Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

§ 6. Нефть Западной Сибири. Иллюзия спасения

Открытые в 1960-х гг. месторождения нефти Западной Сибири, появившаяся возможность финансирования масштабного импорта сельскохозяйственной продукции за счет экспорта нефти в развитые капиталистические страны, казалось, позволили решить продовольственную проблему.

Советский Союз начал в значительных масштабах экспортировать нефть в 1950-х гг. В 1950-1960-х гг. добыча нефти за счет Приволжского нефтяного бассейна резко возросла. Однако в это время СССР поставлял нефть в социалистические страны, ее экспорт за конвертируемую валюту был ограничен.

Первый газовый фонтан в Западной Сибири был открыт в сентябре 1953 г.[303]. Масштабные геологические находки приходятся на 1961–1965 гг. В 1961 г. были открыты Мегионское и Усть-Балыкское месторождения, в 1963-м – Федоровское, в 1965-м – Мамонтовское и Самотлор. Для вводимых в действие месторождений были характерны высокие дебиты добычи, как правило превышающие 100 т в сутки на одну скважину, доступные глубины (1,8–2,5 км)[304]. В 1972–1981 гг. добыча нефти в Западно-Сибирской нефтегазовой провинции (ЗСНГП) возросла с 62,7 до 334,3 млн т (в 5,3 раза, см. табл. 4.18).

Таблица 4.18. Добыча нефти в Западной Сибири, млн т

Гибель империи. Уроки для современной России - i_047.png

Источник: Славки на М. В. Триумф и трагедия: развитие нефтегазового комплекса СССР в 1960-1980-е годы. С. 69.

Масштабы наращивания нефтедобычи в СССР в эти годы необычно высоки, беспрецедентны в истории отрасли (см. рис. 4.2). Многие из вводимых в эксплуатацию месторождений по международной классификации относились к категории уникальных, дающих аномально высокий дебит скважин.

Гибель империи. Уроки для современной России - i_048.png

Рис. 4.2. Добыча нефти в СССР, 1960–1984 гг.

Источник: Статистические сборники “Народное хозяйство СССР”за разные годы. М.: Финансы и статистика.

Советский Союз быстро наращивает экспорт нефти в развитые капиталистические страны. Потребности в валюте подталкивают к использованию методов освоения и эксплуатации месторождений, позволяющих добиться быстрых результатов, но создающих риски падения добычи в последующие годы. В конце 1970-х – начале 1980-х гг. между теми, кто отвечал в СССР за общие параметры функционирования советской экономики, и теми, кто занимался освоением Западно-Сибирской нефтегазовой провинции, идет дискуссия по вопросу о том, какими темпами можно наращивать добычу, не нанося непоправимого ущерба долгосрочным перспективам разработки месторождений. Иногда она проходила в весьма жесткой форме. В. Шашин – в это время министр нефтяной промышленности, – по свидетельствам его коллег, неоднократно говорил представителям Госплана, партийных органов, что они завышают возможности увеличения добычи нефти, не думают о последствиях такой политики[305].

Однако нарастающие трудности с продовольственным снабжением подталкивали советское руководство к выбору стратегии форсированного использования месторождений. Председатель Совета Министров А. Косыгин неоднократно обращался к начальнику Главтюменьнефтегаза В. Муравленко с просьбой примерно такого содержания: “С хлебушком плохо – дай 3 млн тонн сверх плана”[306].

За период 1974–1984 гг. затраты на 1 т прироста добычи нефти увеличились на 70 %. Расходы на добычу топлива с начала 1970-х до начала 1980-х гг. возросли вдвое[307].

Форсированное увеличение добычи нефти подталкивало к концентрации усилий на крупнейших проектах. Использование методов эксплуатации, дающих возможность быстро увеличить объем нефтедобычи, но создающих труднопрогнозируемые риски, вело к тому, что возможность сохранения достигнутых объемов производства оказалась в зависимости от того, что произойдет на нескольких уникальных месторождениях[308].

Внешнеторговый баланс, платежный баланс, снабжение населения продовольствием, сохранение политической стабильности все в большей степени определялись тем, какой будет погода на целинных землях, как сложится ситуация в нефтедобыче. В качестве основы экономической и политической стабильности мировой сверхдержавы это не много.

Гибель империи. Уроки для современной России - i_049.png

Рис. 4.3. Экспорт СССР нефти и нефтепродуктов в страны ОЭСР, 1972–1985 гг., млрд долл. 2000 г.

Примечание. Страны ОЭСР даны без Португалии и территории Западного Берлина.

Источник: Статистические сборники “Внешняя торговля СССР”за разные годы. М.: Финансы и статистика.

Наряду с открытием крупных нефтегазовых месторождений сохранению стабильности советской экономики в 1970-х гг. способствовало беспрецедентное повышение мировых цен на нефть в 1973–1974 гг. и скачок цен в 1979–1981 гг. На фоне роста объема экспорта нефти, реализуемой за конвертируемую валюту, темпы повышения валютной выручки СССР начиная с 1973 г. были беспрецедентными {рис. 4.3).

