Опустившись передо мной на колени, глава Темной стражи тяжело коснулся лбом земли:

– Темный страж Линь Цзыюй приветствует главу.

Хм… Линь Цзыюй… Это имя звучало так знакомо. Линь Цзыюй… Линь Цзыю…

– А, – внезапно поняла я, – ты старший брат Цзыю.

Он удивленно посмотрел на меня:

– Глава… вы знаете Цзыю?

Как только суматоха улеглась, я вспомнила его. Если бы не знала его брата, не знала об их признательности, то просто позволила бы Мо Цину избавиться от него. Однако, поскольку мне все известно и Линь Цзыюй, заняв высокий пост, почтительно называет меня главой, я пришла к выводу, что начальник стражи восстал отчасти для того, чтобы отомстить за меня. К тому же его брат мне очень помог…

Собираясь предоставить это сложное решение Мо Цину, я повернула голову:

– Его повысил ты, и виноват он именно перед тобой, так что думай сам.

Я сделала шаг, намереваясь осмотреть руины дворца. Пожалуй, скоротаю время и с помощью магии приведу тут все в порядок, пока Мо Цин разбирается с горе-подчиненным. А дальше… уволоку его прямиком в покои…

Однако не ожидала, что мои ноги вдруг станут ватными и я вновь беспомощно повалюсь, как тогда, в формации на Белошелковой горе. Тело, неподвластное моей воле, упало навзничь, я успела лишь увидеть удивление на лице Мо Цина. Он подхватил меня на руки, заключив в объятия. Ох, его грудь такая теплая… Уф…

Едва я хотела поднять руку, чтобы коснуться его, как услышала напряженный голос Мо Цина:

– Что случилось?

А затем… моя душа покинула тело.

Вот так подвох! Что опять происходит? Почему мои душа и тело снова разделились? Разве я не вернулась? Разве не овладела магией и духовной силой, выпила кровь Цинь Цяньсяня… Погодите-ка, может, именно благодаря крови мне повиновались собственное тело и магия? А как прошло время, дарованная сила исчезла? Если дело в этом, придется держать при себе кого-то из семьи Цинь постоянно.

Едва слабый свет утреннего солнца коснулся моего призрачного естества, и я сразу же ощутила жгучую боль. Тем временем тело по-прежнему безвольно лежало на руках Мо Цина. Теперь у меня нет возможности даже наглядеться на него: пришлось спешно спрятаться в тени руин.

– Чжаояо?

В голосе Мо Цина, как всегда, не отражалось ни единой эмоции. Лишь его напряженное дыхание выдавало сильное волнение.

– Глава? – слегка приподнялся Линь Цзыюй, чтобы посмотреть на меня.

Мо Цин резко повернулся к нему:

– Цинь Чжиянь… Отправляйся в палату Тысячи забот и приведи Цинь Чжиянь. Немедленно!

Тот задрожал, однако поклонился и тотчас исчез, торопясь исполнить приказ.

Мо Цин поднял мое тело. Он поставил магический барьер вокруг Ло Минсюаня, а затем пошел к руинам дворца Не-зло. Оказавшись в тени, Уродец снял свое черное одеяние, сотканное из русалочьей пряжи, и осторожно накрыл меня, пряча мое лицо от солнечных лучей. На самом деле… не имело значения, падает ли свет на мое тело, но Мо Цин об этом, конечно же, не знал. Возможно, он подумал, что раз я снова стала призраком, то даже моему телу причиняет боль яркий свет… Боясь, что я исчезну, старался не навредить мне даже небрежностью. Ведь я слишком много раз пропадала у него на глазах. Наверняка из-за меня он чувствует себя крайне неуверенно, поэтому так старательно защищает и осторожно прикасается. Похоже, он очень напуган.

В глазах многих Мо Цин стал исчадием ада. Он несет в себе убийственную ауру, которая пугает окружающих с первого взгляда. Одного слова или одного движения его пальца достаточно, чтобы весь мир содрогнулся. Однако это все еще Мо Цин, которого я всегда знала. И мне известно обо всех его прошлых слабостях и всей его нынешней мягкости.

Из тени я скользнула ему за спину и нежно обняла за талию. Мо Цин… Он пробудил в моем сердце любовь, а вместе с ней – боль.

