– Не твоё дело, – обворожительно отозвалась девчонка. – Быть может, султановы марионетки несправедливо осудили меня. Может, мне здесь вовсе не место.

– Сладкий голосок, которым ты так хорошо владеешь, не убедил стражников в твоей невиновности? Какая жалость!

Она смотрела на меня так, словно пыталась прочитать мои мысли.

– Почему ты здесь?

– Быть может, султановы марионетки несправедливо осудили меня. – Я улыбнулся, хоть и не вполне искренне.

Девчонка обошла комнату, разглядывая вещи.

– Ладно, очень хорошо. Ты хочешь знать, почему я здесь? Потому что я хочу победить, как и все остальные.

То, как она лгала, напомнило мне моего брата. Я ужасно скучал по Тарану и надеялся, что у него всё хорошо.

Я небрежно махнул рукой.

– Забудь про мой вопрос. – У всех свои секреты, и я тоже предпочёл бы не раскрывать причину, по которой я очутился здесь. – Моё имя Амир.

Она смотрела в пол.

– Аиша. Я не думаю, что нам стоит слишком близко сходиться.

– Потому что в конце нам придётся состязаться друг с другом?

Аиша кивнула.

– Это не вопрос жизни и смерти, – сказал я. – Игра хассани проходит безопасно. Тихо и мирно. А кроме того, мы должны работать сообща в первом круге, как велел Дариус.

– Совместная работа в конечном итоге обернётся против нас в более поздних кругах.

Может, заводить друзей и на самом деле не лучшая идея. Я кивнул, пошёл к постели и лёг.

– Что ты делаешь? – спросила девчонка.

– Я отдыхаю.

Мы оба подняли головы, когда полог шатра шевельнулся. Мастер вошёл внутрь и остановился в центре. Его взгляд упал на лежавший на полу нож и сделался тяжёлым.

– Кому принадлежит этот кинжал?

Я указал на Аишу.

Глаза Дариуса вспыхнули пламенем.

– Это недопустимо! Никто не должен пострадать в Игре, ты меня слышишь? Где ты взяла этот нож? – Он схватил её за плечи и сжал так сильно, что она скривилась. Я вскочил на ноги и поднял руки, поражённый его внезапным гневом.

– Ничего страшного не случилось. Я в порядке. Она не знала, можно ли доверять мне.

Аиша посмотрела на меня, и глаза её были холодны, как сталь.

– Как ты смеешь говорить обо мне так, словно тебе известно, что происходит у меня внутри?

Сан Дариус поднял кинжал с пола и убрал.

– Неужели я говорил недостаточно ясно, госпожа Аиша Асади? Ты работаешь с этим юношей. Будь добра, сдерживай свои порывы.

Я прочистил горло.

– Я боюсь, что о совместной работе не может быть и речи.

Сан Дариус повысил голос:

– Сан Сахир выигрывает почти в каждой Игре. В этом году я хочу, чтобы победила одна из моих пешек. Я не стану больше обсуждать, желаете вы сотрудничать или нет. Это решать мне.

Аиша вперила глаза в какую-то точку вдали, не показывая ни тени эмоции. Если мне придётся вот так с ней работать, я тронусь умом.

– Когда мы узнаем больше о заданиях? – спросил я.

– На площади вместе с остальными пешками, – ответил Дариус. – После этого вы получите доступ в Сады Тахи.

Я вытаращил на него глаза. В Садах росли магические цветы и растения, и сложно было даже вообразить, что мы сможем их увидеть.

Дариус дал каждому из нас по экземпляру книги.

– Некоторые цветы дозволяется срывать, но их нужно всегда регистрировать на входе. Вы найдёте список таких растений на форзаце.

Тёмно-коричневый переплёт с искусно нарисованными золотыми цветами. Самая прекрасная книга, что мне доводилось держать в руках, и мне пришлось подавить странное чувство, будто мне не положено к ней притрагиваться. Мои пальцы осторожно водили по вытисненным узорам.

– Учите хорошо, – сказал Дариус. – Следует как можно лучше запомнить содержание этой книги. В ней – ключ ко всем испытаниям, которые предстоят вам в Лабиринте. Я и сам не знаю, что будет на последних кругах. Иначе мы, мастера, могли бы передать все сведения своим пешкам и получить преимущество.

