— Получай, сука, что заслужила, — последнее, что он говорит. Потому что кто-то из бойцов стреляет в него.

Я наблюдаю за происходящим будто в замедленной съемке. Вижу, как в меня летит пуля. Корчусь тут же от резкой схватки и не могу отойти в сторону. А потом передо мной возникает спина Фрея. Он дергается как от удара и оседает на землю.

— Нет! Фрей! — отчаянно кричу, глотая слезы.

— Я в порядке, Ари! Меня не задело, нас закрыл один из бойцов бронированным щитом, — отзывается муж, поворачиваясь ко мне всем корпусом. — Сейчас мед. помощь подоспеет, потерпи, милая…

Внимательно осматриваю его и понимаю, что он цел и невредим. Позади него валяется покореженная от удара пули металлическая доска. Но спокойно выдохнуть не могу. Живот скручивает новой волной боли.

— Фрей, Ари, вы целы? — окликают нас встревоженными голосами Мирей, Даян и Сейт.

— Целы, но мы рожаем, — серьезно отчитался Фрей, поднимая меня на руки. — Медики уже прибыли?

— Да, возле наших ворот стоят, — подтверждает Даян, всматриваясь в мое перекошенное от боли лицо.

— Что с Дривером? Он обезврежен? — спрашиваю, чтобы больше не поднимать эту тему никогда в жизни.

— Он мертв. Больше не сможет никому навредить, — отвечает Даян, который уже успел разведать обстановку.

— Не думай о нем больше, Ари. Теперь все позади, — прошептал Мирей, сжимая мою вспотевшую ладонь.

— Хорошо. Ай, как же больно!

Мы, наконец, добрались до медиков, которые с воодушевлением меня приняли. Меня транспортировали в ближайшую больницу, нацепив какие-то приборы и вколов легкое обезволивающее. Мужья следовали прямо за нами.

— Не переживайте, ара, все будет хорошо, — подбодрил меня доктор.

— Да, теперь все точно будет хорошо… — сквозь боль и слезы выдохнула я.

Арида Ри-Новэр

Несмотря на то, что медицина на Арвале шагнула далеко вперёд, роды оказались довольно болезненным процессом. Да что я вру? Было безумно больно. Будто все мои внутренности вывернуло наизнанку, потом по ним здорово прошлись каким-нибудь грузовым таксолетом, после чего их просто запихнули обратно. Именно так всё и ощущалось. Ровно до того момента, пока я не услышала крик своего ребёнка. О, космос, да я забыла обо всём на свете, когда этот кричащий, маленький, сморщенный красный комочек положили мне на грудь.

— Поздравляем, ара, у вас родилась чудесная дочь! — произнёс доктор преувеличенно радостно, но взгляде его показался мне слишком напряжённым и взволнованным.

Он переглянулся со вторым врачом, стоящим слева от меня и смело кивнул ему, приняв какое-то решение.

— Ара, прошу вас не паниковать раньше времени. Случилась непредвиденная ситуация, поэтому вы должны принять решение. Вы готовы рискнуть жизнью ради спасения своего дитя?

Что, но вот она, моя малышка, и с ней вроде бы всё нормально?! Что-то я совсем ничего уже не понимаю. Но если я должна рискнуть ради её жизни, то я готова на всё.

— Я готова, — язык заплетался, но я смогла выговорить эти два слова.

И тогда мир снова превратился в жуткую мясорубку. Врачи забрали мою новорождённую дочь и куда-то унесли, а вокруг меня столпились ещё больше народу, чем было до этого. И это было странно. И страшно. Я ничего не понимала, только старалась кричать не сильно громко в моменты особенно сильных схваток. Почему они до сих пор меня преследуют, если я уже родила?

— Давайте, ара, постарайтесь ещё немного. Уже почти всё закончилось, — подбадривал меня доктор, который следил за моими показателями на мониторе какого-то специального аппарата.

— Что со мной? А-а-а-а-а, как же больно! — вырвалось у меня вместе с вопросом, потому что внезапная волна боли накрыла меня с головой.

— Всё в порядке, вы рожаете. Осталось потерпеть ещё немного, и всё будет позади.

Что? В смысле я рожаю? Но как же моя крошка, которую я уже видела и даже успела прикоснуться к ней?

И тут вдруг окружающий меня мир снова осыпается осколками от какого-то непонятного шевеления врачей. Я краем глаза замечаю, что доктор, принимавший у меня роды, передаёт рядом стоящему медработнику небольшой красный комочек, который почему-то не издаёт никаких звуков. Чувствую, что сердце в страхе замирает, голова кружится, воздуха не хватает, а глаза застилают слезы.

