Понятное дело, что стоять в пробках у нас не было времени, так что под недовольные возгласы прохожих, я зачастую объезжал их даже по тротуару. Конечно, сперва удостоверившись, что никого случайно не сшибу. Мне это не нравилось, но позволить умереть человек у меня на глазах я тоже не мог. Даже если это козёл, который решил меня завалить на экзамене.

Конечно, подобная наглость не осталась незамеченной, и за мной уже следовала одна машина ГАИ. Пока что одна. Да уж, а я-то надеялся, что смогу остаться незамеченным.

Я промчался мимо продуктового магазина и нырнул за угол, надеясь ускользнуть от них. Этот манёвр помог не только выиграть время и значительно сократить путь, но и избавиться от назойливой машины с сиреной. По крайней мере на время.

Правда, пассажира чуть не вырвало, но никто не говорил, что будет легко! Ладно, так и быть. Постараюсь вписываться в следующие повороты более плавно.

Впереди меня ждал красный светофор, а за ним ещё один. Через оба проехал на полной скорости, громко сигналя и объезжая машины на своём пути. Времени зелёный ждать у нас нет.

До больницы осталось пятьсот метров по прямой, может чуть больше.

То слева, то справа доносился вой сирен, и я прекрасно понимал, что будь у меня время, я бы мог скрыться, но его абсолютно нет. Остановиться у больницы мне всё же придётся, а значит, наша встреча с милиционерами неизбежна. Взглянув в зеркало заднего вида, я лишь удостоверился, что верно мыслю. За мной уже был хвост, причём из двух машин. Может, войдут в положение? Товарища ведь их везу.

Остановился я ювелирно. Прямо в сантиметре от старика, который, видимо, только что вышел из больницы. У него было время отойти в сторону, но дедок почему-то стоял столбом, только за голову схватился и успел.

Как только я выбежал из машины, он высказал своё недовольство:

— У меня вся жизнь перед глазами пронеслась! Куда так гнать то?

— Извините, — бросил в ответ, взбираясь бегом по лестнице, — у меня в машине человеку плохо.

— Человеку? — приподнял бровь старик, всматриваясь в окно автомобиля, но не понимая, о ком шла речь, — менту что ли?

Я прекрасно понимал, что в таком состоянии Пётру Евгеньевичу лучше не двигаться, поэтому отправился в больницу один. Пусть персонал его аккуратно на носилках отнесёт, так будет безопасней.

Несколько машин с сиреной к тому времени уже остановились рядом, а милиционеры побежали за мной следом. Всё выглядело так, словно я хотел скрыться от них, но на самом деле, я лишь желал предупредить персонал как можно быстрее.

И вот, спустя всего несколько минут, двое здоровяков уже заносили майора внутрь, в то время как меня, наоборот, милиционеры волокли на выход.

Привёз — молодец, а теперь будь добр ответить за свой поступок перед законом. Именно так всё и выглядело.

Слушать меня, конечно же, никто не стал. Какая им разница, кого я там спасал, главное нарушил порядок на московских улицах. Выписали штраф и отпустили. Вот и вся благодарность.

На выходе из ГАИ я сжал от злости кулак, а вместе с ней и неугодный мне квиток. Хотелось бросить эту бумажку в урну или бросить прямо здесь, на крыльце.

Я уже замахнулся, готовый швырнуть квиток куда подальше, но остановился. Это в будущем, чтобы оплатить штраф, достаточно зайти в мобильное приложение. Тоже самое можно сказать и о всех других платежах. Но здесь подобным и не пахнет. Это я прочувствовал на собственной шкуре, когда платил коммуналку и открывал счёт в банке. До сих пор не могу смириться с мыслью, что чтобы проверить баланс, мне приходится открывать маленькую бумажную книжку.

Так что нет, квиток придётся оставить!

Да и вообще, это же мой первый штраф! По крайней мере в этой жизни. Можно оставить на память. Ассоциации-то какие будут! Как гнал на красный свет громко сигналя и объезжая встречные машины, пока ГАИшник рядом со мной истошно хрипел. То ли от боли, то ли от страха. А может и то, и другое!

С этой мыслью я разгладил листок и поместил его в карман новеньких джинсов.

— Чем обрадуешь? — улыбка мамы была слышна прямо через телефон.

— Да особо ничем.

