Оставил Млада у спуска в подвал — как-то ожили воспоминания о особняке Хролцев, а падение с трёх, не говоря о десяти метров для не владетеля — штука неприятная. При невезении и смертельная. Но каменная лестница подо мной не сломалось и упиралась в земляную площадку. А вот внутри были зачарования, каменные, сложные: как раз под землёй. Земля слегка влажная, наводящая на мысли о могильной, но притоптанная и утрамбованная. И ни хрена не понятно, зачем она тут? В общем, поковырял сапогом, похмыкал, и тут сверху раздался грохот выстрела и просто грохот. И чувство сильнейшего колдовства одарённого, соответствующей, каменной природы. Смерти Млада я, к счастью, не почувствовал, но в детали вдаваться времени не было: камни вокруг меня, дрожа, начинали водить хоровод. А я форсированно проводил оборот, всматриваясь в проём сверху лестницы. Камни полетели в меня, раскрошились ударами лап — не все, а перекрывающие обзор — и в дыру полетело шесть пуль из револьвера. И — без толку. В подвал спускался одарённый, буквально закованный в толстую, каменную броню перенасыщенную магией. И гвоздил, паразит такой, по мне каменюками, от которых я еле успевал отбиваться, пытаясь сблизиться со спускающимся Септооктом. И облом: мне наглядно демонстрировали, что если как видом я — видом, то как одарённый — явно не «могучий». Теоретически, учитывая специфичность интеграции в меня огненного жаба, может, и смогу стать «могучим». Но тут нужны тренировки и практика, причём как ни печально признавать, в поте лица. Потому что на лестнице стоял именно «могучий» одарённый, не как Квадрасек в своё время — проводящий «потешный поединок», больше тренировку, а именно старающийся меня угробить и не угробиться.

Камни блокировали дорогу и стучали по мне, шатая. Я их крошил, но сблизиться не мог, а духи с огоньком, просто огненные заклятия безвредно для одоспешенного развеивались о камень доспехов. Варианты есть, но хотелось бы живым…

«Сдурел, недоумок⁈ Каким живым, этот человечек так и прибить тебя сможет!» — возмутился Потап, явно начав подготовку к проявлению в яви.

Ну, он не прав по форме, но по сути, похоже, прав, вынужденно признал я. Отпиннул пару булдыганов (прощайте сапоги!), но добрался до скорозарядников и практически в секунду выпустил в Септоокта дюжину пуль. Не столько рассчитывая прибить, сколько отвлечь, сосредоточиться на защите. А сам собирался рывком добраться до скотины и заломать к чертям. Одновременно Потап всколыхнул явь, начав проявляться, Септоокт исказил свой каменный доспех, явно форсированно наращивая защиту и… раздался выстрел. А товарищ Главы Управы Пограничной Стражи закувыркался по лестнице, с треском стукаясь и теряя части каменного доспеха. Безоговорочно дохлый, с дырой в затылке, отметил я в процессе качения.

— Вы целы, господин? — послышался голос Млада, а через секунду в проеме показался его мордас.

Живой, но с совершенно роскошной, багровой и кровящей шишкой на лбу. Но лоб цел, а судя по выстрелу — дворецкий у меня не сломался, а в остальном — отлежится.

— Цел, — сообщил я, помахав лапой. — А как ты его?

— У него камень со спины слез, я на ногах не держусь, но видел. Вот и выстрелил, Михайло Потапыч.

Это, видимо, страшный я этого коррупционэра напугал, а про Млада он и забыл, мимоходом отмахнувшись. Кстати, в особняке была сигналка какая-то, видимо, на камне одарённого. Или развеиваемые заклинания почуял, паразит. И дохлый, даже… да хрен с ним, не жаль. Причувствовался к округе — чисто. А вот заклятья под землёй развеивались, так что заработал я лапами… и в нос пахнул запах мертвечины, гнилья совершенно нестерпимый. Вытащил артефакт от запаха (почти не матерясь, под страдающее ворчание Потапа), активировал, продолжил. Криво усмехнулся: земля защищала от запаха разложения. А заклятья лежали на куче костей, человеческих скелетов, хотя часть из них была ещё не до конца лишённая разлагающейся плоти. И как-то их побольше, чем пятнадцать или шестнадцать. Все полсотни скелетов, хотя есть совсем старые. Судя по подёргиванию от развеивающихся заклинаний — Септоокт их «анимировал», некромаг трахнутый. Хотя их вроде и нет на Зиманде…

«Да щаз, нет!» — фыркнул Потап. — «Сам-то кто?» — не без ехидства уточнил он.

А после я аж фыркнул: в общем-то да. Мёртвое тело, оживлённое вселённым извне духом. Некромагия как она есть.

«Правда, чтоб кости скакали — такого нет. Глупо это, камень прочнее».

— Испугать пытался, — прикинул я.

«Костями? Чего их бояться, даже не погрызть! Недоумок он!» — экспертно заключил топтыгин.

