Сигмунд мотнул головой:

– Там не работают артефакты. Даже кольца перемещения работают непредсказуемо. Поэтому разрешено пользоваться только магическими клинками.

Я покосилась на кольцо и молча кивнула. В этот момент мы как раз соединились с толпой других адептов, и я заметила тех, кто мне был нужен. Хеймир и Тира шли чуть позади своей группы, держась за руки. 

– Догоню вас позже, – бросила я парням и решительно направилась к старшекурсникам.

Стоило мне приблизиться, как они прервали разговор и выжидающе посмотрели на меня. После обмена приветствиями я пошла рядом, и Хеймир с легкой долей иронии в голосе спросил:

– Снова будете секретничать? Мне уйти?

Но я мотнула головой:

– Нет. У меня дело к тебе.

Я замедлила шаг, и парочка последовала моему примеру. В глазах Тиры промелькнуло любопытство. Я огляделась и негромко произнесла:

– Помнишь, ты обещал мне место в ложе на состязаниях?

– Разумеется, – удивился Хеймир. – Но ты же идешь в Лабиринт, разве нет?

– Иду, – подтвердила я. - Но твои планы это не меняет, верно? Ты будешь наблюдать?

– Верно, – подтвердил он. – И даже делать ставки. А что?

Я безмятежно улыбнулась и сообщила:

– Придумала, что хочу получить взамен. Мне нужна от тебя одна услуга.

– Какая? – тут же посерьезнел Хеймир.

– Хочу, чтобы ты кое-что с собой взял тогда, когда отправишься смотреть состязания нашего курса.

– Допустим, смогу. Что именно?

– Расскажу ближе к делу, – пообещала я. – И учти – оно немаленькое и тебе придется это прятать. Как – твои проблемы.

Глаза Тиры удивленно распахнулись, а Хеймир невозмутимо кивнул. Я распрощалась с ними и помчалась догонять друзей. Только бы теперь все получилось… 

Вечером, в библиотеке, я довольно легко уговорила Вестейна заменить часть зелий отряда на мои собственные наработки. Со стороны это выглядело безумно рискованно. Но его доверие меня порадовало, и в комнату я летела как на крыльях. 

Остатка недели мне хватило, чтобы решить, какие зелья пригодятся, и достать недостающие ингредиенты. Варить пришлось ночью – наказания и подготовка к состязаниям загрузили меня по самые уши. Для алхимических экспериментов я выбрала вечер пятницы. В субботу меня ждала дополнительная тренировка на байлангах, но куратор не зверствовал и поставил ее в полдень. 

Ночь я провела за приготовлением зелий, и в постель отправилась только к утру. Поэтому была возмущена до глубины души, когда на рассвете меня разбудило прикосновение к плечу. Над головой раздался подчеркнуто бесстрастный голос куратора:

– Анна, просыпайся. Тебя ждут на дальнем плаце.

Я разлепила веки и удивленно воззрилась на Вестейна. Комнату освещали рассветные лучи. На кураторе был черный костюм для полетов. Вернулся с ночного облета?

– Вставай, я должен отвести тебя на Дальний плац, – повторил он.

– Зачем? – сонно пробормотала я. – Тренировка же в полдень!

– Планы изменились. Вставай, я буду ждать тебя у крыльца.

С этими словами он вышел из комнаты. Я кое-как соскребла себя с постели и направилась в ванную. Больше всего мне хотелось рухнуть обратно на матрас и уснуть, но вместо этого я натянула форму для полетов и послушно спустилась к Вестейну. 

Он оглядел меня с ног до головы. Легким прикосновением поправил мой воротник, затем отвел от моего лица белую прядь волос. 

– Идем, – кивнул он. 

Я послушно спустилась за ним с горы. Ждала, что мы повернем к загонам, но куратор повернул к плацу. На полпути я спохватилась, что не позвала своего байланга. Да и Вест как будто не на Свейте прилетел. Подозрительно…

Вестейн как будто прочел мои мысли.

– Не буди байлангов, – предупредил он. – Мы только вернулись из облета, пусть Свейт отдохнет.

Я кивнула и продолжила шагать за куратором. Спать хотелось ужасно. Только этим можно было объяснить тот факт, что я не задала ему больше ни одного вопроса. Когда впереди показалась пропасть, Вестейн остановился и сказал:

– Иди, тебя ждут. 

