– Как может такой красивый и умный человек говорить такие страшные вещи?

– А красивые люди должны быть милыми? Страшные речи оставим уродам?

– Нет, но… Как же так можно? Вампиры живут среди нас. И всегда жили, просто мы об этом не знали. Истребить целый клан только потому, что они другие?

– Ну, давай разбираться по фактам. Первое. Им нужна кровь для существования. Своя им не подходит. Кто ещё может быть в меню, кроме нас?

– Они берут кровь в больнице.

– Ага. Значит, она не достанется человеку, который в ней нуждается. Их много, доноров – нет. А если нужно срочное переливание ребёнку, а кровь продали вампирам?

– Но она же им вроде бы нужна только для восстановления.

– А кто нам об этом сказал? Они сами. Никаких научных данных у нас нет. Второе: они сильнее и быстрее. Если захотят – перебьют нас поодиночке.

– Но ведь в войне они не победили.

– Так в ней никто не победил. Просто людей больше. Да и истреблять нас им невыгодно, иначе будут перебои с поставками крови.

– Но ведь они могут питаться животными. Мы ведь тоже едим мясо. И используем животных, а не людей.

– Так спроси их, почему они убивают людей. Даже до Великой войны! – Лиз уже кипела от злости.

Она прикрыла глаза, чтобы не сорваться на подругу. Эльза – дитя любви, выросшее в хорошем доме в центре Корбелла. Она если и выезжала за его пределы, то только в компании родителей на курорты с закрытой территорией и охраной. А Лиз… она видела жизнь. Видела трупы людей, растерзанных, словно дикими зверями, и в которых иногда сложно угадать, мужчина это или женщина. Когда живёшь на окраине, видишь, что люди не всегда добрые и милые. И в попытке спасти себя могли уничтожить соседа. Вампиры… Они задолго до войны вышли в свет с «добрыми намерениями». Вот только кривая жертв среди человеческого населения резко поползла вверх. Её дед работал егерем в заповеднике и долго не мог понять, куда пропадают туристы, почему те тела, которые они находят, обескровлены. Всё встало на свои места после выхода вампиров к людям. Им нужно лишь немного и только для восстановления? Как же. Скажите это тем, кто не вернулся с прогулки домой.

– Знаешь, что самое странное? Раньше было столько религий, а сейчас одна Объединённая Организация Веры. Больше нет церкви или мечети. Есть только Дом Веры.

Лиз пожала плечами:

– Объединились против общего врага. Как и люди во время Великой войны.

Эльза задумчиво проговорила:

– Знаешь, к нам в дом на прошлой неделе въехал вампир. Улыбчивый дедушка. На такого посмотришь и не скажешь, что он убивает людей. Очень приятный на вид. Так вот, три семьи, которые жили в этом доме чуть ли не поколениями, съехали.

– Может, и тебе? Кто его знает, что у него на уме…

Эльза ответила:

– Нет. Я не поддамся панике. Пока он не сделал ничего плохого – я останусь. Очень люблю свою квартиру.

Нужно будет присмотреться к этому вампиру. Лиз не сомневалась, что разбирается в людях лучше подруги.

– Ладно. Будь осторожна. Если что – говори сразу.

– Хорошо.

– Ещё коктейль?

– Лучше чай.

Лиз потрясла спичечным коробком, убеждаясь, что не нужно бежать в магазин за новой пачкой. Зашумела вода, наполняя чайник, чиркнула спичка, от появившегося огня потянуло теплом. Помолчали, каждая в своих мыслях. Тишину нарушали тиканье часов и свист закипевшей воды. Лиз обернулась на свой стакан. Ром ещё не закончился. Пожалуй, не будет допивать.

Она достала две чашки и заварку. Эльза встала и, чуть пошатнувшись, вышла из кухни.

– Хочешь, оставайся сегодня ночевать у меня.

– Нет, Джош говорил, у тебя неудобный диван. Потом спина болит.

Лиз возмутилась:

– Ну не нахал ли?! Конечно, на стульях в участке очень удобно спать. Где там моему дивану с ними сравниться!

Подруга засмеялась:

– Вы с ним стоите друг друга. Никогда не думала попробовать с ним?

– Мы пробовали с ним одно мороженое на двоих. Он съел его бо́льшую часть, представляешь?

– Ты поняла, о чём я.

– Конечно. Поэтому и рассказала тебе. Зачем мне жадные мужчины? К тому же ты знаешь, я предпочитаю короткие разовые встречи. Нет мужчин – нет проблем.

Эльза лишь покачала головой. Переубедить в чём-то Лиз практически никогда не удавалось.

Уже далеко за полночь хлопнула дверь такси, и Эльза отбыла в сторону дома. Лиз, стоя на улице, потёрла лицо руками. Усталость давала о себе знать, но отказать подруге в поддержке она бы не смогла. Даже у её чёрствого сердца есть слабость. Несмотря на разное отношение к жизни и взгляды на мир, Эльза – близкий человек для Лиз. Единственный человек, ради которого Лиз нарушила своё правило – не привязываться к людям. Ведь так или иначе они все уходят.

***

– Ну же, зайка, ты же знаешь ответ.

На кухне, залитой солнцем, улыбаясь стояла молодая женщина и помешивала ужин в кастрюле. В уголках её глаз и губ притаились паутинки морщин, которые появляются, когда человек много смеётся, а волосы серебрила первая седина. Рядом с женщиной стояла девочка двенадцати лет и нарезала овощи для салата. Её худоба и угловатость были предметом шуток отца, который на следующий её день рождения обещал подарить косу и чёрную шёлковую мантию.

– Я вообще не понимаю, почему я должна делать и школьные уроки, и твои, – насупилась девочка.

– Потому что ты не хочешь прожить всю свою жизнь в нашем городке на отшибе. А для того, чтобы найти достойное место в центре – нужно быть образованной.

– Ты же живёшь в нашем захолустье. Ты тоже образованна.

– Да, но это был мой выбор – переехать сюда за твоим отцом. А ты другая. Скоро тебе будет здесь тесно. Ну так что, как именно Отелло убил Дездемону?

Девочка вздохнула.

– Да мечом он её зарезал.

– Умничка! – мама ласково потрепала девочку по голове.

Лиз резко проснулась. По её щекам текли слёзы, сердце стремительно галопировало, а в груди всё сжалось от боли. Лиз прикусила одеяло и тихо, чтоб не разбудить соседей, завыла от тоски. Она так по ним всем скучала…

Утром Лиз не встала с кровати, а восстала. Причём не с той ноги. Прохладный душ не помог против усталости и недосыпа – прилива сил не произошло. Но самое обидное – сбежал её утренний кофе. Первая чашка задавала настроение всему дню. Это был своеобразный ритуал: выпить первую чашку неспешно, смотря в окно на прохожих, приводя мысли в порядок, настраиваясь на новый день. Значит, сегодня определённо всё пойдёт наперекосяк.

Потом на перекрёстке 55-1-й и Мэйн-стрит, когда она ожидала смены красного цвета на зелёный, какие-то ещё не отошедшие от ночной жизни придурки высунулись из машины, улюлюкая и пытаясь дотянуться до стратегически важных мест Лиз. А когда она уже подъезжала к участку, её подрезал какой-то урод на новеньком «форде». Вишенкой на торте стал вызов к начальнику. А ведь утро только началось. Что ждёт её дальше, страшно представить.

– Хотел меня видеть? – Лиз устало плюхнулась на стул напротив начальника.

– Вообще-то, я хотел видеть океан и собственную яхту у себя за окном. А тебя я вызывал.

Она молча смотрела на Харви, не настроенная поддерживать игру «Кто кого пересарказмирует».

– По поводу твоего напарника. Работаешь с ним дальше. Дело сложное, все следят, облажаться никак нельзя. Вторая голова не помешает.

– Но…

– Напоминаю, – с нажимом произнёс Харви, – ты под моим началом. Если что-то не нравится, всегда можешь попросить перевод в другой участок. Если не нравится напарник – могу отдать дело кому-нибудь другому.

– Ты прекрасно знаешь, что я твой самый эффективный сыщик. И я знаю, что ты знаешь.

– Так не разочаровывай меня! Раскрой дело – и сможешь послать Картера. Иди.

Лиз резко поднялась. Сегодня определённо не её день.

– Эй, Хант! – начальник окликнул её уже у двери.