На войне как на войне

Глава 6

Пройдя после перестрелки пару километров и не встретив больше желающих повоевать, Гоги вышли из леса на почти открытое пространство — проплешину с неровными краями диаметром метров шестьсот, в центре которой росла огромная сосна с ровным стволом без сучьев высотой метров в тридцать, который венчала большая шапка кроны.

— Ребята, я предлагаю следующее, — заговорил Горыныч, разглядывая сосну. — Я сейчас залезу на это дерево под самый верх и устрою там наблюдательный пункт, а вы будете под моим присмотром планомерно выкашивать эту большую поляну грибов расходящейся спиралью. Двигаться будете группой. Так что пошли к дереву, и можете начинать собирать грибы возле него, пока я буду лезть вверх.

Горыныч быстро достал альпинистские ледоступы, нацепил их на ботинки, затем обхватил толстый ствол и себя прочным ремнем и пристегнул его к своему поясу, после чего начал восхождение по стволу, перебрасывая ремень вверх после каждой пары шагов. Добравшись минут за десять до самого верха дерева, практически не переставая ругать свою покалеченную ногу, Егорыч выбрал сук потолще и основательно закрепился на нем. Для этого он прицепил на сук подвесное сиденье для промышленных альпинистов, и устроился на нем, оглядывая окрестности.

Через некоторое время, когда вся группа уже слегка притомилась душой от монотонной работы, Галина затеяла серьезный разговор:

— Ребят, а как мы в плен сдаваться будем? — спросила она в групповом чате. — Никто не продумывал этот вопрос?

— А чем, собственно, вызван этот вопрос? — удивился Роман. — Мы что, уже в плен собрались?

— Начну с самого начала, — вздохнула Галина. — Вы все, наверное, читали в Правилах пункт о возможной сдаче в плен, или даже не в плен, поскольку никто сдавшегося в плену держать не сможет, а скорее сдача как механизм выхода из боя. Здесь правильнее говорить не о сдаче в плен, а о признании своего поражения и выхода из боя.

То есть, если человек понял, что бой ему не выиграть, то он может захотеть выйти из него через признание своего поражения и хотя бы сэкономить на сохранении очков, которые он потратил бы на долечивание, если бы продолжал упорно воевать, не говоря уже о потере десяти тыщ в случае его неизбежной смерти. В этом случае Цифра включает опцию сдачи и как-то дает понять врагу о том, что его противник признает свое поражение. С этого момента у него включается неуязвимость, но его победивший враг может подойти к нему и прикосновением забрать у него трофеи, как с трупа.

К тому же на нашей Войне уже известна обширная практика издевательств над слабым противником. Например, группа мужиков поймает девушку и начинают с ней забавляться. Они ее не лапают, не насилуют, не избивают жестоко — то есть не делают ничего такого, за что Система могла бы их наказать, а также не наносят своей жертве серьезный урон избиением, давая тем самым ей возможность спастись от них через смерть. Они могут, к примеру, избивать свою жертву, но при этом не доводить ее до смерти. Изобьют до полусмерти и сидят рядом, наблюдая за тем как их жертва копошится. Но если бедолага попытается уйти и уползти от них, они этому препятствуют.

Или же другой вариант, когда группа мужиков берут девушку в кольцо и начинают ее толкать друг другу. Урон она получает небольшой, но унижения выше крыши. Если девушка сядет на землю, они ее начинают пинать ногами, заставляя встать. В общем, фантазия у уродов тоже есть и работает она обычно в плохом направлении.

Естественно, у жертвы таких выродков есть возможность позвать друзей-знакомых на помощь, но среди слабаков немало одиночек, которые ни с кем не общаются. И вот для таких спасением как раз и является опция сдачи. Объявил о признании поражения и становишься на десять минут неуязвимым. А если победитель не даст возможность уйти от него в это время, то срок неуязвимости продлевается и можно пожаловаться Системе на нарушение Правил честной войны.