— Как ничем? У тебя ведь экзамен был сегодня? — напряглась она, поняв, что в очередной раз что-то пошло не так.

— Был, но мне как всегда везёт… — я принялся подбирать слова, чтобы избежать лишних подробностей, — только за руль сел, как ГАИшнику плохо стало. Пришлось в больничку его везти, та совсем рядом была. Придётся позже пересдавать, правда уже без него.

— Как? А что с ним случилось? Он сейчас в порядке?

— С сердцем что-то. Не знаю, как у него дела обстоят на данный момент, но, думаю, живой.

— Стоит съездить к нему, навестить. Дело ведь серьёзное!

Ещё чего! Может, мне теперь ему ещё и мандарины с яблоками таскать в больницу? Он даже экзамен принимать у меня отказался. Ну уж нет.

И я действительно не был намерен его навещать, если бы не звонок из больницы. На другом конце провода оказался сам Пётр Евгеньевич. Он не был со мной многословен, да и в целом всё приговаривал, что предпочитает говорить с глазу на глаз, а не это вот всё, поэтому настойчиво попросил меня завтра же прийти в больницу. Я не мог не поинтересоваться зачем это ему, на что мужчина ответил, пусть и с длинной паузой, что хочет меня отблагодарить.

На следующий день, в названное Лыковым время, я стоял прямо перед ним.

— Со мной это впервые, — начал из далека разговор Пётр Евгеньевич, — а я ведь на сердечко никогда особо и не жаловался. Бывало кольнёт, конечно. Редко, но бывало, это разве редкость? А вот теперь врач говорит, что всё, худеть мне срочно надо, даже диету прописал. Вот только я раньше от такой диеты помру, чем от инфаркта, — мужчина громко засмеялся, — ничего нельзя, видимо питаться воздухом теперь нужно!

Он ещё некоторое время продолжал жаловаться на условия, затем и вовсе выдал неожиданную просьбу:

— Слушай, дело есть одно! Ты ведь больному не откажешь?

Он состряпал жалостливое лицо, я же ждал дальнейших уточнений.

— Там за окном, прямо у ларька, пирожками торгуют. Запах стоит такой, что я специально окно закрываю! Купи мне парочку жареных, хорошо? С капустой или картошкой, уже всё равно с чем!

— Вы меня сюда за этим позвали? — я уже не выдержал абсурда.

— Нет, конечно нет, — дал заднюю ГАИшник.

Лицо мужчины немного покраснело. Да, я видел, как он всё это время мялся, но пора бы уже и к делу приступить. Не могу я тут с ним часами сидеть.

— Брагин, — спокойным голосом начал мужчина, — если бы не ты, то я даже не знаю, чем бы всё закончилось. Врач сказал, счёт шел на минуты. Я не помню, как оно всё было, только ты сел за руль и вот, уже в больницу заносят. Ты уж извини, панику словил такую, что всё из головы вылетело, — он потянулся к папке с документами, что лежала на краю маленького прикроватного столика, — спасибо тебе, Максим, большое человеческое спасибо. Я поступил с тобой очень несправедливо в прошлый раз, надеюсь ты не в обиде, так что спешу исправиться…

В этот момент папка с документами раскрывается, и Пётр Евгеньевич демонстрирует мне новенькие права с моей фотографией.

— Мне все мозги уже прожужжали, как хорошо ты водишь. Да и сам наблюдал, так сказать, в действии. Сомнений не было, что сдашь с первого раза. Так что вот, держи, они твои.

Чувство благодарности у него всё же имеется. Это хорошо. Ладно, Лыков, ты определённо лучше, чем мне казалось.

Пока я рассматривал права, ГАИшник продолжил:

— Ко мне на экзамен порой такие приходят, что не то что права выдавать, а вообще, даже рядом сидеть страшно! А у тебя определённо талант, да-да, мне обо всём доложили. Если бы не остановка у больницы, фиг бы тебя поймали! Вот талант бы твой, да в хорошее русло пустить.

— Это я и собираюсь сделать. Хочу гонщиком стать. Не простым уличным, а профессиональным.

— Гонщиком? — удивился Пётр Евгеньевич, медленно прикрывая свою папку, — это можно. Пока молодой, вообще всё можно. Вот только сделай мне одолжение — не гоняй по трассам общего пользования.