Я же пожал плечами, перестал охреневать, шибанул в яму с трупанами потоком пламени, выжигая гниль и дрянь. Сверху раздался кашель и явно подавленный мат Млада, наслаждающегося ароматами печёной гнили, но потерпит, благо недолго. А я спрыгнул в яму, пробил каменную плиту, разворотил — ну и как ожидалось. Несколько сундуков. С золотом, причём ЯВНО больше, чем было у Рымичей.

— Как-то прям отдавать всё даже не хочется, — сам себе под нос признался я. — Хотя… — пришла мне в голову весьма занятная мысль, утрясающая нормальную бережливость (а не глупую алчность!) и профессиональную гордость. — Млад!

— Слушаю, господин!

— Полежи пока, а я тут посчитаю немного. Точнее, Динька, — во время вспомнил я про таланты спрятавшейся от схватки (и правильно сделавшей) у Потапа фейки. — И колдовать буду.

А пока Динька купалась в золоте, я пыжился, стараясь создать заклинание-вестника, аналог связных посланников одарённых.

Заклинание, с трудом пополам, не без помощи духа и неведомой, но чертовски полезной матери, получилось. Даже тестово провыло на меня шелестящим голосом, и это можно было понять. Направил я его к паучидзе-Алларту, как непосредственному нанимателю, не только с призывом, но ценным указанием, кого почтенный я изволит видеть в бывшем особняке Септоокта. Хотя методологически точнее — особняке бывшего Септоокта, ну да и чёрт с ним.

Динька золото досчитала, озвучила, а у меня появились подозрения, что огненный жаб, имплантированный в меня, несёт не только функцию магической связи с огненным планом. Так что, чтоб не заниматься глупостями, сходил к Младу, выдал ему пилюлю из аптечки, которую стал таскать во внутреннем кармане плаща, да и стал прикидывать сложившуюся ситуацию, чтобы в голову всякая хрень не лезла.

Итак, судя по косвенным данным, могучему одарённому Септоокту было уже за шестьдесят лет, что морда с развороченным затылком, торчащая из обломков каменного доспеха, наглядно подтверждала. Судя по бумагам, занялся он бандитизмом лет десять назад, видимо, копил на старость. Вообще, судя по всему, стал этот одарённый просто идеальным психопатом: для него человеком выходил только он сам. Насколько «каменное сердце», всплывшее в расшалившемся воображении, а точнее — результат слияния с могучим духом, повлияло на этот психопатию — чёрт знает, да и неважно. Исходя из бумаг, а точнее, выводам из них, процесс этот был не мгновенный, а растянутый во времени.

Впрочем, хрен бы с ним. На протяжении десяти лет он, используя сначала один, а потом два летучих отряда, набивал кубышку. Судя по разным именам — помимо кубышки, он начал собирать свою охрану скелетов как раз из этих коррумпированных личностей. Хотя, подозреваю, наоборот: коррумпированные-то до поры процветали, а вот те, кто начинал возмущаться — оказывались в подвале особняка. Земля, кстати — не какой-то извращённый намёк на могилу, как я думаю, а просто способ изоляции каменного склепа: как воняло оттуда, я прекрасно помню. Сколько народу эти «стражники» гопнули, сколько до смерти, что за народ — не знаю, и не очень интересно. Это пусть клиент с бумагами и историей возится, выясняет. Ну и ситуация с Рымичами — «финальный аккорд» алчного деда. Похоже, собирался уйти в отставку по возрасту и начать тратить честно награбленное.

В общем, дело закрыто во внесудебном порядке: грабитель найден, компенсация Рымичам будет идти не из кармана пограничных стражников. Но денег-то гораздо больше, и вот тут… Выходила довольно занятная картина. Прикарманить всё или часть — хочется, но это выявимо. И, например, пожар в особняке ни черта не поможет, только повесит на меня четвёрку сгоревших слуг. Проверять действия старика-разбойника точно будут, архив Управы в прекрасном состоянии, в чём я сам убедился. И сколько денег — узнают, пусть не до авра и не сразу. А вот дальше: выколачивать из меня корифейство эти деньги вряд ли начнёт, вот только может поступить так же, как и я с ним. Охреначить меня по алчной морде гласностью и плюрализмом. А уж слухи раздуют это в «Потапыч — ворюга известный. Непременно прячьте и пересчитывайте серебряные ложки, уважаемые, если он на своём переполненном наворованным барахлом аркубулюсе появится в вашем районе». Это само по себе неприятно, кроме того, не стоит игнорировать такой момент: всё, ВООБЩЕ всё это дело — вполне может быть «проверкой на враждебность». То есть если не чиновники Управы Пограничной Стражи, то некие службы корифейства могли бы быть в курсе ситуации с Септооктом. Вряд ли полностью, но могли, факт. В общем, прибыль я получу неплохую, а без рекламы в виде суда — обойдусь. Золотом компенсирую.