Толпа разразилась громкими аплодисментами, и только сейчас Лилит заметила, что они танцевали не одни. Радость кружилась по головам присутствующих, а Пьеру к ногам летели цветы, радостные возгласы и ещё более громкие аплодисменты. Бард низко кланялся, дожидаясь пока гости затихнут, и как только стало тише, он громко заговорил:

— Благодарю, благодарю вас, мои любимые гости! А особенно благодарен тем, кто танцевал, чувствуя ритм всем своим сердцем и душой, для меня это лучшая награда! — выкрикнул Пьер, обращаясь ко всем, но глаза его устремились на Льюиса и Лилит. — Надеюсь, что всем понравилось моё выступление! Спасибо, спасибо! И прошу, поблагодарите нашего короля! — ещё громче выкрикнул бард, громко дыша от нехватки воздуха, и указал на идущего сквозь толпу улыбающегося Мержинского.

— Спасибо, Пьер! Похлопайте моему лучшему другу и лучшему барду мира! — начал громко хлопать Гангрен, проводя взглядом по уставшему Пьеру. — Я рад, что вы побывали на этом прекрасном балу! Хотя ничего больше и не будет, но вечер продолжается! Можете пить, есть и знакомиться! Спасибо! — выкрикнул король, и ему тут же все начали хлопать.

— До чего же он мерзкий… — тихо проговорила Лилит.

— Знаю, знаю, только давай сейчас не об этом, — спокойно проговорил Льюис. — Сейчас нам стоит отдохнуть и сделать это правильно. Пошёл нахер этот Мержинский и его пёсик Вильям, нам стоит выпить и подышать свежим воздухом. Как тебе идея? — предложил рыцарь, дружески подталкивая девушку в бок.

Кивнув, Лилит молча согласилась и пошла за Льюисом, смотря себе под ноги. Желания видеть лица всех этих мерзких людей больше не было, как и зловредное лицо Мержинского. Всеми усилиями девушка смотрела в пол, словно стараясь его пробить и убежать из уже напрягающего бала, но как назло, судьба подавала новые неприятности.

— Ваше Величество, отличный получился бал! — прозвучал дрожащий, но скрытый за радостью голос Льюиса.

Дрожь тут же пробежала по ногам, а поднять глаза всё не получалось.

— А вам, Лилит, как бал? — спросил Мержинский, и в его голосе прозвучало раздражение.

Громко сглотнув, Лилит крепко схватила удивлённого Льюиса за руку и через силу посмотрела на короля, возле которого стоял ухмыляющийся Вильям.

— В-всё о-очень хорошо, — заикаясь, ответила девушка. — Огромное спасибо!

— Отлично, но я хотел бы вас познакомить с моим лучшим другом и тем, кто защищает мою жизнь лучше своей! — гордо проговорил Мержинский, указывая на довольного инквизитора.

Теперь стало ясно, почему они были так похожи. Жестокий упырь увидел в молодом короле ту же жестокость и решил ему помочь. Они были словно братья, несмотря на разные происхождения. Их повадки, их наряды, их тон голоса и манеры, даже лица были чертовски похожи. Внутренняя злоба прошла по всему телу Лилит, изгоняя холодные мурашки. Отпустив руку Льюиса, ведьма решительно смотрела то на Мержинского, то на Вильяма. Страха больше не было, словно Святое Чудо озарило её.

— Мы уже знакомы! — раздражённо сказала Лилит. — А ещё он хотел убить нас, несколько раз!

— Вот оно как? — наигранно удивился Мержинский и тут же тихо засмеялся, прикрывая лицо рукой. — Думаю, это была просто ошибка. Главное, что все живы и целы! Так ведь, Вильям?

— Конечно, Ваше Величество! Я думаю, это был просто дружеский бой, — хитро заговорил инквизитор, попивая напиток.

— Вот видите, не стоит беспокоиться, Лилит, — словно играючись, отвечал Мержинский, смотря прямо в глаза Лилит, в которых отражалась воля к борьбе. Казалось, его это смутило, ведь в его глазах виднелась только злоба, которую он тут же стал показывать. — А ещё у меня хорошая для вас новость! Мастер Вильям пойдет спасать принцессу Талисию вместе с вами. Я ему доверяю, и он лучший воин, сможет защитить вас! — сказал король и затих, будто чего-то дожидаясь.

