Если я хотел быть хорошим человеком, я должен был уйти. Мне следовало сдаться и потребовать, чтобы Амира отпустили на свободу. А если посадят под замок нас обоих, что ж, по крайней мере я попытался. Ещё через несколько дней и я смогу разузнать побольше. Если выяснится, что Амир не среди пешек, я сдамся. Если он выбрал Игру… тогда мне нужно сделать так, чтобы он победил. Какое бы решение он ни принял, одно было ясно.

Мне нужен был план.

Я запихал банку свежего домашнего джема в рюкзак, который дал мне Заид.

– Будь осторожен, – сказал мне Демиян, когда я сел на мотоцикл. – Когда вернёшься после доставки, Инара расскажет тебе о работе в саду.

Я кивнул и стартовал в Дубрах. Движение было таким плотным, что я приехал всего за десять минут до срока. Я поставил мотоцикл вне пределов видимости, чтобы санджи не заметил его.

Мужчина вышел, по пятам за ним следовала служанка. Молодая женщина забрала стеклянные банки из моих рук, не поднимая глаз, и поспешила в дом. Санджи смотрел на меня с весёлым удивлением, руки в карманах, на лице самодовольная улыбка.

– Я должен признать, что вовсе не ожидал, что ты доставишь заказ вовремя. – Он поискал в карманах монеты, которые я мельком пересчитал, когда он отдал их мне.

– Вы заплатили лишних три монеты, – сказал я.

– Ты сумел удивить меня, юноша. Это чувство, которое я не испытывал годами.

– Благодарю вас. Это очень…

– Убирайся.

Я повернулся, проглотив остальные слова. Хассани не стоят моего внимания.

Я отъехал прочь, бросив один последний взгляд на виллу. Инара должна была научить меня работать в саду, и я с нетерпением ждал этого. Работа отвлечёт меня от боли в сердце. После полудня я продолжу развозить товары. Крупные заказы невозможно было доставлять на моем мотоцикле, их Демиян и Заид развозили на арбе.

Демиян будет рад лишним монетам и тому, что не потерял клиента. В кои-то веки я чувствовал, что сделал что-то правильно. Эмоции так захлестнули меня, что сердце бешено колотилось по дороге домой.

– Ты скоро вернулся, – с удивлением сказала Сара, когда я вошёл на кухню. – Инара ждёт тебя снаружи. Она работает в саду за домом.

– Мне оставить деньги здесь?

– Конечно. Спасибо тебе, Тарик. – Она сунула мне в руки поднос, на котором стояли два стакана и большой кувшин с тёмно-красной жидкостью. – Я приготовила холодный чай. В такую жару нужно пить вдосталь.

Я улыбнулся. Матушка так часто поила нас этим чаем из цветков гибискуса, что через некоторое время Баба проникся к нему отвращением и не мог больше сделать ни глотка. После её смерти Баба снова начал его пить.

– Спасибо вам. – Воспоминание сделало мой голос тихим. Я забрал поднос и прошёл в дальний конец сада.

– А, вот ты где. – Инара потёрла лоб. – Мне не помешает твоя помощь. – На ней была большая белая шляпа, защищавшая от палящего солнца.

Я поднял повыше поднос:

– Пить хочешь?

Она с благодарностью налила себе стакан и выпила до дна.

– Ты сам-то хочешь?

Я кивнул, и Инара налила мне стакан чая.

– Отец сказал мне, что ты поехал с доставкой в Дубрах.

Я поставил поднос и взял стакан.

– Верно.

– Как прошёл твой визит к сан Сахиру? Он один из наших лучших покупателей.

Инара использовала правильную форму обращения к санджи, как полагалось говорить. Её вежливость удивила меня.

– Он был удовлетворён. Даже переплатил мне.

– Должно быть, он был очень впечатлён. Ведь не поверишь, что он брат самого злославного мага Сарадана, правда?

Я поперхнулся чаем. Инара поспешно забрала стакан из моих рук.

– Ты говоришь о Яссине? – спросил я, после того как немного оправился.

– О Яссине Ралеке. – Она озабоченно посмотрела на меня.

Под её пристальным взглядом у меня вспыхнули щёки.

