И вот поезд остановился на жд-вокзале, после чего Роман вышел на небольшую площадь, где обычно ожидали своих клиентов таксисты и частные извозчики, и начал искать того среди них, кто согласится отвезти его в Гольцово — глухомань, которую далеко не всякий «бомбер» и знал-то. Наконец нашелся один мужичок, соблазнившийся приличными деньгами, предлагаемыми ему Романом. Роман знал, что в такое место мало кто согласится поехать, поэтому с самого начала был готов платить значительную сумму, что его совсем не напрягало. И не потому что он был богат — просто деньги за последний год для него постепенно потеряли свое былое значение.

Когда приехали на место, Роман попросил подождать водителя, так как еще в городе предупредил, что возможно поедет с ним обратно. Ему нужно было удостовериться, что Горыныч еще жив и никуда не уехал. К счастью, дед здравствовал и по-прежнему обитал в своей хибаре, которая больше походила на сарай, чем на дом.

— Горыныч, привет! Рад тебя видеть живым и здоровым.

— Какой я тебе Горыныч, хрен ты моржовый! И с каких это пор мы с тобой на ты, а, морда поросячья?

— Горыныч, подожди, я машину отпущу, а то я боялся, что не застану тебя, — сказал Роман и выскочил наружу.

Расплатившись, он вернулся обратно. Горынычу было немного за 60, но выглядел он лет на пять старше из-за своей худобы. На его сухой и жилистой фигуре среднего роста почти не было жира, из-за чего кожа была покрыта большим количеством морщин и складок, старивших внешне мужчину. Однако для своего возраста он все еще был крепким и подвижным дедком, если бы не его ранения, некоторые из которых оказались довольно серьезными. Из-за одной такой травмы Горыныч сильно хромал и не очень быстро бегал. Лицо у Горыныча было костистым и выразительным, но не сказать чтобы красивым. Глазами он чем-то напоминал хищную птицу - быстро переводил взгляд с одного объекта на другой и замирал на пару секунд, настолько пристально разглядывая все, что видел, словно просвечивая его рентгеном.

— Так ты что, не узнаешь меня, старый хрыч?

— Ромка, что ли?

— Блин, я думал меня такого и мать родная не узнает, а у тебя все-таки глаз-алмаз!

— И что ж с тобой случилось нехорошего, что ты превратился в такого кабанчика?

— Ща расскажу, не торопись. Я к тебе с ночевкой приехал, так что успеем все и рассказать, и обсудить. Найдется место, где переночевать? Я заплачу, если надо будет к кому-нибудь идти.

— Да не боись, найду я тебе место, где ты сможешь бросить свои жирные кости. Жрать-то будешь?

— Не отказался бы. Может в магазин сходить за чем-либо?

— Есть у меня все, если ты, конечно, за эти годы деликатесами себя не избаловал.

— Не, я так и живу на простой еде, к которой ты меня приучал.

— Ну тогда рассказывай, где ты свое молодое здоровье растерял-то.

— Блин, Горыныч, ты знаешь, вот года три назад я еще был парень хоть куда, а потом как понеслось: то ковид, то грипп какой-нибудь свинячий, потом новый ковид и т.д., и т.п. За три года я пять или шесть раз переболел всеми этими вирусными делами и просел по здоровью чуть ли не в ноль! Легкие практически не работают — если мне надо пробежать 50 метров к автобусной остановке, то в салон автобуса я заползу на последнем издыхании и буду умирать, пока не проеду 3-4 прогона. Волосы почти по всей голове выпали. Оглох на полтора уха — видишь в правом ухе аппарат? Потому что оно еще хоть как-то слышит, а левое можно отрезать и в мусорку выбросить. Вес растет как на дрожжах, а как только начинаю сдерживать себя в еде, мой ЖКТ просто с ума сходит — хоть иди на кладбище и самозакапывайся. В общем, Егорыч, я за три года превратился в развалину и доходягу. Одно могу сказать точно: жизни впереди у меня нет никакой, потому как таким жить — это не жить, а доживать. Причем доживать тоскливо и безрадостно.

— У тебя из близких кто-то есть?

— Нет. Об отце я и слышать ничего не хочу, мать уже умерла, а остальные родственники мне совсем чужие люди. Была девушка, три месяца назад ушла. Или я ее выставил, тут хрен поймешь.

— Это как?

— Ты знаешь, когда началась эта Системная Войнушка, моя Ксения словно помешалась на ней, зарегилась Зрителем, стала подписываться на различных брутальных самцов, стримы с ними смотреть, инфу раскапывать всякую мусорную о них. И как-то затащила меня на вечеринку, посвященную отряду этих … как их там… рогоносцев долбанных…

— Булхорнов?

— Во, даже ты знаешь! А там, на этой пати, Ксюха так на этих быков возбудилась, что я думал у нее джинсы промокнут насквозь при виде их мясистых тушек. И тут бац — главный их бык вдруг возжелал Ксюху трахнуть и предложил ей пройти в «нумера». И она пошла! Прямо у меня на глазах. Пару раз так на меня оглянулась, словно спрашивая: «Рома, ты же не против?», а я все это время стоял и ошарашенный пялился ей вслед. Потом поехал домой и начал собирать ее шмотки. Запихал кое-как в чемоданы и сумки, да выставил в прихожку, а потом завалился спать. Утром встал и тут эта лахудра приехала, вся такая довольная, но явно не в себе — понимает, что щас будет что-то плохое. Я ей показываю на вещи и говорю, мол, уматывай из моей жизни, чтобы я тебя больше не видел и не слышал, а она начинает что-то мямлить, типа: «Рома, ну как ты не понимаешь — это же был Ахиллес!» То есть, получается, я должен ей разрешить трахаться у меня на глазах с ее кумирами!

Горыныч долго смеялся, а потом спросил:

— Ромка, а ты сам не думал на Войну отправиться?

— Да я вот как раз по этому поводу и приехал посоветоваться. Ты же у нас главный иксперд по войнам.

— На оцифровку еще не записался?

— Не-е-ет.

— Отлично — вместе пройдем!

— Ты что … тоже…

— А ты думал, ты один у нас такой доходяга и инвалид! Я уже несколько месяцев на это настраиваюсь, да все напарника не было — начинать вдвоем или втроем как-то сподручнее. Ну вот я тебя и дождался.

На войне как на войне

Глава 2

— Начинать будем в Карелии, — заявил Горыныч.

— Почему?

— Там интенсивность боев невысокая, но враг все-таки настоящий, а не то, что у нас тут на внутренних линиях фронта. Карельский фронт — это как в виртуальной рпг, что-то вроде стартовой деревни для тех, кто настроен быстро выйти на достойный уровень даже для Западного фронта.

— Егорыч, я не понял — ты что, в рпг-шки долбишься?

— Не столько долблюсь, сколько читаю фэнтезюшки. В том числе и в жанре литРПГ.

— А где ты книги берешь?

— В тырнете, где! На самиздатовских сайтах.

— У тебя есть Инет? Где? — Роман беспомощно оглядел хибару Горыныча.

— Да не здесь, — отмахнулся дед. — В поселке у нас есть одна фирмочка, я там ночным сторожем работаю. Работа не пыльная, сиди себе в закрытом здании или спи — начальством не возбраняется. Ну я и пристрастился шалить на их компе, который по-любому круглые сутки гудит, — то книжки почитать, то в игрушки погонять, или же инфу в тырнете пошарить. Так что у меня обычно ночной образ жизни — в потемках пялюсь в монитор, а днем отсыпаюсь.

Слушай, Ромка, хочу с тобой посоветоваться по поводу одной моей проблемки. Завелась у меня как-то подружка из местных, но ты не думай — не в смысле постельных дел. Ленке было еще 15, когда мы познакомились. У нас в поселке тогда сынок местного участкового начал беспредельничать. Девчонку эту изнасиловал, снял все на мобилу и начал требовать, чтобы она давала ему теперь на регулярной основе, иначе угрожал пустить видос по рукам. А девчонка слышала обо мне местные слухи, ну и пришла за помощью. Про меня ведь не только плохое местные рассказывают, что, мол, деревенский дурак, но и многие знают, что я любого беспредельщика моментально могу прижать к ногтю. Вот она и рассказала о своем горе, попросив помощи.