– Нет. Я видела, что они с мамой в течении двух лет регулярно посещали больницу. На мои расспросы отвечали, что это лишь возрастные осмотры, ничего особенного. О диагнозе речи вообще не заводили. Они так решили вдвоем. Но почему нас не посвятили в это? Мы ведь их дети…

– Сам не понимаю. Вспоминаю последний совместный ужин. Мне тогда показались слова отца странными, когда он говорил о необходимости большего моего внимания к жизни компании. Я не придал большого значения его разговору и теперь корю себя, что не стал разбираться в причинах.

Джина плачет. Обнимаю ее крепче и прижимаю к себе.

– Аарон, я чувствую себя опустошенной. Мне так его не хватает, – говорит навзрыд.

– Нам пора идти, – целую Джину в лоб и выпускаю из объятий.

Мы подходим к могиле, Джина берет меня за руку. Мысленно прощаемся с нашим отцом.

К выходу идем, молча.

Выходим за ворота кладбища. Видим, как на нас бежит толпа репортеров. Перед нами мелькают вспышки фотокамер, в лицо тычут диктофонами. Мы проходим сквозь толпу, я иду вперед, Джина идет за мной, прикрыв лицо рукой. Вокруг слышим выкрики с вопросами.

– Скажите, что с Мистером Нилом Бартоном?

– Без комментариев!

– Он был болен или это несчастный случай?

– Без комментариев!

– Где ваша жена? Она не поддержала вас?

– Без комментариев!

– Аарон! – вдруг слышу голос Фила.

– Забери Джину! – кричу ему, расталкивая репортеров.

Фил и Джина бегут к машине, садятся и уезжают.

Выйдя из толпы, слышу за спиной очередной вопрос.

– Виделись ли здесь с Робертом Вестом?

Услышав это имя, мной овладевает ярость: развернувшись, хватаю парня, задавшего вопрос, за ворот рубашки.

– Какого дьявола он должен тут быть?

– Там же его машина, – вдруг произносит парень и указывает рукой в сторону.

Я на автомате отпускаю его и поворачиваюсь. Пытаюсь сквозь толпу рассмотреть машину.

Глазами нахожу автомобиль Веста. Меня начинает трясти. Что он тут делает?!

Сажусь в машину и еду подальше от репортеров. Скрывшись за поворотом, жду Веста.

Роберт

Вчера мы поздно вернулись из больницы. Всю ночь не могу уснуть.

Узнаю, что сегодня похороны Мистера Нила Бартона. Думаю, Илзе уже в курсе и, наверняка, соберется туда, поэтому оставить ее одну не могу.

Захожу к ней в комнату, она лежит с открытыми глазами, на мое присутствие не реагирует.

Подхожу и сажусь на корточки возле нее.

– Илзе, – медленно переводит взгляд на меня, – давай съездим в больницу.

– Я не могу встать, мне плохо, – шепчет измученным голосом.

Глажу ее по волосам. Прижимаюсь губами к ее лбу – температуры не чувствую.

– Понимаю, Илзе. Но оставить тебя одну, не могу.

В комнате раздается звонок, Илзе просит подать ей телефон. Он лежит на прикроватной тумбе. Смотрю на экран – отец Илзе. Передаю ей телефон.

– Алло, – приподнимается на кровати.

В комнате тишина, поэтому слышу все, что он ей говорит.

– Илзе, дочка. Как ты, моя хорошая?

– Плохо…

– Илзе, я в Лос-Анджелесе, и я все знаю. Не понимаю, зачем вы скрывали от меня?

– Прости, папа.

– Илзе, похороны через два часа. Я приеду за тобой.

Илзе переводит взгляд на меня.

– Доченька, отправь адрес, я приеду за тобой, – повторяет отец.

– Папа, меня там не ждут.

– Нил тебя очень любил, как родную дочь. Никто не имеет права лишать тебя возможности с ним проститься. Я знаю, что ты с другим мужчиной – это твое право и твоя жизнь. Я тебя не виню. Ты сказала, все честно, горжусь тобой.

Замечаю в глазах Илзе слезы.

– Спасибо, папа. Я пришлю тебе адрес, где живу.

Она сбрасывает звонок.

– Ты решила поехать на похороны? – смотрю на нее внимательно.

– Да, я должна.

– Илзе, я не хочу, чтобы ты потом пожалела об этом. Твой отец поступил сейчас правильно. Да, он будет с тобой рядом. Но эти люди… Хотят ли они тебя там видеть? Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Илзе набирает сообщение отцу, встает с кровати и идет собираться.

