Потом мужчина присмотрелся, заметил не стёртые, поблёскивающие от свечи внутри каюты мокрые дорожки на щеках молодого человека.

– Море стало чуть более солёным? – уже с приветливой, что было не свойственно ему, улыбкой произнёс капитан.

Он оглянулся в кромешной тьме коридора, а потом взял юношу за руку:

– Заходи, чего стоишь.

Мужчина закрыл за герцогом дверь и зашёл с ним в комнату. Только сейчас Франц заметил, что в каюте хоть и была какая-то мебель, но не было кровати. Где же спит сам пират? Но ответ нашёлся тут же, когда Каракатица лёг обратно на кушетку.

– Сядь, – по-хозяйски сказал пират и убрал с кушетки ноги.

Герцог послушно сел на краю и повернул голову к пирату. Вероятно, тот хотел что-то сказать. Молодой человек наконец разглядел, что сейчас пират был одет в потрёпанный парчовый халат вместо кожаного жилета, который был днём. Но серебряные кольца на пальцах оставались на своём месте.

– А я слышал, что пираты носят золото в ухе, – решил разбавить неловкую тишину Франц.

– Вздор! Я презираю золото на моём теле! – в свойственной ему манере ответил Каракатица, – и пусть меня не похоронят, а бросят где-нибудь в море, но в ухо я золото не нацеплю!

Пират оживился и даже сел, а потом подвинулся ближе к герцогу. Он немного отодвинул свои чёрные волосы и показал ухо, на котором висела серьга в виде заострённого меча:

– Вот, смотри, серебро.

– Вижу, – констатировал де Висконти.

– Отныне и всегда серебро, – утвердительно кивнул мужчина.

– А…

– В команде все пусть носят что хотят, это я для себя так решил.

– Понятно.

– А у вас мужчины золото носят? – вдруг поинтересовался Каракатица.

– Нет, парики, – слегка обиженно произнёс юноша, полагая, что снова вызовет смех.

– Интересно, – задумчиво ответил на это пират.

– Нет, по правде, перстни золотые носят на пальцах, – добавил Франц, как бы извиняясь за предыдущую фразу, – мне тоже должен такой достаться. Должен был…

– Так ты этот, – удивлённо посмотрел на пленника пират, – принц что ли?

– Не совсем, – даже улыбнулся де Висконти, – но я сочту за комплимент.

– А кто тогда?

В глазах капитана теперь виднелось неподдельное любопытство. Он даже повернулся телом к собеседнику.

– Я герцог. По титулу, – пояснил юноша, – когда я женился бы, то отец передал бы мне титул и наследство.

– Тысяча чертей! Ты не врёшь? Скажи что-нибудь на аристократическом, – с азартом продолжал мужчина.

– Соизвольте заметить, что Вы ввели меня в замешательство, поэтому мне лишь велено свыше промолчать, чтобы не усилить этот конфуз, – пролепетал герцог.

Они с пиратом посмотрели друг на друга, а потом вдруг оба рассмеялись.

– Во даёт! – похлопывал по плечу юношу Каракатица, – сказал, так сказал!

– Благодарю Вас, – пожал плечами де Висконти.

– Ха-ха, да брось! – продолжал смеяться пират.

И Франц чувствовал, что это совершенно беззлобный смех, он не несёт в себе издевательского подтекста, к чему юноша уже точно привык в светских кругах. Этот смех его явно столько же удивлял, сколько радовал.

– Так что, ты с невестой уже определился? – стал возвращаться к разговору Каракатица, – как я погляжу, перстня на тебе ещё нет, так что ты ещё холост.

– Всё верно, – подтвердил де Висконти, – только я даже не помню, как зовут мою невесту.

– Это как так?

– Родители сказали, что обо всём уже договорились, мне оставалось только пойти с ней к алтарю, – без особого сожаления говорил герцог, – но Вы разрушили все планы.

– Какой я молодец, – усмехнулся пират, – я за свободу выбора в этом вопросе.

– Это интересная позиция.

– Франц, а ты сам то хочешь жениться? – подпёр голову рукой мужчина и намеревался внимательно выслушать ответ.

– Никто не задавал мне прежде этот вопрос, – серьёзно задумался юноша, – я застишнут Вашим напором врасплох.

– Ну так что?

