– Свиток написан на антиквиуме, предшественнике нашего всеобщего имперского языка, – пояснила Олим. – Именно поэтому он и кажется тебе знакомым. Антиквиум был в ходу, когда Магический кристалл впервые появился на свет.

– И в этом свитке есть информация о кристалле? – насторожился Брейс.

Олим кивнула:

– В нем сказано, как он был создан и какие у него изъяны. Но главное, как его уничтожить.

Марисса вздрогнула:

– Ты хочешь сказать, что все это время мы носили с собой тайну кристалла, не подозревая об этом?

– Свиток написан много сотен циклов назад Эдатом, аранийским верховным жрецом, первым похитителем кристалла, – ответила Олим. – Он был первым, кто испытал на себе темную силу камня. Работая над этим свитком, Эдат под влиянием кристалла постепенно погружался в безумие.

– Значит, свиток – предостережение для всех последователей Эдата, – задумчиво сказала Марисса.

– Не только предостережение, но и источник жизненно важной информации. В хаосе, который последовал за похищением кристалла и смертью Эдата, тайна, вероятно, передавалась из уст в уста, пока не была утрачена. И вот теперь этот свиток обнаружили вы.

– Судьба! – воскликнул Брейс. – Я вижу перст судьбы в том, что именно мы нашли его, и в тот самый момент, когда это нам так необходимо.

– Нет, – покачала головой Марисса. – Тогда, в Сокровищнице, предо мной возник старик в белых одеждах и велел мне взять этот футляр. Я подумала, что это дух, охраняющий Сокровищницу, и никому ничего не сказала. Позднее, когда мои усилия прочитать свиток оказались тщетными, я решила, что старик мне только померещился.

Брейс задумался:

– Старик в белых одеждах… – И тут его осенило. – Ватис! Это, должно быть, Ватис! – Брейс взглянул на Мариссу. – Его дух охраняет нас! Клянусь пятью лунами, с такой помощью и зная все это, мы обязаны победить!

– Возможно, – согласилась Олим. – Но эти знания бесполезны, если попадут в неумелые руки или… – добавила она, взглянув на Мариссу, – в руки любовников, которые ссорятся или обижены друг на друга.

Марисса покраснела.

– Мы не любовники! По крайней мере сейчас. И дело вовсе не в чувствах! Он подвел меня, и я ему больше не доверяю.

– Но если вы не сможете работать вместе, знание пропадет впустую.

– Мы будем работать вместе, – пообещала Марисса. – Не сомневайтесь. Кроме того, я же воин и сумею подавить личные чувства. У нас мало времени, Олим, – добавила она. – Сообщи нам о том, что ты прочла в свитке.

Олим вздохнула:

– Боюсь, теперь уже невозможно управлять Магическим кристаллом, ибо он безошибочно предвидит любое логическое действие и предотвращает его. По этой же причине его нельзя перепрограммировать.

– Не слишком обнадеживает, – пробормотал Брейс. – Идеальное создание, непогрешимое и неразрушимое, а к тому же стремящееся обрести полный контроль над Империей.

– Создание рук человеческих не может быть идеальным, – возразила Олим. – Как я уже сказала, он способен предотвратить любое логическое воздействие. Вам придется сразиться с ним, не прибегая к логике, предпринять действия, которые камню не удастся осмыслить и понять.

– Но каковы же эти действия? – спросила Марисса. – Мы все воины, Олим. Все, что мы совершаем, должно быть логичным и обдуманным. Прибегнув к иным способам, мы потерпим поражение и, вероятно, погибнем.

Олим улыбнулась:

– Вам придется решить эту загадку.

– В этом деле и без того слишком много загадок, – заметил Брейс. – Но у нас нет выбора. Мы должны попытаться. Если мы потерпим неудачу, Империя рухнет. Но лучше умереть, чем жить безумцем, порабощенным Магическим кристаллом.

– Хорошо сказано, юный воин, – похвалила его Олим. – И все же, несмотря на всю сложность ситуации, надежда есть. Помните ли вы строки древнего пророчества на пьедестале власти?

Полуприкрыв глаза, она наизусть произнесла благоговейным тоном:

– «Магический кристалл, светлый и прекрасный, тайна величайшего богатства. Царственная задача – приступить к исцелению величайшей боли бесплодной Империи».

Она помолчала, чтобы ее слушатели прониклись величием этих слов, потом обратилась к Брейсу:

– Приступить к исцелению, о молодой воин!

Брейс нахмурился:

– Не понимаю тебя.

– В этом и состоит парадокс, – сказала Олим. – Все эти циклы мы неправильно понимали пророчество, считая, что возвращение кристалла исцелит Империю. Этого не произошло. Значит, надо предотвратить его влияние, отказавшись обладать им. Вот это и есть сверхзадача.

– О боги, но разве не святотатство – уничтожить камень, которому поклонялись как благодетелю Империи? – воскликнул Брейс. – Неужели нет другого выхода?

– Боюсь, нет.

Лицо Брейса исказила душевная мука.

– Тогда скажи мне, как уничтожить неистребимый камень, который не позволяет сменить его программу?

– Свиток отвечает и на этот вопрос. Кристалл был сделан из редкого минерала, добытого в огненных озерах Камбрая. Только там может быть уничтожен камень, ибо эти озера такие горячие, что, попав в них, все вещества превращаются в кипящую жидкость.

Брейс перехватил взгляд Мариссы. Ее глаза горели воодушевлением. Ну наконец-то, подумал он. Наконец у них появилась надежда.

– Уничтожь камень в озерах Камбрая, – торжественно добавила Олим.

Они ощутили прилив энергии. Сердца их забились быстрее в предвкушении грядущей битвы – последней битвы – за жизни и души их соплеменников.

– Покончи с кристаллом, – воскликнула Олим, – во имя всех поколений, которым еще только предстоит появиться в этом мире! Покончи с ним во имя Империи. Покончи с ним раз и навсегда ради нас всех.

Брейс видел из окна, как Марисса плачет в осеннем саду. Стоял холодный день, сквозь облака не могли пробиться слабые лучи красного мораканского солнца. Резкий ветер крутил снежную пыль. «И зачем только Марисса так долго остается под открытым небом?» – подумал он.

Погода вполне отвечала угнетенному состоянию его духа. Он чувствовал беспомощность и сокрушался о том, что невольно причинил Мариссе столь сильную боль. Глядя в окно, Брейс с трудом сдерживал желание броситься в сад.