сделано, – отчеканила Анна и приложила руку к виску, словно подруга могла её видеть.

– Я в тебе не сомневаюсь, – шмыгая, отозвалась Зимина. – Я завтра к врачу. Скорее всего, на неделю точно слягу. Присмотри за ним, пока меня не будет, а потом я займусь вашим сватовством.

Девушка бросила трубку раньше, чем Анна смогла возмутиться последней фразе.

То, как смотрят на него две подруги, не ускользнуло от внимания Томриса. Парень давно уже понял, что одна из них наверно проявляет к нему интерес. Поверить в такое ему было не просто, но возможно. Нет, с возрастом он начал понимать, что явно не обделён внешними данными. От отца ему достался хороший рост, крепкое тело и тёмные волосы, а от матери приятные черты лица и светлая кожа. Бабушка всегда восхищалась внуком:

– Глазки мамины, а цвет-то отцовский. Красавец парень растёт.

С гордостью заявляла она соседкам и знакомым. Том не имел проблем со здоровьем, а с четырнадцати лет он ходил в секцию кикбоксинга до самого конца одиннадцатого класса. Успехи были. Тренер предлагал начать заниматься серьёзнее потому, что потенциал есть, но Тому это не надо было – он преследовал свои цели. Со временем мужчина отстал от парня и не говорил ни слова, даже когда тот начал пропускать тренировки. Несмотря на это, события прошлых лет не давали Демидову влиться в среду. Парень помнил случай с котом, непонимание, осуждение и презрение, как от сверстников, так и от взрослых, которое преследовало его на протяжении нескольких лет школы. Со временем всё утихло, но он настолько привык к своему одиночеству, что менять ничего не хотел, а потом навалился ворох проблем. Всё было решаемо, и Томрис решал их так, как умел, так, как считал нужным. Он осознавал, что никто не поймёт и не примет его, оттого и одному проще. Сейчас же две блондинки, казалось, не сводили с него глаз. Он каждый раз ощущал их взгляды на лекциях, в столовой. А случай у входа в аудиторию он уже много раз прокручивал в голове. Реакция Анны нравилась ему и даже хотелось ещё. Растерянная девушка с недоуменно бегающими глазами то и дело всплывала в памяти.

Томрис с облегчением для себя заметил, что Насти сегодня нет, хотя скоро раздастся гимн. Её подруга сидела в гордом одиночестве, зевая и кутаясь в свой светло-зелёный свитер. Относительную тишину студенческого утра нарушили Тёма и Игорь, которые наконец-то решили появиться на занятиях. Вид у парней был изрядно помят, словно они попали в аудиторию случайно, направляясь, домой спать.