Я непонимающе посмотрела на него, а затем перевела взгляд на плац. Сначала я увидела прекрасную белую собаку, которая растянулась на снегу. И только после этого заметила рядом с ней всадницу. Летный костюм на ней был жемчужно-белым, а длинные волосы сияли, как снег. 

Я повернула обратно, прежде чем сообразила, что делаю. Но Вестейн поймал меня за плечо и прошептал на ухо:

– Не глупи. Она прилетела сюда, чтобы поговорить с тобой.

– С кем угодно, только не с ней! – прошипела я.

Но послушно развернулась в сторону плаца. Анитра Найгерд почесывала ухо своего байланга и внимательно смотрела на меня.

Глава 17. Предложение матери

– Не хочу с ней разговаривать, – буркнула я, выдергивая плечо из хватки куратора. 

Вестейн разжал пальцы, позволяя мне освободиться, и примирительно сказал:

– Не разговаривай. Хотя бы выслушай ее. Она правящая герцогиня Севера и твоя мать.

– Может, я сейчас снова в обморок упаду? – с надеждой прошептала я, заглядывая ему в глаза. 

– Думаешь, после того как ты приручила Стужу и снесла крышу своего домика, кто-то поверит, что ты настолько впечатлительная юная девушка? – резонно спросил он.

– В прошлый раз же получилось, – возразила я. 

– В прошлый раз у тебя картина мира рухнула и в довесок шла свежая связь со взрослым байлангом, – напомнил Вест. – Анна, давай вы поговорите до того, как все начнут просыпаться? И ни у кого из нас не будет новых проблем.

Он даже сместился вправо, ненавязчиво перегораживая мне пути к отступлению. Я вздохнула и медленно пошла в сторону плаца. На самом деле последние слова куратора все же пробудили мою совесть. Судя по тому, что организовать встречу поручили Вестейну, проблемы в первую очередь наживет он. Так что придется выслушать, что же хочет мне сказать Правящая герцогиня Севера.

Я остановилась в нескольких шагах от нее, скрестила руки на груди и набычилась. Герцогиню это немного обескуражило. Не знаю, какой реакции она от меня ждала. Но явно не такой.

Тут я вспомнила, что нужно поздороваться, но вместо этого мрачно спросила:

– Что?

Мои учителя этикета в этот момент должны были рыдать от ужаса. Но за меня временно отвечает Вест, и достанется именно ему. Поэтому пришлось добавить:

– Доброе утро, Ваше Светлейшество.

По тону моего голоса было ясно, что утро сегодня совсем недоброе. То ли из-за этого, то ли из-за официального обращения, герцогиня стушевалась. Нет, она серьезно ждала, что вот сейчас я кинусь к ней на шею с криком “мамочка”, или что?

Ее собака села и укоризненно воззрилась на меня с высоты. Она оказалась побольше Стужи, и в каждом движении проскальзывала невероятная грация. Ветер шевелил белые перья на крыльях, а рассветные лучи бросали на них розовые отсветы.

– Доброе утро, Анна, – тихо произнесла правительница. – Подойди.

Голос ее звучал неуверенно. Я не сделала ни шагу навстречу и мотнула головой.

– Альбин… все рассказал тебе? – продолжила она.

– А кто вас знает, все или не все он рассказал, – буркнула я. 

Герцогиня испустила тяжелый вздох и шагнула вперед. Я невольно оглянулась и обнаружила, что Вест не ушел. Он ждал в отдалении. Чтобы не слышать наш разговор, но иметь возможность примчаться, если я начну делать глупости. Так что остается их только говорить.

На языке вертелись колкие слова, но высказать я их не успела. Собака выступила из-за плеча герцогини и начала деловито меня обнюхивать. Я едва удержалась, чтобы не погладить ее. Но вовремя вспомнила, что чужих байлангов трогать нельзя. Правда, белый хвост скупо качнулся из стороны в сторону, показывая, что собака настроена дружелюбно. Сесть на себя не даст, но и не укусит без весомого повода. 

Черный нос ткнулся мне в щеку. Я осторожно коснулась пальцами белой шерсти на морде. А герцогиня воспользовалась шансом и мягко произнесла: