— Спасибо, — отозвалась гном, выслушав эту короткую историю.
— Надеюсь, хоть этим рассказом я сумел вас развлечь сегодня, — криво ухмыльнулся волшебник и захлопнул дверь прямо перед носом следователя.
Около библиотеки царил тот же мрак, однако чуть впереди, где весеннее солнышко отвоевало у теней стен чётко очерченную линию света, золотились тёплые лучики, маня к себе, обещая согреть. Утренняя серость большей части площади ушла, и яркое полуденное солнце заливало тёплым оранжевым цветом всё вокруг.
Нисса, глядя вперёд, зябко поёжилась, подёргивая плечами, и почти бегом поспешила подальше от библиотеки — от мертвенного холода времени к жизненно важному теплу. К тому же ей не терпелось скорее добраться до здания Управления и, может быть, получить информацию о том, что сегодня нашла.
Стражники ушли уже много часов назад, эксперты должны были поработать над образцами. Возможно, это и было тупиковое дело, каких множество в многотысячном Карфе, поэтому никто никогда и не узнает, что же случилось прошлой ночью в этой библиотеке. Да и знать не хочет. Но Нисса любила доводить свои дела до конца, хотя бы какого-нибудь, а ещё отличалась большим любопытством. Вероятно, нужно поговорить со своим напарником, если, конечно, его в этом огромном городе в разгар дня можно найти.
Чем дальше отходила девушка гном от библиотеки, тем больше пригревало солнце и меньше становились тени. Расцветала весна, ночи всё ещё отдавали изморозью и даже в тёплом свитере и плаще мороз пробирал до костей, однако днём солнышко грело всё больше, деревья в немногочисленных парках просыпались, вернулись с зимовки птицы. В Карфе не было морозных и снежных зим, но, что такое холод, местные жители знали не понаслышке, особенно в бедных кварталах.
Карф — огромный незамерзающий порт с мощной промышленностью — слыл одним из самых больших городов государства торговцев — Вейген. Сейчас на главных улицах и площадях, даже в этой, богатой части города, окружённой дополнительными стенами, облагороженной, с мощёными, ровными и широкими улицами, был такой бедлам и столпотворение, что без сопровождения стражи или слуг пройти тяжеловато.
Туда-сюда сновали посыльные, слуги в богатых ливреях тащили какие-то товары с рынка в особняки ко своим господам. Где-то две гружёные подводы, запряжённые волами, не смогли разъехаться, и возничие ругали друг друга на чём стоит свет. Ученики из академии волшебства торопились на занятия, спешили по своим делам благородные господа. И это всё представители разных рас и народов — от низкорослых гномов, дварфов и халфлингов до высоченных эльфов, драконорожденных и кентавров. Так что проскочить между ног у людей не выйдет — наткнёшься на своего низкорослого собрата с такой же вероятностью.
Нисса перед тем, как нырнуть в это разнообразное море, начинавшееся непосредственно за парком у библиотеки, вздохнула и начала пробираться к своей цели. Ловкая, гибкая и стройная она с лёгкостью маневрировала между пешеходами, повозками, паланкинами, попутно давая по рукам местным воришкам, пытавшимся поживиться кошельками зазевавшегося люда. Арестовывать их была не её забота, она давала понять, что за ними есть надзор и что их всегда готовы задержать при необходимости.
Кто-то чересчур наглый пытался ограбить её, но был пойман за руку, связан и теперь волочился за ней как собачонка на поводке. Такой наглости девушка стерпеть не смогла. Эта встреча заставила её сделать небольшой крюк, доведя арестованного до ближайшей заставы стражников — в башне у моста через реку. Скорее всего, этого несчастного продержат ночь или две, после чего, проведя разъяснительную беседу, отпустят. Но суточная голодовка даст ворюге необходимый опыт — у представителей власти ничего лучше не воровать. И не нарываться на проблемы.
Самым большими приключением, как и обычно, был переход по мосту через пересекающую город большую реку. Это каменное чудо инженерной мысли дварфов имело два яруса — для повозок и пешеходный, однако пешеходы ломились везде, причём встречным потоком, мешая как себе, так и повозкам. Стража, сидевшая в небольших башенках, пыталась криками как-то регулировать происходящее, но какое там, все делали, что хотели. Их охрипшие голоса с трудом распознавались в гудящем рое толпы.