Поток валютных ресурсов от продажи нефти позволил остановить нарастание кризиса продовольственного снабжения городов[309], увеличить закупки оборудования, потребительских товаров, обеспечил финансовую базу наращивания гонки вооружений, достижения ядерного паритета с США и позволил начать осуществление таких внешнеполитических авантюр, как война в Афганистане[310].

Характерной чертой политики СССР в период быстрого роста нефтедобычи, нефтяного экспорта и высоких цен на нефть с середины 1970-х – начала 1980-х гг. было то, что советское руководство по-прежнему не создавало резервы конвертируемой валюты, не размещало поступающие средства в ликвидные финансовые инструменты, которые можно было бы использовать при неблагоприятном развитии событий на нефтяном рынке. Запасы конвертируемой валюты СССР оставались лишь средствами, обеспечивающими текущий торговый оборот. Более того, Советский Союз на фоне беспрецедентного роста нефтяных доходов наращивал заимствования[311]. Единственное рациональное объяснение этой политики – убежденность в том, что вышедшие в конце 1970-х гг. на аномально высокий по историческим меркам уровень цены на нефть в дальнейшем на нем удержатся. О том, что делать, если они упадут, советское руководство в эти годы явно не задумывается[312].

На фоне высоких цен на нефть СССР тем не менее в 1979–1981 гг. сталкивается с проблемой финансирования дефицита текущего платежного баланса. Причиной, как обычно, стали аграрные проблемы: три года низких урожаев, вынужденное увеличение импорта зерна.

К 1980 г. нефть и газ составляли 67 % экспорта СССР в страны ОЭСР. В это же время цены на нефть, оставаясь высокими, перестают расти. На этом фоне в стране усиливается дефицит потребительских товаров, растет денежная эмиссия, повышаются цены колхозного рынка. Бюджетные расходы все в большей степени финансируются за счет вкладов населения. Усиление финансовой несбалансированности народного хозяйства, рост финансовых диспропорций, дефицита на потребительском рынке стимулирует попытки компенсировать недостаток предложения продуктов питания за счет ухудшения их качества (например, увеличением доли воды и крахмала в колбасе). Начиная с середины 1970-х гг., примерно половина прироста товарооборота достигалась за счет ухудшения качества и повышения цен. Доклад Госплана по этому поводу был роздан заместителям Председателя Совета Министров. На следующий день экземпляры были изъяты и уничтожены[313].

вернуться

303

Муравленко В. П., Фаин Ю. Б. и др. (ред.). Нефть Сибири. М.: Недра, 1973. С. 13.

вернуться

304

Славкина М. В. Триумф и трагедия: развитие нефтегазового комплекса СССР в 1960-1980-е годы. М.: Наука, 2002. С. 45, 70.

вернуться

305

По свидетельству Н. Ероиина: “Ответственному работнику он мог бросить в лицо: «Вы авантюрист, вы куда страну ведете, вы думаете о последствиях своих предложений?»” См.: К 85-летию со дня рождения В. Д. Шашина. Материалы юбилейной конференции. Москва, 22 июня 2001 года. М., 2002. с. 38, 39.

вернуться

306

Интервью с В. И. Грайфером. Цит. по: Славкина М. В. Триумф и трагедия: развитие нефтегазового комплекса СССР в 1960-1980-е годы. С. 143.

вернуться

307

Кудров В. М. Советская экономика в ретроспективе. М.: Наука, 2003. С. 31.

вернуться

308

В 1977 г. ЦРУ опубликовало доклад, в котором прогнозировало начало падения добычи нефти в Советском Союзе в 1980-х гг… См.: The International Energy Situation: Outlook to 1985. Central Intelligence Agency. April 1977; Prospects for Soviet Oil Production. Central Intelligence Agency. Washington, D. C.: April 1977.

вернуться

309

О роли нефтяных доходов во временном преодолении ключевого противоречия советской экономики: растущего спроса городского населения на продовольствие и хронического кризиса сельского хозяйства см.: Millar J. R. An Economic Overview / J. Cracraft (ed.). The Soviet Union Today: An Interpretive Guide. Chicago: University Chicago Press, 1983. P. 173–186.