Льюис испуганно смотрел по сторонам, пока Лилит снова смотрела себе под ноги. Мержинскому показалось, что он сумел погасить её огонёк, но вдруг девушка громко сказала:

— Какой же вы мерзкий! — грубым тоном сказала ведьма, озлобленно посмотрев на Мержинского. Его лицо никак не поменялось, лишь улыбка стала меньше. — Вас же даже человеком сложно назвать! Война, голод, нищета, смерть и боль где-то там, далеко, пока здесь вы проводите глупый бал! Не знаю как, но у вас есть аура, способная пугать лишь одним своим видом! Но знайте, хоть мне и страшно сейчас, но я скажу, что вы подонок, которого должны были убить ещё в младенчестве. Я недолго путешествую, но увидев столько трупов и страданий, я больше никогда не смогу это забыть. Я бы убила вас, если бы мне не было чего терять, но не смогу, к сожалению. Сука, какая же ты сука! — выругалась Лилит и крепко схватилась за голову. Перед глазами всё плыло, а сердце начинало биться так быстро, что заболело. Эта магия его была чертовски болезненна. Лицо Мержинского по-прежнему никак не изменилось, лишь глаза были жутко спокойны, а улыбка становилась всё шире. Несмотря на боль, Лилит решила продолжить.

— В вашем королевстве такой пиздец, что люди уже привыкли к нему. А эти мерзкие графы, герцоги и бароны — они же те, кого я ненавижу всю жизнь, но всё равно стою здесь и любуюсь ими, слушаю их лицемерные диалоги, вижу эти мерзкие и толстые рожи и тянет блевать. Ах, блять… — схватившись за живот, прохрипела Лилит, но не замолкала. — Эти сраные инквизиторы, они же хуже монстров! Убивают не потому что служба, а потому что им это нравится! Да какому больному ублюдку это понравится? Пиздец какой-то… Дети умирают, а вас совсем это не трогает? — полностью упав на колено, ругалась девушка, пока Льюис замертво стоял на месте и смотрел в холодные, но такие счастливые глаза Гангрена.

Музыка больше не играла, никто не говорил, не смеялся, не перешёптывался. Все они боялись, боялись увиденного и услышанного. Даже Вильям стоял в недоумении, словно также боялся Мержинского.

— Лилит, не стоит так напрягаться. Умереть ты ещё успеешь, только давай скажешь мне ещё правды. Я хочу услышать её от тебя, от твоего милого и звонкого голоска. А ещё только у тебя есть яйца, чтобы такое сказать! — радуясь, говорил Мержинский, руками поглаживая себе лицо.

— Сука! Насколько же ты мерзкий! Зная всё это, ты продолжаешь, так ещё и радуешься! Я тебя прямо здесь сейчас убью! — закричала Лилит и попыталась подняться, но сердце заболело сильнее, и по телу прошла волна колющей боли. Руна на руке засветилась, из носа пошла чёрная кровь, а тело сковало цепями, лишь голос мог продолжать. — Сраное чудище! Что ж это такое? Как ты так можешь…

— Гангрен, стой! — вдруг закричал Пьер, подбежав к королю. — Не стоит, ты же обещал!

— Ах, точно… — расстроенно проговорил Мержинский.

Льюис тут же придя в себя, помог подняться Лилит, которая не могла стоять на ногах, а из рта вылетали непонятные звуки, больше не похожие на речь.

— Лилит, давай, всё будет хорошо! — кричал в лицо девушки рыцарь, помогая ей стоять.

Ноги хоть и заплетались, а голова болела, но держа ведьму на себе, Льюис понёс её на улицу. Все присутствующие провожали их взглядом, лишь Мержинский расстроенно улыбался и смотрел куда-то в пустоту.

— Спасибо, Пьер… — прошептал рыцарь, посадив на лавку отключившуюся Лилит. — Лилит, очнись, ну же! — легонько похлопывая девушку по щеке, пытался разбудить её испуганный Льюис.

Свежий воздух помог Лилит прийти в себя, а бокальчик холодного напитка успокоил её. Она смотрела в звёздное небо, восстанавливая свои силы.

— Прости, прости, что не смог его остановить… — извинялся Льюис, крепко держа девушку за руку. — Я просто не смог… не смог…

— Ничего, Льюис, я понимаю. Твоей вины здесь нет, — успокаивала парня ведьма. — Вот ведь я дура! Сама себе сказала, что ничего не сделаю и чуть не убила себя! — рассерженно выкрикнула девушка и залпом выпила бокал. — Ох, надеюсь, с Пьером всё будет хорошо.

— Я тоже… — ответил рыцарь, понемногу успокаиваясь. — Это было очень страшно.

— Да, но главное, что это закончилось! — весело сказала Лилит и стукнула расстроенного парня в плечо. — Хватит ныть, герой! Мы живы и почти здоровы! Это ведь главное?