Девушка брезгливо повела носом — на мосту всегда начинало страшно вонять. Верхний город чистили, его снабдили централизованной канализацией, а вот о нижнем никто не позаботился. Мощёными камнем и ровными здесь были только несколько центральных улиц, что вели к воротам, мануфактурам и рынку. А вот в многоэтажных трущобах рабочих кварталов улочки никто ровными сделать не удосужился. Кругом лежали груды мусора и нечистот, ибо редкие сознательные граждане добегали до бесплатных общественных туалетов. Шныряли крысы, мыши и одним богам ведомо, какие существа. Где-то прямо на обочине дорог лежали люди (и не только). Обычные рабочие, которым не хватало денег на постой в тавернах или, тем более, на собственную комнату в доме.
«Городское следственное управление при армии Вейгена в городе Карф» — большое каменное многоэтажное ровное, хоть и довольно мрачное, здание из серого камня, громоздилось на небольшой площади сразу за мостом в нижней части города. В нём же расположился и штаб городской армии. Если бы не четверо дварфов в полном военном облачении несущих стражу у массивных дверей, не сказать бы, что это строение является важной административной единицей в городе. Окна, напоминающие бойницы, небольшие, но массивные двери были построены и спроектированы так, что в случае необходимости здесь можно организовать круговую оборону на несколько дней. Административные здания всегда охраняли дварфы или гномы наёмники, слывшие верными и отличными воинами. Мимо постоянно шли люди и существа, ехали повозки, входящих или выходящих из этого строения людей обычно мало кто замечал.
Нисса жизнерадостно поприветствовала стражников-дварфов, перекинувшись с ними несколькими добрыми колкостями, прошмыгнула в дверь, из которой только что кто-то вышел. В здании не содержали преступников, на этот случай имелись в разных частях города тюрьмы и изоляторы — зачастую в городских башнях. В управлении располагались кабинеты следователей, управленцев, чиновников и, самое главное, — лаборатории и залы для разного рода экспертиз. Здесь находилась одна из двух самых больших и оборудованных алхимических лабораторий в городе. И единственная медицинская исследовательская служба вместе со специалистами, анатомическим театром и штатным патологоанатомом.
Вскрывать тела можно было только по особому разрешению верховного жреца и бургомистра. Академии передавали трупы крайне редко, и это несмотря на то, что там учили медиков и изучали целительную магию. Но здесь, в управлении, царило не целительство, а смерть. На разгадку которой некоторые люди не жалели ни денег, ни связей. Так что местные исследователи всегда получали то, что хотели, лишь бы давали результат. Часто студенты академии приходили сюда — взглянуть на вскрытие или же изучить внутренние органы какого-либо существа, которые заботливо содержались в специальном хранилище.
Ходили, однако, часто скрепя сердце и с чувством пренебрежения и недовольства к местному специалисту, ибо был он малость…своеобразен. Даже напарник Ниссы нечасто к нему захаживал, предпочитая сам разобраться в проблеме. А вот девушке Феник, так его звали, даже нравился, она уважала его талант, хотя не всегда одобряла то, чем он занимался.
Кабинет хирурга-эксперта находился в подвале, сразу около анатомического театра, морга и хранилища. Сейчас у многих начинался обед, но следователь наверняка знала, что хозяин кабинета перекус прекрасно совмещал с работой. Памятуя о том, что сейчас увидит, перед небольшой окованной железом глухой дверью, она надвинула на нос маску и смело шагнула внутрь. В нос тут же ударил сногсшибательный запах мертвечины, гниющего мяса, кишок и иных органов, смешанный с едкими испарениями от магических жидкостей.
Казалось, найти хозяина небольшого кабинета не составит труда. Глаза девушки привычно пробежались по нескольким стоящим столам, на двух из них покоились чьи-то тела, прикрытые белыми полотнами ткани. В полумраке, который едва рассеивало несколько магических светильников, зловеще поблёскивали разнообразные хирургические инструменты, лежащие на специальных столиках, развешанные на стенах плакаты с телами разных существ в разрезе наводили страх на несведущего посетителя.
