Только вампиру стоило подумать, что судьба решила дать ему еще один шанс, как…

— Твою мать, — прокричал Ричард, открывая глаза.

Перед ним, в стене, появлялись маленькие ручки. С острыми коготками и причудливым, болотным цветом кожи. Он знал, кто это лезет и знал, чем это закончиться.

Когда Рик заявился домой в сопровождении двух подозрительных лиц, Нина еще вытерпела это. Как и его слова. Но когда она вошла в свою комнату перед сном и увидела, как голая, бледнокожая девушка с острыми ушами, примеряет ее белье, она уже не выдержала.

— А ну пошла вон, дрянь! — взревела Нина. — Какого черта ты роешься в моих вещах⁈

— Это твои вещи? — удивилась эльфийка, а в том, что это была именно эльфийка, Нина не сомневалась. — Прости, думала это для жены Рика.

— Жены? — искренне удивилась, на сей раз, Нина. — Какого черта тут происходит?

Она только было, хотела зайти в комнату, как эльфийка сама пронеслась мимо нее. Держа в руках шелковый халат, который Нина специально прикупила для своего возлюбленного. Ну, чтобы баловать его иногда прекрасными видами.

— А ну стой, сучка! — девушка легким движением руки, схватила эльфа за волосы, потянула ее на себя и злобно прорычала. — Это мое! Это для моего мужика!

— Для твоего мужика? — эльфийка сменила растерянность на злость. Ее лицо исказилось, зрачки сузились, а грудь стала больше. — Это мой муж, ты поняла? Еще раз увижу тебя рядом с Риком, я тебя в землю закопаю. Ты — была его женой, ясно тебе? Теперь ты прислуга! Еще раз тронешь меня и тебе не поздоровиться!

Нина только и сделала, что отпустила эльфийку, а сама замерла с раскрытым от удивления ртом.

— Твою мать, что здесь вообще происходит⁈

Дружной компанией, мы выдвинулись в сторону городского кладбища, где обитал главный сектант, сатанист, или как там его… ах да, сир Никита! Тот самый тщеславный мужик, который мешал мне спать и пропагандировал это другим.

Упоминание, а точнее, воспоминание об этой шумной толпе, уже заочно заставляло меня быть недовольным. Настроение портилось, а долбанная фраза: «Великий бог Рик!», вызывало у меня только головную боль.

Надежда на то, что мое очередное появление в рядах этих идиотов, не обратит их в веру и желание кричать мне, была слишком отчетливой. Я реально надеялся, что застану там только одного сира и все обойдется.

Но судьба имела другие виды на эту ситуацию. Видимо. Сира Никиту мы встретили на подходе к городскому кладбищу, и судя по его выражению лица, он был слишком сильно напуган. Чтобы даже разговаривать с нами.

— Никита, — Борис, сдерживая рвотные позывы, чуть наклонил голову и прикрыл рот рукой. — Вы же до сих пор практикуется зельеварение?

Но Никита ничего не ответил. Он смотрел только на меня. В его глазах читалось уважение, страх передо мной, и страх еще перед чем-то.

А что, в смысле? Кого это он боится сильнее, чем меня? Непорядок!

— Отвечай, — холодно произнес я, сдерживая чих. Эльфийка, все же, нагнала нас. — И побыстрее, пока он не сдох.

Только вот мой приказ был проигнорирован, что было совсем некорректно. Я сделал пару шагов вперед, ухватил сира Никиту за плащ, и чуть приспустил на землю. Без перебора, чтобы не переломать его не дай бог.

— Говори, — более строго произнес я, и тут же заметил странность.

Все тело Никиты было в какой-то паутине, энергетической, разумеется. Область рта, глаз и мозга, была в зеленых «нитях», и эта энергия, как мне показалась — блокировало его сознание. Он даже не понимал, что мы здесь стоим. Не понимал, что я тут стою, поэтому и на колени не мог упасть.

У меня было предположение, что он вообще нас воспринимает как сон. Что все вокруг — ненастоящие, и что было самым главным, я такое уже видел. И не один раз.

— Здесь сильный друид, — подытожил я, хлопая по плечу Бориса, желая тому выздоровления. — И дерево Вечное тоже тут. Надо бы снести этот сорняк, чтобы излечить тебя. Так что, — посмотрел на скорчившегося бывшего сектанта. — Не тушуйся. Выпрями спину и иди с гордо поднятой головой. Думай, что эта болезнь — брехня полная. Слышал о таком эффекте, как самоуничтожение?