– Я думаю, что нет. Теперь мне вообще предстоит понять, чего я хочу, а чего нет.

– Помню, как тоже задавал себе такие вопросы, – по-доброму усмехнулся Каракатица и раскинул руки, – и вот к чему меня это привело!

– Вы хотите сказать, что эти мысли не ведут ни к чему хорошему? – наивно спросил Франц.

– Ну-ка повтори, – грозно посмотрел на пленника пират.

– Простите… – сжался де Висконти.

Чтобы совладать со своим гневом, Каракатица встал и стал шагать по каюте.

– Ты ничего не понимаешь, – говорил он, – сейчас я обрёл ту свободу, о которой так мечтал! Это мой корабль, это моя команда, и я плыву куда захочу, понятно тебе?!

– Простите… – снова выдавил из себя юноша и уже был готов заплакать. Неужели он зря доверился капитану?

Каракатица хотел выругаться ещё, но заметил до чего довёл своего пленника, поэтому немного остыл. Он сел обратно и сменил тон на более спокойный:

– Тебя такая свобода не привлекает, если я правильно понял?

Франц просто кивнул и сдержал слёзы, сделав глубокий вдох.

– Хорошо, давай так, – Каракатица прочистил горло и снова сел поближе, – ты помогаешь мне с моей целью, а я тебя после отпускаю домой. Идёт?

– Да, я согласен, – тихо сказал юноша.

Пират протянул руку и взял нож, но герцог только лишний раз оторопел.

– Ладно, будем без этого, – мужчина откинул клинок в стену, отчего дорога ткань в качестве обшивки мигом лопнула.

Герцог тихо ахнул от этого, но быстро отвёл взгляд.

– Дай сюда свою руку.

Де Висконти протянул свою ладонь и мысленно уже распрощался с ней.

– Отныне мы с тобой договорились, понял? – старался как можно ласковее произнести мужчина, но пока что получалось слабо.

Но Франц оценил эту попытку и пожал руку в ответ:

– Да, договорились.

– Ну вот и славно, – удовлетворительно кивнул пират, укладываясь обратно на кушетку.

– А какова Ваша цель? – решил спросить герцог перед уходом.

– Кое-какое сокровище, – сухо ответил капитан и закрыл дверь каюты.

На следующий день герцог обменивался с капитаном короткими взглядами, которые больше смущали первого, чем второго. Команда не могла не заметить этой игры в «гляделки», но отнеслась к этому довольно неоднозначно.

– Эй, – обратился к Францу Старый Джо, – иди передай капитану, что через три склянки мы достигнем суши.

– Я… – попытался что-то возразить на такое отношение де Висконти.

– Вперёд, лети к нему, ласточка, раз уж вы так близки, – съехидничал мужчина и шлёпнул юношу по ягодицам, когда тот поспешил уйти.

Франц действительно поднялся на капитанский мостик, где у штурвала стоял Каракатица, но тот завязал разговор первым:

– Выглядишь раздражённым.

– Конечно, если твои пираты будут ещё меня так тро… ой, простите…

Де Висконти сначала вспылил, но потом испугался сам себя. Пират на это лишь рассмеялся. Юноша казался ему забавным.

– Да, простите, я погорячился, – покраснел герцог, – один из них назвал меня ласточкой и повелел сказать Вам, что через три, кажется, склянки корабль достигнет суши.

– А тебе никогда не доводилось исполнять приказы? – всё ещё посмеивался капитан, – хм, кстати, ласточка – это даже тебе подходит. Интересно, у кого это из команды появилось слишком много свободного времени, чтобы разбрасываться кличками?

– Я не буду джентльменом, если вынесу свой личный конфликт на всеобщий суд, – ответил юноша.

– Теперь верю, что ты аристократ, – усмехнулся Каракатица и снова отвлёкся на море, – спасибо за весть, Ласточка.

Герцог фыркнул себе под нос, когда уже спускался с мостика, но деваться было особо некуда. Так как Франц был заочно принят в команду, то и поручения не обошли его стороной. Правда, по одному только взгляду на молодого человека можно было понять, что ни для какой физической работы он не годен, поэтому весь день напролёт его посылали что-то подать или что-то принести, отчего прозвище «Ласточка» за ним лишь прочнее закрепилось.