вернуться

310

На заседании Политбюро 17 марта 1979 г. итоги подвел Н. Косыгин: “У всех у нас единое мнение – Афганистан отдавать нельзя”. Однако 18 марта после его разговора с Н. Тараки, в котором афганское руководство прямо поставило вопрос о необходимости немедленного ввода советских войск в Афганистан, настроение изменилось. Стало ясно, что речь идет не просто о военно-технической или экономической помощи, а об использовании советских войск. После этого А. Громыко говорит: “Я полностью поддерживаю предложение т. Андропова о том, чтобы исключить такую меру, как введение наших войск в Афганистан. Армия там ненадежная. Таким образом, наша армия, которая войдет в Афганистан, будет агрессором. Против кого же она будет воевать? Да против афганского народа прежде всего, и в него надо будет стрелять”. Ю. Андропов: “Я думаю, что относительно ввода войск нам решения принимать не следует. Ввести свои войска – это значит бороться против народа, давить народ, стрелять в народ. Мы будем выглядеть как агрессоры, и мы не можем допустить этого”. См.: РГАНИ. Ф. 89. Оп. 25. Д. 2. Л. 10, 15, 24. Все это верно, но это не помешало Политбюро в декабре 1979 г. принять решение о вводе 4 дивизий и 4 бригад общей численностью 150 тыс. человек в Афганистан и о ликвидации Амина. См.: Буковский В. Московский процесс. Париж; Москва: Изд-ва “Русская мысль”, “МИК”, 1996. http://www.helousenko.com/wr_Bukovsky.htm. 4. 2. С. 49. Окончательное решение было принято на совещании, проведенном Л. Брежневым, 26 декабря 1979 г. См.: РГАНИ. Ф. 89. Оп. 14. Д. 31. Л. 1, 2. Решением Политбюро от 8 января 1980 года после введения советских войск в Афганистан лимит численности военнослужащих Вооруженных Сил СССР был увеличен на 50 тыс. человек. См.: Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 2 января 1980 г. “Об увеличении численности Вооруженных Сил СССР”. Выписка из протокола № 177 заседания Политбюро ЦК КПСС от 7 января 1980 г. № П177/239. http://www.2nti.com/archive/pdfs/afgh/iyy-8o-2.pdf. Решение о введении войск в Афганистан будет дорого стоить советскому режиму вплоть до последних лет его существования. Убитые в Афганистане солдаты и офицеры, горе их семей, инвалиды, и все это на фоне непонятной обществу войны – важный фактор подрыва основ легитимности режима. Но и экономически война стоила недешево. Из записки в ЦК: “В целях восполнения боевых потерь афганских вооруженных сил, обеспечения их должной способности к отражению натиска непримиримой оппозиции […] вносится предложение о дополнительной поставке Афганистану в 1989 году специмущества на сумму около 990 млн рублей (из них на 200 млн рублей за счет высвобождающихся при сокращении в одностороннем порядке и подлежащих уничтожению танков, орудий и самолетов)…” См.: Выписка из протокола заседания Политбюро ЦК КПСС от 22 июля 1989 года. О дополнительной поставке специмущества в Республику Афганистан. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 10. Д. 39. “…Советское правительство дополнительно к выделенному специмуществу в 1989 году на сумму 2,6 млрд рублей изыскало возможность поставить Афганистану в 1989 году специмущество еще на сумму 0,99 млрд рублей… Поставки специмущества предусматривается осуществить на прежних условиях расчетов, то есть с оплатой 25 % стоимости в кредит на 10 лет из 2 % годовых”. См.: Выписка из протокола заседания Политбюро ЦК КПСС от 22 июля 1989 года. О дополнительной поставке специмущества в Республику Афганистан. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 10. Д. 39. Из записки Э. Шеварднадзе и В. Крючкова от и августа 1989 г.: “Линия на укрепление жизнеспособности нынешнего режима предполагает дальнейшее оказание широкой многосторонней поддержки правительству и президенту Афганистана, в том числе материальной… Потребуется также помогать афганским друзьям продовольствием, особенно пшеницей, для обеспечения вооруженных сил и населения Кабула. При этом, поскольку находящиеся в Хайратоне запасы пшеницы подходят к концу, срочно доставить туда 15 тыс. тонн пшеницы в счет нашей помощи Афганистану”. См.: Выписка из протокола заседания Политбюро ЦК КПСС от 16 августа 1989 года. О переговорах в Кабуле и наших возможных дальнейших шагах на афганском направлении. РГАНИ. Ф. 89. Оп. 10. Д. 46.

вернуться

311

“По оценке Чейз Манхэттен Бэнк, дефицит платежных балансов стран коммунистического блока увеличился с 5 млрд долл. в 1974 г. до 12 млрд долл. в текущем году. Из всей суммы общего дефицита около половины приходится на Советский Союз. […] По оценке Чейз Манхэттен Бэнк, в текущем году СССР продал золота на сумму около 1 млрд долл., кроме этого, его валютные активы в западных банках уменьшились на 2 млрд долл.”. В этой же записке говорится, что банки США проявляют сдержанность в отношении предоставления кредитов социалистическим странам. См.: Письмо Назаркина К. (Пред. Правления МБЭС) тов. Лесечко М. А. от 25.12.1975 г. ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 109. Д. 6о. Л. 37–39.

вернуться

312

О рисках, создаваемых зависимостью импорта зерна и комплектующих для обрабатывающих отраслей от конъюнктуры нефтяного рынка, специалисты хорошо знали еще в середине 1980-х гг., см.: Chadwick М., Long D., Nissanke M. Soviet Oil Exports: Trade Adjustments, Refining Constraints and Market Behaviour. Oxford: Oxford Institute for Energy Studies, 1987.

вернуться

313

Байбаков H. К. Сорок лет в правительстве. М.: Республика, 1993. С. 129–134. “Поскольку в старую схему финансирования мы уже не укладывались, пришлось прибегнуть к новым, “нетрадиционным” способам: вклады населения в сберкассах, средства со счетов предприятий частично снимались и направлялись на бюджетные расходы”. См.: Там же. С. 134.

37
{"b":"909895","o":1}