Закончив с безопасностью жилища, Юрий занялся моей бровью. Тепло его пальцев, поначалу показавшееся приятным, через пару минут стало обжигающим. Тупая, нудная боль завладела на несколько секунд надбровной дугой, затем я почувствовала легкое покалывание, и вскоре Юрий убрал руки от моего лица, левая половина которого, по моим ощущениям, теперь ничем не отличалась от правой. Не до конца доверяя себе, я подошла к зеркалу. Оттуда на меня смотрело здоровое, довольное жизнью лицо Другой.

– Лучше, чем до боя! – восхищенно заметила я.

– Ты быстро учишься, – ответил Юрий, видимо, имея в виду, что не каждый Другой уже в день своей конфирмации сможет чувствовать себя достаточно уверенно в параллельном мире и овладеть несколькими, пусть и простейшими, заклинаниями. – Если будешь продолжать в том же духе, скоро сможешь сама себя лечить.

– Конечно буду, – отозвалась я. – Мне прямо-таки не терпится получить свою палочку и начать практиковаться…

– Палочку? – не понял Воронов.

– Ну, да… Волшебную палочку, – неуверенно промямлила я. – Или новички учатся колдовать сразу без применения усиливающих артефактов?..

– Начитаются Гарри Поттера и ждут не дождутся, когда же можно будет в кого-нибудь палочкой потыкать, – оборвал меня наставник, напускно негодуя.

– А что? Нельзя? – все еще недоумевала я. Все-таки вчера он точно что-то говорил об использовании артефактов.

– Что можно и чего нельзя тебе подробнее расскажут на занятиях по магическому правоведению. Да-да, не делай такие глаза, я же предупреждал, что тебя ждет учеба. Самая настоящая, с ручками и тетрадками, зачетами и экзаменами…

– Хочу напомнить, – перебила я собеседника, пылая возмущением, – я только что защитила дипломный проект и учебой по горло сыта.

– Хочу предупредить, – безапелляционно заявил Юрий, – что без обучения никак. И если тебя такой расклад не устраивает, нам лучше расстаться прямо сейчас. Сиди на своем начальном уровне и угадывай погоду на завтра по облакам, мне очередная головная боль ни к чему.

Я смекнула, что, скорее всего, новый знакомый никуда не уйдет, но проверять свою догадку все же не решилась.

– Ладно, ладно. Хорошо, я поняла. Учеба обязательна.

– Как и субординация. Я – твой наставник. Когда, что и где ты делаешь, решаю я. Согласна?

– Да, – подумав, подтвердила я.

– Хорошо. Теперь – семья и друзья. Как я уже говорил, в целях общей безопасности мы обязаны хранить тайну существования нашего мира от обычных людей. Поэтому на первых порах, пока ты не научишься управлять своей Силой, придется свести контакты со старыми знакомыми к минимуму.

«Вот уж дудки! На такое я не подпишусь», – подумала я. Мой мир был не настолько плох, чтобы ради нового, непонятного, чужого мира отказываться от близких мне людей.

– Это временная мера, – продолжил маг, угадав мои сомнения. – Я бы даже сказал кратковременная. Хотя, говоря откровенно, уже через неделю-другую большинство из твоих нынешних друзей и знакомых будут тебе просто неинтересны. Если только как поставщики энергии…

Ошарашенная осознанием масштаба и глубины перемен в моей жизни, свалившихся как снег на голову, я присела на краешек стула будто скромная гостья в собственном доме.

– Если позволишь, сварю нам кофе, – предложил Юрий.

– Да, кофе был бы очень кстати, – пробормотала я.

По правде сказать, сама я чаще использовала сублимированный порошок, но турка и зерна у меня имелись.

Через пять минут мы уже пили крепкий сладкий и обжигающе-горячий напиток, щедро закусывая его курабье. Мое напряжение как рукой сняло.

Наставник убедил меня, что приобретения с лихвой окупят потери.

– «Ничего не дается совсем просто так…» – процитировал Юрий. – Помнишь у Гарика?

– Как? Он тоже Другой? – удивилась я.

– Разве по нему не видно? – ухмыльнулся маг. – Кстати, и его жена, Ольга.

– Потрясающе.

– Другие предпочитают создавать семьи с себе подобными. И это правильно, я считаю. Хотя бывают и исключения.

– А вы… ты женат? – полюбопытствовала я.

– Нет, – отрезал Юрий и отвернулся к окну, ясно дав понять, что личная сторона темы ему неприятна.

Немного помолчав, он продолжил:

– Как ты, наверное, догадываешься, смешанные браки между белыми и черными волшебниками, мягко говоря, не поощряются. Другие, решившиеся на такой союз, становятся изгоями.

– А зачем, в принципе, нужно это противостояние? Сейчас я имею в виду. Историческую подоплеку я поняла.

– Сказать, что Дети Дня любят все усложнять – было бы слишком просто, – Юрий улыбнулся, – хотя, по большому счету, это правда. Они считают ниже своего достоинства жить с нами в мире, ведь тогда им пришлось бы признать, что суть их существования, равно как и нашего, сводится к паразитированию на эмоциях людей. Но такое признание не вырвать у них даже под страхом смерти. Белые маги с фанатизмом крестоносцев готовы насаждать свои взгляды, принципы и мораль. Мораль, которая выгодна им. Мы вынуждены были защищать право жить так, как считаем нужным. Это вошло в привычку. Сегодняшняя вялотекущая война также естественна для Других, как дышать.

– А что будет, если какая-либо сторона победит в этой войне? Например, если мы окажемся сильнее, что произойдет? Воцарится вечная Тьма или как это будет?

– Не переживай, – весело рассмеялся мой собеседник. – Ничего подобного не случится. Во-первых, Тьма не победит Свет. Как и Свет не одолеет Тьму.

– Почему? – нетерпеливо перебила я.

– Скоро ты сама начнешь это осознавать. Пока же можешь считать, потому что есть Совет Особых… Но главное, – колдун интонацией показал, что мы достигли апогея разговора, – Свет и Тьма – изначальные Силы, их наименование очень условно. У китайцев это Инь и Ян. Они дополняют друг друга. И не могут существовать порознь. Для благополучного бытия всего живого нужен баланс. Дети Ночи, как организация, была создана для сдерживания «добряков» из числа Детей Дня, готовых поодиночке истребить все черную братию. Хотя про братию это я хватил!

Юрий качнул головой, словно сетуя на неточность формулировки, и, поднявшись, пошел мыть за собой чашку. Я поймала себя на мысли, что невзирая на разницу в возрасте (визуально я бы дала ему лет пятьдесят) и наше совсем недолгое знакомство, говорить с ним удивительно легко. Вообще нахождение этого чужого, в принципе, человека, или не совсем человека, в моем доме казалось абсолютно органичным и естественным. Размеренная речь наставника вернула меня в новую реальность:

– Здесь все единоличники и эгоисты. Конкуренция, право выбора и так называемый «закон джунглей» – каждый сам за себя – главные характеристики нашего сообщества. И несмотря на это, в нем царит четкая иерархия и дисциплина, ибо это экзистенциальный вопрос. Тебе многое предстоит понять и принять, пока же запомни главное – не верь ни одной искренней улыбке, ни единому проникновенному слову тех многочисленных Других, что очень скоро захотят с тобой подружиться. Такой вот тебе добрый совет от недоброго меня.

Юрий грустно улыбнулся, устало взъерошил свои волосы, посмотрел на висящие над кухонной дверью часы.

– И нам надо поторопиться. – Маг перевел взгляд на меня. Он точно пытался увидеть всю мою прошедшую жизнь и определить из какого я теста. – Твоя персона заинтересовала главу Детей Ночи. Нам велено быть в офисе к восьми часам.

– Мне нужно переодеться, – выпалила я, не раздумывая.

– Что ж, переодевайся! Не стоит опаздывать к боссу.

– Накажет? – весело спросила я.

– Может, – серьезно ответил Юрий, и мне резко расхотелось шутить по этому поводу.

«Хуже всего, что невозможно предугадать реакцию шефа на проваленное задание», – думал Игорь по пути в штаб-квартиру Детей Дня, располагающуюся на Тверском Бульваре, в бывшем особняке «водочного короля».

Роскошное здание середины XVIII века всегда поражало воображение Игоря величественностью и элегантностью. Тем удивительнее для него было то, что раньше здесь располагался Революционный военный трибунал, позднее Прокуратура Москвы, а в последнее время государственное учреждение социальной направленности. Разумеется, сотрудники перечисленных организаций никогда не подозревали о беспокойном соседстве – вход в штаб-квартиру Детей Дня находился в параллельной, туманной реальности. Лишь несколько человек, обладающих паранормальными способностями и не пожелавших принять на себя бремя постоянной борьбы против Ночных, могли видеть сразу обе проходные.