Содержащаяся в этой книге аргументация не касается дискуссии между правыми и левыми в американской внутренней политике; не направлена она и на защиту Хайека как такового. Меня интересуют лишь некоторые его идеи, ценные сами по себе. Весь смысл этого раздела состоит в том, чтобы показать: у нас нет оснований автоматически отвергать идеи Хайека как экстремистские. Оставляя в стороне неоднозначность некоторых его утверждений, мы здесь рассматриваем позитивные идеи «Дороги к рабству», многие из которых опровергают расхожее мнение об этой книге. В той части, где автор не поддается алармизму, книга представляет собой защиту прав личности и объяснение того, как эти права обеспечили свободному обществу дорогу к экономическому процветанию.

Содержание книги противоречило идеям о технократическом развитии отсталых стран. Бывшим ученикам и коллегам Хайека, ставшим экспертами в вопросах развития, включая Гуннара Мюрдаля, идеи Хайека были известны, но они предпочитали их не обсуждать. Отсутствие дискуссии между Хайеком и Мюрдалем по вопросам развития стало одной из интеллектуальных потерь ХХ века. Как мы увидим в последующих главах, причиной того, что в течение последних 60 лет идеи сторонников свободного развития игнорировались, была отнюдь не идеологическая путаница. Они были проигнорированы по другим причинам, и мы все их обсудим. А сейчас посмотрим, о чем дискутировали бы Хайек и Мюрдаль, если бы спор между ними все же состоялся. Мы сопоставим взгляды Хайека и Мюрдаля, опираясь на их сочинения, опубликованные на протяжении всей их научной карьеры.

Чтобы оценить содержание диспута между сторонниками автократии и свободы и понять, почему в борьбе за лидерство победили первые, а не вторые, полезно разделить концепцию автократии на три составляющие. Каждую из трех мы отобразим в виде дихотомии, где крайние позиции будут не самыми представительными (и вообще будут казаться менее экстремистскими по сравнению с тем, как они воспринимались в 1950-е годы):

Строительство экономики «с чистого листа» – против извлечения уроков из истории. Имеет ли эксперт право начать работу «с чистого листа»? Или же будущее каждой страны определяется ее прошлым, т. е. ограничивает ли история произвол эксперта в выработке новых решений «с нуля»? Нужен ли эксперту совсем свежий взгляд на каждую страну – или сопоставление ее исторических путей с историей других стран позволяет больше узнать о том, как происходит процесс развития?

Благосостояние государства – против благосостояния индивидуума. Что должно быть главным объектом усилий в сфере развития – общество или личность? В чем задача развития – в достижении масштабных национальных целей или в том, чтобы позволить каждому человеку самому определять и преследовать собственные интересы? Происходит ли развитие лишь тогда, когда выбор делается в пользу достижения общенародных целей, или оно возможно и в случае поддержки обществом индивидуальной инициативы?

Осознанный план развития – против стихийных решений. Является ли развитие итогом сознательных усилий со стороны экспертов, руководящих централизованным процессом, или это – продукт стихийных решений, принимаемых множеством индивидов? Сводится ли развитие к совокупности технических проблем, сознательно решаемых усилиями технических специалистов? Или развитие – продукт решений, принимаемых в ходе конкуренции между частными лицами, обладающими неодинаковыми объемами информации?

В споре автократии со свободой сторонники свободного развития воспринимали левую сторону каждой из этих дихотомий как угрозу индивидуальным правам. Другая сторона каждой дихотомии рассматривалась ими как ценность сама по себе и как средство достижения целей развития. Попробуем же разобраться в каждом из этих трех компонентов нашей общей дискуссии.

В 1955 году правительство Швеции назначило Альву Мюрдаль, супругу Гуннара Мюрдаля, послом в Индию. За женой последовал и Гуннар, вскоре получивший заказ на проведение масштабного исследования по вопросам развития Южной и Восточной Азии. Эта работа продлилась до 1968 года и завершилась опубликованием 2200-страничного труда под названием «Азиатская драма». То был итог масштабного проекта по диагностике и лечению «синдрома экономической отсталости» в азиатских странах.

Против картины Индии в описании Мюрдаля как наглядного примера мышления «с чистого листа» выступил американский антрополог Клиффорд Гирц, назвавший это описание «грешащим стереотипами… на удивление отвлеченным… лишенным нюансов и конкретики… Казалось бы, нельзя написать книгу в миллион слов о стране со столь насыщенной историей, богатой культурой и сложной социальной системой – и не отразить ее своеобразия и жизненного духа. Тем не менее профессору Мюрдалю это удалось»[27].

Мышление «с чистого листа» игнорирует историю и рассматривает слаборазвитые страны как бесконечно пластичный материал в руках эксперта, предлагающего технические решения проблем развития. В качестве альтернативы можно было бы извлечь уроки из истории, чтобы понять, почему одно общество бедно, а другое – богато и, соответственно, как преодолеть бедность. Поскольку мышление «с чистого листа» не интересуется историей бедных стран, а технические специалисты в каждой стране начинают с нуля, то все развивающиеся страны представляются им одинаковыми. Ярким примером такого мышления в среде экспертов является само понятие слаборазвитости (underdevelopment). Принятые термины (например, «слаборазвитые страны» и «страны третьего мира») сводят в единую категорию такие – во всех иных отношениях разные – страны, как Китай, Колумбия или Бенин.

Концепция «чистого листа» популярна отчасти в силу того, что отражает некую реальность. А именно ту, что уровни дохода на душу населения в странах третьего мира гораздо ближе друг к другу, чем к уровням в развитых странах. С низкими доходами связаны другие характеристики общества, например: низкий уровень здравоохранения и образования, высокий уровень коррупции и т. д. Кроме того, страны третьего мира сильно отличаются от развитых стран, но во многом похожи друг на друга. Это привело Мюрдаля и его сторонников к той мысли, что слаборазвитым странам – прежде чем их жители смогут заботиться о себе сами – необходимо в первую очередь покончить с неграмотностью, недоеданием и массовыми болезнями.

Таким образом, «мышление с чистого листа» позволило экспертам по развитию отрицать, что связь между правами личности и экономическими успехами Запада не является случайной. Если развивающимся странам нечему научиться у собственной истории, то не стоит изучать и историю Запада. Позже Мюрдаль напишет, что «все консультанты развивающихся стран» согласны в том, что все они «сегодня применяют к социальным и экономическим проблемам стран третьего мира не тот подход, который исторически применялся к развитым странам»[28].

Вместо необходимости изучать конкретные исторические условия каждой страны «мышление с чистого листа» позволило технократам предлагать универсальные решения, подходящие ко всем случаям жизни. Легко понять привлекательность решений, обещавших быть эффективными сразу во всех слаборазвитых странах. Обратясь к анализу подобного мышления в «Дороге к рабству», Хайек подверг критике убеждение, будто в жизни можно разрушить старое и начать все заново, и будто «только приверженность старым принципам стоит на пути прогресса»[29]. В подтверждение он привел традиционный пример, как торжество индивидуальных прав и свобод обеспечило развитие науки. «Быть может, самым значительным результатом высвобождения индивидуальных энергий стал поразительный расцвет науки, сопровождавший шествие идеологии свободы из Италии в Англию и дальше… И только когда свобода предпринимательства открыла дорогу использованию нового знания, все стало возможным – лишь бы нашелся кто-нибудь, кто готов действовать на свой страх и риск – начинается бурное развитие науки, изменившее за последние сто пятьдесят лет облик нашего мира»[30].