— Кхм, — эльфийка за спиной покашляла, привлекая к себе внимание. — Господин Рик, я думаю, вы хотели сказать, самовнушение?

— Я так и сказал! — я махнул рукой, и подхватив Никиту за локоть, повел за собой в сторону кладбища.

Стоило нам перейти «порог», вступить, так сказать, на землю, выжженную и уже даже, не мертвую, как дерево, которое я тут же увидел, начало… самовнушаться! Ой, самоуничтожаться!

Дневное небо в этот момент, заволокли тучи, поднялся ветер, который «поднял» запах гари, и затем, послышался треск и чей-то отборный мат.

Вечное дерево только что раскололось пополам и завалилось на землю, показывая мне свои огромные корни. В этот же миг, с лица сира Никиты ушла вся эта зеленая энергия и он тут же пал ниц, пытаясь целовать мои ботинки:

— Господин, вы снова спасли нас!

— А, что? — я покосился на Никиту и тут же почувствовал мощный всплеск со стороны, где еще пару секунд назад, ютились корни. — А вот это уже дерьмово…

Виктория стояла около вечного дерева, нежно гладила кору ствола и поглаживала по голове Львиного Зева, который стоял на коленях и вырезал ножом на дереве нужные символы.

— Ты понимаешь, — заговорила она, когда последний символ был доделан. — Что за дерево перед нами, а? Вы, жители города, просто бы снесли подобную мощь и красоту, просто потому что не знаете, как им пользоваться!

— Я бы не снес, — глухо ответил Львиный Зев, не поднимаясь с колен. — Я природу уважаю, я же царь всех зверей. А звери любят растительность.

— Глупо, — парировала Виктория. — Природу нужно не истреблять и лелеять, а прогибать под себя. Вот ты же алхимик, а говоришь что-то про сохранение! Вот я, ведьма, и то понимаю, какой баланс нужно выдерживать, чтобы не уничтожить лишнее и не создать то, что может изменить баланс. Все ведьмы, в целом, это природные маги, которые перешли определенную грань и поэтому мы…

Она не успела договорить. Точнее, не успела до конца поднять свое самомнение, на фоне неудавшегося алхимика. Дерево, ожило.

По коре прошлись трещины, а затем, кора начала двигаться. Словно она потеряла свою прочную форму и превратилась в нечто жидкое, полностью игнорирующее законы физики. И сквозь эту коричневую воду, которая иногда поблескивала чем-то зеленым внутри, начало проглядываться чье-то старое лицо.

— А вот и друид нашелся, — улыбнулась Виктория. — Вот сейчас мы тебе спасибо и скажем!

Только вот друид пытался вылезти из дерева не ради благодарности, а, чтобы сломать руку придурку, который решил разрушить его древо. Он резко выдернул из «жидкости» свою старческую ручонку, схватил льва за глотку и потянул на себя, чуть приподнимая над землей. Что-то начало говорить ему, только вот его не было слышно.

Виктория, чтобы спасти свою игрушку, резким движением руки, просто перерубила худенькую ручонку, да так быстро, что рука еще не успела отвалиться и Львиный Зев еще пару секунд провисел в воздухе.

А вот после, началось самое интересное:

— Я заклинаю тебя, древо Вечности, — Виктория подняла руки вверх, злобно посмотрела на друида и издевательски улыбнулась. — Отдай свои корни детям бездны, подари им шанс выйти в живой свет и показать свою мощь. Отдай свою силу мне, ведьме Виктории!

Дерево тем временем, ничего не отдало. Ведьма на миг задумалась, что могло пойти не так, а потом сообразила, что кора не просто так стала жидкой. Друид внутри не хотел погибать и отдавать свое детище, поэтому попытался размыть вырезанные символы, что ему, к слову, не удалось сделать.

Да, они стали жидкими, и просто двигались по «коре», а ведьме нужно было на них сосредоточиться и остановить. Что, в целом, она и сделала. Злобно посмотрела на друида, лицо которого выражало только уныние, а потом со всей силы, своей пятерней, хлопнула по этой жиже, да с такой силой, что по коре прошла рябь.