Спускаюсь в гостиную, сажусь на диван. Мама подходит ко мне.

– Роберт, когда едем в больницу?

– Вам будет быстрее поехать с Томасом, я приеду чуть позже.

– Что-то с Илзе?

– Илзе тут не при чем.

– Я поеду одна. Мэгги уехала еще два часа назад.

– Хорошо.

Мама спускается на парковку. Предупреждаю охрану, чтобы пропустили отца Илзе и в ожидании, открываю ноутбук, чтобы поработать, но закрываю его – мысли не идут в голову. Слышу шаги по лестнице – Илзе спускается. Она в черном платье до колен, длинный рукав, высокая горловина. Волосы собраны в хвост. Она подходит ко мне, я встаю к ней навстречу. В этот момент в дом врывается ее отец с криком.

– Наконец-то я познакомлюсь с тобой лично! – встает напротив меня. – Я, Ален – отец Илзе.

Он наносит удар кулаком мне в лицо. Едва сохраняю равновесие, хотя удар достаточно сильный.

– Давай, отвечай! – кричит и продолжает меня бить, – Отвечай! Драться не умеешь?

Падаю на пол, он не останавливается, садится на меня сверху. Илзе стоит рядом и смотрит. Мое лицо все в крови. Глаза Алена полны злости. Я понимаю, что заслуживаю такое отношение, поэтому не отвечаю ему.

Илзе не выдерживает и подходит к нему.

– Все, папа, хватит. Оставь его!

Он не останавливается. Илзе переходит на крик.

– Папа, хватит! Прошу тебя! – пытается оттащить его.

Ален встает, поправляет одежду, стряхивает с рук кровь. Я тоже поднимаюсь, вытирая кровь с лица.

– Я – Роберт Вест. Илзе никуда не поедет.

Илзе встает рядом с папой, берет его под руку.

– Поеду.

– Илзе, дорогая, подойди, – прошу ее.

– Почему ты решаешь за нее, ехать ей или нет? Она сама знает, что ей делать.

– Там ее не ждут. Поэтому она не поедет.

Илзе смотрит на меня, по ее взгляду понимаю, что она согласна со мной.

– Илзе, можно мы поговорим с твоим отцом наедине?

– Ты знаешь, я все равно буду слушать ваш разговор, потому что это касается меня. Так что можешь говорить при мне.

– Давай, говори, что ты мне хочешь сказать, – настаивает Ален.

– Я не могу позволить, чтобы там смотрели на Илзе осуждающими взглядами, чтобы ее унижали. Я пообещал, что отвезу ее туда и сделаю это. Вы общались с ними и знаете, как они настроены по отношению к ней, а теперь подумайте стоит ли Илзе быть там.

Ален задумывается. Притягивает Илзе к себе, обнимает и целует в макушку.

– Здесь он прав, – Ален смотрит Илзе в глаза и говорит спокойным голосом.

Выпускает ее из объятий и поворачивается ко мне.

– Мы с тобой еще продолжим беседу, даже несмотря на то, что моя дочь тебя любит, – выходит из дома.

Ничего не отвечаю. Направляюсь на кухню за полотенцем, чтобы вытереть лицо и руки от крови.

– Илзе, поедем в больницу, потом на кладбище, – говорю ей и выхожу с кухни, протирая лицо.

– Нет, сначала на кладбище, потом в больницу.

– Мы приедем туда чуть позже, когда все разойдутся.

– Нет. Я буду там.

– О чем я сейчас говорил твоему отцу, ты слушала вообще? – срываюсь на крик.

– Слушала! – тоже кричит. – Я хочу быть там и точка!

Закрываю глаза, вздыхаю. Кидаю полотенце на стул, направляюсь к выходу.

– Хорошо. Но от меня ни на шаг не отойдешь.

– Ладно…

– Поехали.

Мы едем молча. Глядя на ее измученное лицо, чувствую боль в груди.

Подъезжаем к кладбищу, останавливаюсь в стороне от входа. Возле ворот людно, но знакомых лиц не вижу. Останавливаю взгляд на двух мальчиках и молодой женщине возле них, кажется, это сестра Аарона с детьми. Толпа медленно проходит на кладбище. Аарона нигде нет. Илзе хладнокровно наблюдает за людьми. Интересно, какая у нее будет реакция при появлении Аарона? Вдруг подъезжает знакомая мне машина, из нее выходят Аарон и отец Илзе. Перевожу взгляд на Илзе. Ее дыхание учащается.

– Аарон, – тихо шепчет. Потом прикладывает пальцы к губам.