– Я выпил слишком быстро.

Я привёз товары главе Совета магов, даже не узнав его. Вместе с четырьмя другими мастерами он поддерживал порядок, следя, чтобы каждый санджи следовал законам хассани.

Она улыбнулась, хотя явно почувствовала неладное. Я был благодарен ей за то, что она сделала вид, будто верит мне. И всё же меня не отпускало. Мне ужасно хотелось рассказать кому-нибудь правду.

Она помассировала себе шею.

– Яссин заварил большую кашу в Артеде. Слухи верны?

Я кивнул.

– Хотелось бы мне, чтобы султан вмешался. Я уверен, что Яссин нарушает законы хассани.

Инара понизила голос.

– Ты же не думаешь, что он использует Мёртвую магию?

Мои пальцы сами собой потянулись к подзажившему плечу.

– Я уверен в этом.

Она отпила немного чая.

– Я слышала, что султан пытается разрешить какую-то ситуацию на Турате. Может, поэтому он не находит времени для Артеды.

Турат. В правление предыдущего султана остров использовали для отселения людей с Отклонением. Некоторые рождались с этим своеобычным недугом и могли практиковать магию, не прибегая к зельям. Они как будто черпали силу из своих тел. И все они погибали в кошмарном Лабиринте, участвуя в Игре, в которой не было победителей.

Нынешний султан положил конец подобным зверствам и пожизненно заточил таких магов. Он решил устроить новую игру, проводившуюся два раза в год, переменил место её проведения и создал человечное и безопасное состязание. Участниками теперь были не люди, страдающие Отклонениями, а обычные преступники.

– А что происходит на Турате? – спросил я. – Я думал, остров заброшен.

Она пожала плечами:

– Он и был заброшен. Однако поговаривают, что на нём что-то происходит.

Имели ли беспорядки на Турате какое-то отношение к Яссину? Уж не планировал ли он начать восстание и захватить Сарадан?

– Я рада, что ты здесь, – Инара выдернула меня из размышлений.

Я улыбнулся.

– Я благодарен тебе за твою помощь.

– Как думаешь, ты сумеешь пить как нормальный человек, не пытаясь убиться?

Я взял стакан.

– Я покажу, чем ты можешь помочь, – сказала она. – Иди за мной.

Мы прошли по мощённой камнем дорожке между лимонными и апельсиновыми деревьями. Инара объяснила, как надо собирать урожай. Она дала мне корзину, и мы вместе стали бережно срывать фрукты. Это оказалось на удивление успокаивающим занятием.

– Ты когда-нибудь был влюблён? – произнесла Инара после долгого молчания.

Её странный вопрос заставил меня поднять глаза.

– Когда мне было двенадцать лет, в классе была одна девочка, которая мне нравилась. Может быть, я был в неё влюблён. Мне так и не хватило духу сказать ей об этом.

– Как трагично. – Она закусила губу, чтобы сдержать улыбку. – Сказать правду бывает непросто.

Я сглотнул. Инара знала, что я соврал, или же говорила о себе?

– А как насчёт тебя? – спросил, я в основном чтобы избавиться от чувства, будто она поймала меня на лжи.

Инара фыркнула, словно посмеявшись над какой-то своей шуткой.

– Я не знаю, что такое любовь. Для меня это как иностранное слово, которое мне никогда не понять. – Она мимолётно взглянула на меня, как будто боялась встретиться со мной глазами. – Заид говорит, это оттого, что я слишком много читаю. – Уголки её рта дрогнули. – И всё же я знаю, что никогда не найду в мужчине того, что нахожу в книге.

– Трагично, – сказал я.

Инара пожала плечами.

– Завтра по всему Рахамаду будут протесты. Я боюсь, что тебе придётся поискать, где можно объехать, если ты не хочешь задержаться с доставкой.

– А почему люди протестуют? – растерялся я.

– Люди встревожены присутствием Яссина. Они хотят, чтобы султан вмешался. Некоторые утверждают, что он хочет прибрать к рукам Сарадан, другие готовы поклясться, что ему нужен только Рахамад. Они боятся, что его влияние распространится за границы Артеды.

– А ты что думаешь?

Инара удивлённо взглянула на меня.