Для женщин и всевозможных слабаков механизм сдачи нередко оказывается единственной возможностью спастись от мудаков, которые и убивать не убивают, и не дают возможности уйти восвояси. Я, собственно, в значительной степени эту тему для тебя, Лена, подняла, чтобы ты хорошо знала и понимала этот механизм, если вдруг окажешься в сложной ситуации. Но в то же время, для нас эта опция тоже приобретает важное значение. Имея защиту имущества, нам нечего бояться выхода из патовой ситуации, когда мы и сбежать не можем, и победить врага у нас мало шансов.

Например, нас загнал большой отряд в тупик, прижал к какому-нибудь болоту и давит нас своей численностью. Мы спокойно признаем поражение, даем себя потрогать и ржем над разочарованными рожами, если они их нам покажут. И пусть только попробуют сделать нам какую-нибудь пакость типа того, что я описала выше. Чуть что — жалоба Системе. Я лично так на это смотрю и мне интересно узнать ваше мнение. А то вдруг кому-то из вас гордость или самолюбие не позволит так поступить в патовой ситуации. Вдруг вам все-таки лозунг «слабоумие и отвага» больше по душе!

— Спасибо тебе, Галочка, за своевременно поставленный очень важный вопрос, — высказался дед. — Ты даже не представляешь, как я рад, что мы с тобой воюем бок о бок. Что касается моего мнения о нашей возможной сдаче в патовой ситуации, то сразу скажу — гордыня и самолюбие никогда мне не мешали быть рациональным человеком, а описанный механизм выхода из сложной ситуации очень даже рационален и мне это нравится. Так что я полностью за.

— Я тоже за, — просто сказала Лена. — На эту тему у меня в голове нет тараканов.

— Да я вроде бы тоже никогда не страдал подобной херней, — пробормотал Роман. — Так что, если ты, Егорыч, дашь команду на сдачу, то с моей стороны проблем не будет. Да и кто ж откажется от удовольствия оставить врага без плюшки, которую он уже мысленно разжевал и обсмоктал в предвкушении!

— Поддерживаю! — рассмеялась Лена.

— Ну тогда на этом и порешили, — подвел итог дед. — А как надо вести себя, если враг сдается?

— В идеале враг должен поднять руки вверх после того, как он включил опцию сдачи, — пояснила Галина. — Но даже если он сильно ранен и просто не может пошевелиться, то любая твоя попытка причинить ему урон не даст результата. Вместо этого Система тебя проинформирует, что твой враг признал поражение и выходит из боя, предоставляя тебе возможность забрать у него свои трофеи. После этого тебе надо просто подойти и прикоснуться к нему, как мы это делаем с трупом.

— А если у меня нет такой возможности? — спросил Роман. — Например, мы ведем бой, зажав врага. Один из них вышел из боя, включив эту опцию, но остальные продолжают вести огонь. Как я к нему подойду за трофеями?

— Я кажется встречала в Сети что-то об этом, — сказала Лена. — Там вроде бы надо у Системы запросить дистанционную передачу трофеев. Но я плохо помню, так как меня это тогда особо не зацепило.

— Я выясню этот момент, — пообещала Галина.

— Договорились.

Ближе к утру, когда уже начало светать, а напарники Горыныча свою спираль раскрутили почти до опушки, дед заметил одинокого грибника, бредущего по оси Зоны с юга на север. Ребят чужак не видел, так как они в это время были довольно далеко и их разделял значительный язык леса. Дед предупредил своих о незнакомце, но предложил продолжать сбор грибов, приготовившись на всякий случай к стрельбе, потому как незнакомец мог оказаться и с чужой стороны.

Когда наконец грибник увидел троицу, он резко рванул в сторону финской территории, обозначив себя как врага, однако Горыныч приказал его не преследовать, поскольку из его команды финна вряд ли кто догнал бы. Ленка, самая здоровая из них, была не настолько быстра, чтобы угнаться за таким шустриком, так еще и стрелком она была пока никаким. Тем не менее Егорыч решил, что хватит ему проветриваться на высоте и пора спускаться. Быстро свернув свой наблюдательный пункт, дед перевел себя в походное положение и присоединился к группе.