С того самого момента, как мы вместе с мужем бежали во главе всей стаи плечом к плечу, изменился не только мой запах принадлежности одному единственному волку, но и многое другое.

Все действительно были искренне рады за нас, поздравляя и желая долгих и счастливых лет жизни. Да так рьяно желали, что я и сама уверовала в то, что мы с Гордеем действительно созданы друг для друга самой Прародительницей! Многие годы неприязни, обид, гнева и раздражения словно стерлись из памяти, оставив после себя чистый лист который хотелось переписать уже вместе с тем, кому все де откликнулось моё сердце.

Гордей, при всем своем непримиримом характере и невозмутимости, стал для меня заботливым, желанным, а самое главное — самым любящим мужчиной на свете! Он словно чувствовал меня по незримой ниточке, что прочно сплела наши судьбы и жизнь воедино. Оберегал и дарил нежные объятия днём, а ночью любил так, что замирало сердце и пела волчья душа.

Истинные друг для друга!

— Спим мы мам, не переживай, — ворчливо отозвалась я, на что матушка лишь весело хмыкнула и смущать меня больше не стала. А мне, пригубив сладкий чай, оставалось лишь мысленно отгонять от себя горячие образы наших с Гордеем "снов", которые так некстати вспомнились.

— Мам, что за запах? — вынырнув из своих грез, я сморщилась от резкого аромата, что поплыл по комнате, вызывая неожиданную и неприятную тошноту.

— Дочка, это же шалфей, — с удивлением в голосе отозвалась волчица, немедленно замечая, как побледнела Талия. — У Вели мальчишка захворал, отвар ему готовлю, — пояснила женщина, — что с тобой?

Даже не успев ответить на вопрос матери, я, зажимая рукой рот, буквально вылетела из-за стола и побежала в уборную. Резкие спазмы в животе заставили меня избавиться от всего, что я съела на завтрак, оставляя после себя лишь слабость и холодную испарину на лбу.

— Выпей, дочка, легче станет, — предусмотрительно накрыв готовящийся отвар крышкой и настежь раскрыв окна, матушка напоила меня обычной прохладной водой.

Благодарно кивнув, попыталась унять мелкую противную дрожь всего тела, что трясла меня будто в горячке.

— Тали, давай я сейчас до Илларии добегу, пусть осмотрит тебя, мало ли что, — ласково погладив по макушке, обеспокоенно предложила волчица, почти уверенная в том, что ее уже давно немаленькая девочка носит под сердцем дитя. Усталость, сонливость и тошнота — слишком уж много совпадений, чтобы не узнать первичных признаков беременности.

— Не говори Гордею, не хочу чтобы он беспокоился сейчас, — кивнула ей в ответ, зная, что сейчас муж помогает отцу вести торговые переговоры с северным кланом волков, перенимая опыт старшего.

— Сама ему скажешь, — с радостным блеском в любящих глазах, отозвалась матушка, стремительно хлопнув дверью и оставляя меня наедине со своими мыслями.

Не успела я как следует разобраться в том, почему мне стало вдруг так резко плохо, как родительница уже вернулась под руку со знахаркой клана.

— Беременна ты, милая, мои поздравления, — тепло улыбнувшись после непродолжительного осмотра, Иллария крепко обняла и меня, и матушку, после чего прописала покой, здоровый сон и уплотненное мясное меню.

Растерянно поблагодарив, никак не могла поверить в то, что только что услышала.

Беременна…

И так быстро!

Ведь не прошло и месяца с нашей первой привязки с мужем, а я уже ношу дитя!

Наше с ним чудо!

— Мне нужно к нему, — подняв на маму полный растерянности и счастья взгляд, хотела как можно скорее поделиться радостной новостью с Гордеем.

— Не торопись, хорошо? Теперь ты не только за себя в ответе, — крепко меня обняв, матушка украдкой смахнула пару слезинок, не сдержав переполняющих ее эмоций.

Кивнув ей в ответ, еле сдерживала себя от желания сорваться на бег, быстрым шагом направляясь к клановому дому, где сейчас проходила встреча с представителями северного клана оборотней.

Мне даже не пришлось прерывать переговоры, так как уже на подходе к дому, увидела как мой волк и Касьян прощаются с гостями, крепко пожимая высоким мужчинам руки.