Вскоре в солнечном свете возникла фигура Линь Цзыюя. С ним приближались двое: Шици и Чжиянь. Как только он приземлился, Шици замахнулась, пытаясь ударить его, и Линь Цзыюй с большим трудом увернулся от удара. Тогда Шици хрустнула костяшками пальцев:

– Мгновение назад я слышала, как Темные стражи называли тебя командиром, так что вы явно заодно. Глава велела мне избить их, а раз ты один из этих негодяев, то берегись! Не думай, что, притащив меня сюда, спасешься!

Это дитя все так же предано мне… А Линь Цзыюй непрост: умудрился увернуться от кулаков Шици и даже привел ее с помощью техники Мгновенного Перемещения. Хм, вероятно, когда я столкнулась с ним в теле Чжиянь, он бился не в полную силу, иначе не удалось бы сбежать так легко.

Шици даже не потрудилась оглядеться и продолжала нападать на Линь Цзыюя, пока тот отступал, не сопротивляясь.

Не обращая на них внимания, Мо Цин крикнул:

– Цинь Чжиянь!

Девушка мирно наблюдала за боем. Услышав зов Мо Цина, она задрожала всем телом и повернула голову.

– Да?..

– Где Лу Чжаояо?

Чжиянь сразу заметила, как я повисла на Мо Цине сзади:

– Ох… Мне неловко говорить… Она обнимает вас со спины…

Ох уж эта девчонка! Я так нежно прижималась к Мо Цину, пока он был в неведении, а теперь вся романтика испарилась.

– Но… Ее тело… Почему… Разве она не вернулась в него? – удивилась Чжиянь.

Надув губы, я отпустила Мо Цина:

– Не знаю, что произошло. Возможно, тело слишком долго пролежало без дела. Позже попробую занять его еще раз.

– Великая Повелительница демонов подозревает… что с телом какие-то проблемы. Говорит, попробует потом снова.

Когда Чжиянь передала мое сообщение, Шици остановилась:

– Что с главой?

Она тут же оставила Линь Цзыюя в покое и бросилась к нам. Мгновенно вокруг Мо Цина вспыхнул свет, выпустив мощную волну, и Шици, напрягшая кулаки, замерла в трех шагах от него.

– Не смей, – холодно предупредил Мо Цин.

Раньше, когда он говорил, что Шици хочет его убить, это звучало легко, с намеком на шутку, но сейчас его приказ прозвучал чрезвычайно серьезно.

Почуяв эту убийственную ауру, девчонка отступила. К счастью, она быстро осознала, что перегнула палку, поэтому постаралась успокоиться и встала в трех шагах от меня. Как и Мо Цин, она тоже боялась двигаться, чтобы не причинить мне боль.

– Что происходит? Когда я в последний раз видела главу, она была живой и свежей, – несмотря на обиду, встревожилась Шици.

«Что это за описание такое – “живая и свежая”? Я что, рыба, которую ты только что поймала в реке?»

– Почему сейчас все иначе? – Она посмотрела на Мо Цина. – Маленький Уродец! Признавайся! Запугал главу, пока меня не было?!

Мо Цин не обратил на нее внимания.

Отлетев в сторону, я потерла лоб и сказала Чжиянь:

– Быстрее, попроси кого-нибудь заняться восстановлением дворца: я не могу жариться на солнце. Пусть отнесут мое тело в темное место. Я немного отдохну, а потом снова займу его.

Как только Чжиянь передала мои слова, Шици перестала суетиться и принялась собирать камни, а Мо Цин призвал меч Невыносимой Тяжести. Разбитые плиты и камни поплыли в воздухе. Под действием силы, которую высвободил меч, руины пришли в движение: камни ложились друг на друга, вновь возвелись высокие колонны, все разбитые плиты стали целыми. Меч Невыносимой Тяжести обладал силой десяти тысяч солдат: он мог уничтожить все сущее, но мог и возродить его.

К тому времени, как Шици принесла целую груду камней, дворец Не-зло, лестница к нему и даже арка были уже восстановлены. Девчонка посмотрела на великолепное здание и выронила камни из рук, затем, широко раскрыв глаза, проследила, как Мо Цин несет меня в главный зал. Вид у нее был несчастный.

Оказавшись внутри, Мо Цин уложил меня на кровать в своих покоях. Я потерла руки и направилась к телу. Как и в прошлый раз, когда по моим меридианам заструилась жизненная энергия ци, я почувствовала боль, а мгновение спустя открыла глаза. Тело вновь повиновалось мне.

Мо Цин стоял рядом и внимательно наблюдал за мной. Я погладила его по тыльной стороне ладони: