– Простите, вы видели здесь мальчика? Только что? – спросила Марика, отряхивая подол платья.

– Иди сюда, за шумом воды ничего не слышно, – повысил голос новый собеседник. Он стоял, уперев руки в бока, и ветер трепал на нём не по размеру широкие одежды со следами муки на рукавах рубашки и штанах.

– Мальчик с удочкой, – девушка на ходу бросила взгляд на поток, который снова стал совершенно прозрачным, как и положено в предгорьях.

– Не знаю, о ком ты, – пожал плечами блондин и протянул девушке руку, когда она преодолела мост и приблизилась. – Я – Кубо, местный пекарь.

– Марика… – она обменялась с ним рукопожатием. Кожа у него была сухая, как пергамент.

– Я знаю, слышал в таверне накануне. Красивое имя. У моей сестры такое же.

– Она тоже здесь живёт?

– Нет. Она умерла, – Кубо поджал губы в напряжённую улыбку.

– Сожалею, – спохватилась Марика.

– Это вряд ли. Тебя тогда ещё и на свете не было. А теперь уже слишком поздно, чтобы сочувствовать, – он потёр руки. – Что ж, может, присоединишься ко мне за чаем? Я тебе об Арнике расскажу, ты мне – об остальном мире. А то я много лет нигде не бывал.

– Я даже не знаю, – девушка с сомнением посмотрела в сторону дома Бадварда. Новые друзья не спешили выходить и искать её.

– Жест гостеприимства, – заверил пекарь.

Отступать Марике показалось неуместным и, согласно кивнув, она последовала за ним вверх по холму, в город.

В пекарне было жарко. Пахло хлебом, хотя столы стояли пустые.

Кубо снял с плиты чайник и разлил по чашкам дымящийся напиток. Тот пах цветами и травами. Марика осторожно принюхалась прежде, чем сделать глоток.

– Пей, – подбодрил хозяин и выставил перед гостьей тарелку с сахарными плюшками. – Травы сам собирал. Успокаивают.

Девушка осторожно отпила обжигающий отвар и прислушалась к ощущениям. Он разлился по горлу теплом, и комок напряжения под рёбрами быстро исчез. Стало легче дышать. Дрожь в руках и ногах унялась.

– Ты из какого города? – спросил пекарь, садясь напротив.

Они устроились в самом углу комнаты, недалеко от пышащей огнём печи. Столик между ними был маленький, из тёмного, почти чёрного, дерева. И всю его поверхность, словно шрамы, покрывали невнятные царапины. Их как будто пытались затирать, но тщетно. Самые глубокие всё равно сохранились.

– Из Кейзка, – ответила Марика, рассматривая выщерблены, и вздрогнула, сообразив, что произнесла это вслух.

– Хм, не слышал, – Кубо смахнул крошки с усов. – По звучанию, как будто ближе к восточной границе. Далеко отсюда?

– Не очень.

– Новый город?

– Прошлой династии. При Рейне Втором построен.

– Не знаю, – признался пекарь. – Ты пей чай. Пока не остыл. И что же, семья твоя там?

Девушка отрицательно покачала головой. Вместо слов сделала новый глоток.

– Марика-Марика, – Кубо внимательно изучал её лицо. – Одно имя, а какая разная участь. Сколько тебе лет? Шестнадцать? Семнадцать?

– Какое это имеет значение? – прошептала она, отставляя чашку.

– Надо же так рано попасться.

– Я не понимаю…

– Не проклятие притягивает вас в Арнику, – пекарь брезгливо скривил губы, проводя пальцем по одной из царапин на столешнице. – Вы тащите его за собой сюда, как грязь на сапогах, из жалких жизней и скудных мыслей. Вы, люди, и есть его разносчики. Оно здесь по вашей вине.

– Разве дело не в колдуне?

– В каком? – усмехнулся Кубо. Встав, он отправился к печи. – Ты знаешь легенду о Жнеце?

– Который забирает человеческие души после смерти и отводит в загробный мир? – Марика кивнула. – Конечно.

– Говорят, есть разные способы избежать встречи с ним и сохранить жизнь. Например, используя жизни других. Потихоньку питаться их соками, играя на их слабостях, мороча головы и навязывая им свою волю, чтобы они, очарованные колдовством, капля за каплей отдавали себя. Представь логово паука, в котором мухи обслуживают паутину.

Пекарь подбросил поленьев в огонь и поправил их кочергой. Марика следила за ним заворожённо, чувствуя, как вновь по телу расходится нервный озноб.

– Восхитительно, правда? Но самое интересное начинается, когда в паутину попадает другой паук. Понимаешь?

– Нет, – призналась она, поднимаясь из-за стола. – И, наверное, мне стоит пойти.

– Не торопись, нам ещё есть, что обсудить, – Кубо тоже встал, держа кочергу в руке и загораживая путь из комнаты.

Марика беспокойно осмотрелась, ища другие возможности улизнуть. На её счастье, в лавке звякнул колокольчик, и послышались тяжёлые шаги, заставившие пекаря насторожиться. Он опустил шуровку и обернулся. Как раз вовремя, чтобы увидеть на пороге Бадварда.

– Общаетесь? – поинтересовался тот холодно, переводя взгляд с пекаря на бледную от испуга девушку.

– Пьём чай в ожидании тебя, – Кубо улыбнулся. – Присоединишься?

– В другой раз. Идём, Марика, – охотник коротким кивком указал себе за плечо.

– Приятно было познакомиться, – сказал пекарь девушке и посторонился, пропуская её.

– До свидания, – прошептала она в ответ, прежде чем юркнуть в дверь.

– Вся в твоём распоряжении, – Кубо осклабился, глядя на охотника, но тот молча вышел следом за спутницей.

Она ждала его на улице и торопливо зашагала рядом, поминутно оборачиваясь.

– Он следит за нами, – сообщила девушка, когда они почти дошли до перекрёстка.

Бадвард коротко взглянул через плечо на пекаря, замершего на пороге своей лавки.

– Ерунда. Не обращай внимание. За нами не пойдёт. Что он тебе говорил?

– Что-то невнятное. Про Жнеца и каких-то пауков.

– Наверное, увлекательно. Я тоже хочу послушать. Расскажешь подробнее, когда дойдём до дома.

– При ведьме?

Он покосился на неё и сбавил шаг, видя, что Марика едва успевает и уже совсем запыхалась.

– Нет. Адель уже улетела, – успокоил Бадвард.

– В смысле, улетела?

– Буквально, – усмехнулся он.

– Значит, не договорились?

– С чего ты взяла?

– Ты, похоже, не доверяешь ей. Сказал неправду, – Марика помедлила. – Не хотел, чтобы она поняла, что тебе известно.

Бадвард остановился и оценивающе посмотрел на девушку.

– Догадливая, да? – он ухмыльнулся и задрал левый рукав.

На тыльной стороне его предплечья была татуировка кинжала. Остриём он упирался в запястье, навершием рукояти тянулся к сгибу локтя.

– Знаешь, что это? – спросил Бадвард.

Марика подняла на него взгляд.

– Ты – Тёмный Охотник? – проговорила она тихо.

– Какая ты умница. Верно!

Бадвард дал знак сохранять молчание, и они больше не разговаривали до самого дома. Марика нахмурилась, но спорить не стала. Судя по тому, что она постоянно оглядывалась на город, оставшийся за их спинами, её всё ещё волновала встреча с Кубо. Она даже юбку подобрала, чтобы поскорее дойти до моста и оказаться за рекой.

– В следующий раз, когда снова решишь убегать, рубашку сначала мне верни, – сказал Бадвард, когда они вернулись в дом и снова остались вдвоём в кухне. Он мазнул по девушке лукавым взглядом и направился к окну, чтобы закрыть ставни. – Сядь поешь, а то на тебе лица нет.

– Да какое тут должно быть лицо? Чертовщина сплошная. В шкафу полно старья, да такого разного, как будто тут коллекционер живёт. Тавернщик всю ночь по стенам стучал и выл волком. Колдун, проклятие… Пречистые Заступники, что в этом городе вообще творится?!

Заперев оконные створки, охотник снова посмотрел на Марику, но уже без улыбки.

– Давай поговорим, – подойдя, он взял её за плечо и мягким усилием заставил опуститься на стул. – Нам тут Аделка чай оставила. Терпеть не могу заваренную ботву, но этот, правда, неплох. Попробуй.

– Чай ведьмы, которая оборачивается птицей? Нет уж, спасибо.

– Не волнуйся, в нём нет перьев. Чаще всего, – он усмехнулся, садясь напротив собеседницы так, чтобы хорошо видеть выражение её лица. И, если судить по нему, Марика сейчас была на грани. Оценив её настроение, охотник потянулся за бутылкой вина. – Относись проще. Всё это – обстоятельства, которые нужно принять в расчёт, чтобы добиться желаемого. Например, выбраться из этого клятого города. Ты как на это смотришь?