— Тали, ты очень взволнована, что случилось? — поймав меня в крепкие объятия, муж отголосками чувствовал моё эмоциональное состояние.

— Дочка, ты не заболела? — нахмурился мой свёкор, вместе с сыном обеспокоенно разглядывая меня с высоты своего роста.

Покачала головой, смущенно уткнувшись макушкой в крепкую грудь мужа.

— Я здесь явно лишний, — понятливо усмехнувшись, альфа оставил нас наедине.

— Молча постоим или всё-таки скажешь мне, что тебя, моё сердечко, так взволновало? — тихо поинтересовался Гордей, нежно заключая меня в теплые объятия.

— Второе сердечко, — выдохнула я в ответ, поднимая счастливые глаза на мужа, я никак

— Что? — нахмурив брови, непонимающе переспросил мой волк, ожидая пояснений.

— Я беременна, — приподнявшись на цыпочках, шепнула об этом мужу в самые губы, словно боясь поделиться сакральной тайной даже с окружающей нас тишиной жаркого лета.

— Тали… — растерянность, неверие, счастье и непонятно откуда взявшийся страх: эмоции мужа, словно горная сель, обрушились на меня, путая и не давая разобраться в его чувствах.

— Талия!

Крепко сжав в любящих объятиях, Гордей закружил меня в быстром танце, развеяв все сомнения относительно его реакции на моё признание.

— Я тебя очень сильно люблю! — жарко прошептал мой волк мне в губы, чтобы после, сразу же закрепить свои слова нежным поцелуем.

"И я" — мысленно, пока только самой себе призналась я, не решаясь произнести всего два заветных слова в слух.

Не знаю, что сдерживало, ведь счастливей и любимей чем сейчас, я себя никогда не чувствовала.

— Идем в дом, тебе не следует находиться долго под палящим солнцем, — произнес Гордей, сразу же беря меня на руки.

— Я ходить умею, — отозвалась я, улыбаясь в ответ на такую слишком заботливую реакцию.

— Ты знаешь наши повадки и устои, так что тебе придется потерпеть мою слишком тревожную натуру, пока ты будешь носить нашего ребёнка, — и не подумав поставить меня на ноги, ответил мужчина.

О, да!

Я действительно знала, что когда волчицы беременели, их мужья буквально шагу им ступить не позволяли, чрезмерно опекая и храня от всего на свете. И сколько бы будущие мамочки не ворчали на них, не ругались и не просили, поведение взрослых, сильных воинов клана не менялось.

А уж если между двумя не просто любовь взаимная, а еще и истинность…

Мне придется запастись ооооочень большим терпением!

Гордей

— Ты рассказал Талии о сделке с лариями? Она знает?

Отец всегда знал с какого вопроса начать разговор, а вот я, всегда стараясь контролировать себя и свои действия по отношению к другим, не знал как ответить.

— Не знает, — так и не дождавшись от меня вразумительных и правильных слов, сам себе ответил альфа, осуждающе качая головой. — Смалодушничал. Не смог сразу признаться, а ведь это будущее не только твоего ребенка, но и нашего внука! Сколько ты еще будешь держать свою истинную в неведении? Такое поведение не достойно моего сына и наследника клана!

— Я скажу. Сегодня, — каждое слово било наотмашь, отзываясь горечью во рту и тупой болью в сердце. Не мальчик уже, чтобы вот так отец меня отчитывал, но сейчас он прав. Я должен был с самого начала рассказать Талии об условии, при котором ларии выходили меня и не дали сдохнуть в расщелине среди голых камней.

"Жизнь, за жизнь…"

Сжав от бессилия руки в кулаки, внутренний зверь метался словно в клетке, грозно ощерившись от мыслей человека. Ему было плевать условия сделки, волк очень боялся и переживал за свое потомство, которое должно было появиться на свет уже через три месяца, как раз когда сойдет снег, зарождая повсюду новую жизнь.

— Знаю, нелегко такое принять, — вновь заговорил отец, — Талия не сможет сделать этого сразу, понадобится много времени и терпения с твоей стороны, чтобы она смогла смириться с волей ларий.