– Чему вы собираетесь нас учить? – спросила Аиша.

Санджи подошёл к пологу шатра.

– Я научу вас узнавать и составлять зелья. Вы будете изучать магические растения и тренировать своё тело с оружием и без него. Это оружие нельзя использовать для нанесения увечий другим пешкам. – Он недвусмысленно посмотрел на Аишу. – Оно предназначено придавать грозный вид и необходимо при выполнении заданий в сочетании с магией. Ясно?

Мы оба кивнули.

Я пробежался по страницам, наполненным всевозможными растениями и цветами. Каждый рисунок сопровождался подробным описанием. Приятно было гладить твёрдый переплёт и перелистывать плотные страницы.

Я положил книгу, которую дал мне Таран, обратно ему в суму. Это был слишком большой подарок, и, кроме того, мне не нужны были вещи, привезённые из Искира. Однако я жалел, что не выказал благодарности. Что случилось с Тараном после того, как я потерял сознание? А с Бабой? Я надеялся, что оба живы. Отчего-то я был уверен, что они живы. Таран вечно попадал в неприятности, но всегда умудрялся увильнуть от последствий.

Казалось, удача всегда была на его стороне.

Я не мог вспомнить, как меня занесло в столицу Сардана. Я очнулся в пустынном квартале Рахамада, не имея ни малейшего представления, зачем заехал так далеко. Мир пошёл прахом, как только я сел на свой мотоцикл, а теперь… теперь я был здесь, в городе, который казался незнакомым и запустелым.

В моей груди отверзлась бездна. Моя вина. Баба и Амир… Я погубил наши жизни…

Я ехал, пока не израсходовал всё топливо. Теперь я затолкал мотоцикл руками в пустынный переулок, поставил на подножку и привалился к стене дома. Чуть дальше бездомный мужчина курил трубку.

Я подавил слёзы. Если я сейчас расклеюсь, то уже не сумею собрать себя обратно.

Незнакомец пялился на мой мотоцикл.

– Сколько?

– Не продаётся, – безучастно ответил я.

У меня не было одежды, еды и крыши над головой. Куда я мог податься без денег? Сердце противилось самой мысли продать мотоцикл. Я не смог бы так поступить, даже если бы к моему горлу приставили нож.

Но как скоро голод и горе вынудят меня сделать разрывающий душу выбор?

Мужчина пожал плечами:

– Жалко.

Я с ненавистью посмотрел на него. Мой мотоцикл был моим единственным имуществом, моей единственной опорой. И ещё Амир. Амир непременно должен быть жив. Почему они забрали его вместо того, чтобы просто убить? Мне нужно было поскорее разузнать, где отыскать брата. В узилище или…

Мой взгляд зацепился за плакат вдали. Неожиданно мной овладела паника. Лабиринт.

Что, если ему предложат выбор так же, как матушке? Что, если он согласится? Нет. Амир ненавидел Игру так же сильно, как я сам. Он бы не позволил хассани использовать себя.

Я спрятал лицо в ладонях. Меня наверняка разыскивают. Мне нужны деньги, чтобы спрятаться от слишком внимательных глаз. Поймут ли они, что Амир не тот, кто им нужен?

Я свернулся калачиком, приготовившись провести ночь под звёздами. Скорбь разворотила мою грудь. Я подавил рыдания, поднимавшиеся изнутри, чтобы разорвать в клочья моё сердце.

Рано утром меня разбудила суматоха на улице.

Мимо проехала арба, гружённая ящиками и мешками с фруктами. Я в последнее мгновение успел откатиться в сторону. Проехав ещё несколько метров, повозка резко остановилась. Мешок с яблоками опрокинулся, и один плод подкатился мне под ноги.

– Заид! – крикнул кто-то. – Поторапливайся, мы опаздываем.

Я подбежал к арбе и подтолкнул мешок с яблоками, поставив его стоймя. Из-за груды поклажи появился юноша. Он вряд ли был много старше меня. Я протянул ему упавшее яблоко.

– Спасибо. – Он вытер плод рукавом и улыбнулся. Его простодушный облик и неожиданная доброта стеснили мне горло. Если бы он знал, что я натворил, стал бы он тогда мне улыбаться?