— Это… мой малыш. Что с ним? Почему он не кричит? — шепчу я и натыкаюсь на серьёзный взгляд доктора.

Ребёнка уже куда-то унесли, я видела только спину мужчины, который быстро подключал мою кроху к каким-то приборам.

— Успокойтесь, ара, с вашими детьми всё будет хорошо. Сейчас мы подключим их к специальной системе, и они какое-то время проведут в реанимации под нашим наблюдением. А вы слишком устали, ара Ри-Новэр, так что давайте я закончу с вами, а после этого вы будете отдыхать и восстанавливаться.

Доктор говорил спокойно и уверенно. Я же пребывала в шоковом состоянии. Ничего не понимая, я устало прикрыла глаза и, кажется, тут же провалилась в темноту.

Не знаю, сколько прошло времени с того самого момента, когда моё сердце чуть не остановилось от страха за собственного ребёнка, но проснулась я уже в палате. Рядом со мной на краешке кровати сидел мой капитан. Он выглядел таким уставшим и потрепанным, что моё сердце снова болезненно сжалось. На диванчике, что стоял напротив моей кровати, ютились трое остальных моих мужей. Никто из них не спал, хотя было заметно, что ещё немного, и они уснут прямо так, на неудобном диване, прижавшись вплотную друг к другу.

— Любимая, ты очнулась! — первым заметил моё пробуждение Фрей и накинулся на меня с невесомыми поцелуями, покрывая ими и моё лицо, и руки.

— Ари, как ты себя чувствуешь? — подлетел ко мне с другой стороны Сейт. Он рухнул прямо на колени возле кровати и уткнулся носом в мою ладонь. — Если бы ты знала, как мы переживали за тебя и наших малышек. Великие звезды, да я чуть с ума не сошёл, пока ждал все эти грёбаные часы возле операционной!

— Что с детьми? Они… живы? — спросила я, боясь услышать ответ.

— С нашими малышками всё хорошо. Они сейчас находятся в специальном реабилитационном блоке, но доктор заверил, что их уже завтра привезут в твою палату.

— Значит, у нас родились две дочки?

— Да, милая, у нас теперь есть две прекрасные малютки, — заверил меня Мирей, успокаивая меня своей тёплой улыбкой.

— Спасибо тебе, родная, — произнёс у самого моего уха Даян. — Спасибо, что ты появилась в моей жизни, что подарила столько счастья, не прося ничего взамен. Я люблю тебя, наша смелая малышка.

— Спасибо, моя милая Ари, что доверилась мне и Фрею тогда, на борту межгалактического крейсера, что позволила нам стать частью твоей жизни. Когда я нашёл в багажном отсеке сгорбившуюся фигурку со спутанными волосами и опухшими глазами, то понял, что ни за что не оставлю эту хрупкую девушку одну. Стану для неё другом, если она не подпустит меня ближе, — откровенно отозвался Мирей, а у меня от таких признаний глаза защипало от слез.

— Спасибо, любовь моя, что простила меня, что приняла в свою семью и позволила почувствовать себя счастливым, — а это уже был Сейт, нежно целующий тыльную сторону моей ладони.

— Я вас так люблю, мои самые лучшие мужчины во вселенной, что никакие слова не смогут передать моих чувств. И наших крошек я уже безумно люблю. И я благодарна судьбе за это неожиданное счастье.

В тот день, когда я сбежала от своего жениха и оказалась на борту незнакомого космического судна, я и не предполагала, что ждёт меня впереди. Не думала, что обрету таких заботливых мужей. Не без трудностей, конечно, но я нашла своё место в этой жизни. Нашла своё счастье, свой дом, свою любовь. Я оказалась именно там, где и должна была. И сейчас, оглядываясь назад, я ни капли не жалею, что в тот злополучный день спряталась именно в том незнакомом межгалактическом крейсере. Спасибо, Вселенная, что неожиданно подарила мне столько счастья.

Я так расчувствовалась, что мужьям пришлось целый получасовой цикл успокаивать меня нежными поцелуями и ласковыми словами. Потом Мирей настойчиво уговорил меня покушать и показал мне голограмм-снимки наших малышек. Они казались такими крошечными и как будто даже игрушечными. Моё сердце снова болезненно сжалось от переживания за этих маленьких девочек. Ведь до самого последнего момента никто из нас даже не догадывался, что я ношу двойню, а не одного ребёнка. Все врачи на каждом осмотре утверждали, что наша девочка одна и абсолютно здорова. И как так вообще получилось, что девочек оказалось две?! Почему в столь прогрессивном мире, где технологии шагнули далеко вперёд, не смогли определить двойню? Наверное, для меня это навсегда останется загадкой.