– Надеюсь, вы не станете беспокоить ректора из-за нерасторопности нашего бывшего сотрудника? – спросил он, сделав ударение на слове «бывший», когда мы направились к выходу.

– Поскольку все так скоро уладилось, мы не будем отвлекать важных людей от их не менее важных дел.

Думаю, что при наличии времени я бы мог еще вытрясти из банка мзду за свое молчание, но нам требовалось спешить. Следующим пунктом разборок значился дом нового городского волшебника. Борина, по моей просьбе, к нему не поехала – мало ли как пойдет разговор?

В Ибериуме Кархон появился месяц назад, сменив Одоха. По словам капитана, новый маг сразу «спелся» с бургомистром и главой жандармерии.

К главному городскому волшебнику мы явились с просьбой проверить якобы найденный клад на отсутствие магических ловушек и проклятий. Представились жителями одной из деревень, которым несказанно повезло отыскать наполненный монетами глиняный горшок. Объяснили, что собирались обратиться к бургомистру, но того не оказалось в городе.

– Кто еще знает о кладе? – строго спросил выглядевший недовольным чародей.

– Мы ж не дурни какие-то, чтоб о золоте болтать почем зря, – роль удачливого селянина исполнял отец Алгая. – Я, да сосед мой о том ведаем. Родичам – и тем ничего не сказали. Место там нехорошее, вдруг клад угайского шамана сыскать сподобились? Так ведь и без рук остаться недолго от чар поганых.

Соседа изображал я.

Волшебник, удостоверившись, что о золоте никому не известно, с показной неохотой согласился поехать посмотреть на клад, который ему описали во всех подробностях. Мы воспользовались знаниями о проклятых сокровищницах, полученными от Ургаса. В нашем рассказе упоминались и пещера, в которую мы с соседом якобы по пьяни провалились, и горшок в нише возле самой земли, и голоса, заставившие нас протрезветь, когда узрели золотой блеск.

– Только учтите, – предупредил маг. – Шаманы часто вместо золота оставляли иллюзию. Если там не будет клада, а лишь обманка – с вас две монеты серебром. Я задарма ездить не намерен.

Мы согласились.

Жадность не позволила городскому чародею прихватить с собой парочку жандармов для сопровождения. Похоже, клад он собирался присвоить себе, а удачливых селян пустить в расход. Наивный…

Стоило нашей телеге отъехать от города, как волшебник получил по темечку тупым тяжелым предметом. Очнулся он, обвешанный блокираторами магии. Допрос проводили на заставе.

Ашкун всего за несколько минут «разговора по душам» заставил пленника рассказать о причастности волшебника к незаконным делишкам бургомистра, и о проклятии, едва не погубившем капитана. Самым важным оказался тот факт, что городской чиновник не платил налог с добычи хозяину земель графу Рунскому. Деньги оседали в руках главного жандарма и бургомистра.

Делиться с волшебником Ибериума никто не собирался. Когда его привлекли к наказанию капитана, то пообещали в будущем одну десятую долю от прибыли, если все получится.

– И ты, конечно, согласился? – спросил Ашкун, сверля взглядом допрашиваемого.

– У меня не было выбора, – ответил тот. – Когда речь заходит о таких деньгах, нужно сразу соглашаться, иначе прибьют.

– Как это собирались сделать со мной?

– Даже несмотря на то, что вы находитесь на королевской службе, – добавил волшебник. Виновным он себя не считал, но готов был сделать все, чтобы выжить, когда ему намекнули, что могут отвезти в степь и там оставить.

Капрал Ленкур предложил другой выход из ситуации:

– Капитан, стоит ли нам скидывать нынешнего бургомистра, если новый может оказаться ничуть не лучше?

– Хочешь оставить все, как есть? – нахмурился Ашкун.

– Нет. Неуважаемый маг напишет письмо графу Рунскому, где сообщит о преступной жадности нашего бургомистра. В двух экземплярах. Один мы покажем чиновнику, а второй припрячем, пообещав, что письмо и его копия могут попасть в ненужные руки.

– Предлагаешь шантаж?

– С этими подлецами по-другому нельзя, – подтвердил капрал.

– А вдруг маг заявит, что его заставили написать письмо под пытками? – засомневался я.

– Даже если и заявит, расследования не избежать, а вельможам известно много способов добиться правды. Причем, большинство из них несовместимо со здоровьем допрашиваемых, – пояснил Ленкур.

– Думаю, теперь волшебнику стоит немедленно покинуть Ибериум, иначе его быстро на ноль помножат, – промолвил я.

– Если не дурак, то и сам догадается, что тут ему жизни не будет.

На выходе из юго-западного портала столицы нас встречали баронет Кортис и граф Нимский. Точное место и ориентировочное время прибытия им стало известно из ответного письма Ургасу. В нем капитан Ашкун благодарил волшебника за радостную новость о поступлении сына в академию и обещал через пять дней приехать в главный город Миригии. Между строк его послания сообщалась дата нашего с Бориной прибытии в столицу через конкретный портал.

– Едем сразу в академию, молодые люди, – распорядился Нимский, когда мы оказались в его карете. – Баронет Кортис следует в свой особняк в другом экипаже. К нему тоже подсели молодой человек и барышня примерно нашей комплекции.

– Заметаем следы? А зачем нам в академию? – спросил графа.

– Вот твой студенческий билет. – Вместо ответа Нимский передал мне картонную карточку с печатями и моими данными. Велел приложить большой палец к золотистому кружку в центре, после чего документ засиял. Затем протянул похожую карточку Борине: – Твой пропуск наверняка аннулировали, вот новый.

Не проронив ни слова, девушка тоже активировала карточку.

– Погодите, но до начала нового учебного года… – начал было говорить я.

– Особым приказом ректора ты принят на первый курс. И до начала учебного года придется сдать все годовые зачеты и экзамены, поэтому свободного времени для прогулок по городу в ближайшее время не предвидится. Жить будешь на территории академии в домике Борины, если она не возражает.

– Не возражаю, – поспешно согласилась девушка и покраснела.

– Она и поможет тебе с изучением предметов первого курса. К счастью, их немного.

– Спасибо, – зачем-то поблагодарила она.

– Пользуйся! – Усмехнулся граф.

Значит меня решили перепрятать… Такая рокировка мне не слишком нравилась – в особняке Кортиса хотя бы имелся мощный бонус в виде привидений, но с тайной канцелярией не поспоришь. Опять же, может враги наконец-то оставят моих друзей в покое при отсутствии в поместье «главного приза»?

– Помимо учебы, мне что-то еще нужно будет делать? – Нутром чуял – в покое меня не оставят.

– Несомненно, Алтон. Обо всем узнаешь чуть позже. Уже совсем скоро тебя ждет одно важное задание.

– Какое?

– Ургас говорит, что тебе по силам сдать на четвертый ранг. Справишься?

– Ну если в меня верит учитель, справлюсь.

– Только одаренному, способному получить четвертый ранг, предоставляется возможность сдать экзамены первого курса экстерном. Учитель за тебя поручился, – сообщил граф.

Он как будто ждал моих возражений, вместо этого я задал самый животрепещущий для любого студента вопрос:

– Когда сдавать?

– Завтра на полигоне академии.

– Отлично! Раньше начнем – раньше закончим.

Нимский озадаченно хмыкнул, и с минуту мы ехали молча. Затем он продолжил разговор:

– Ялгус с тобой?

– Да, он рядом, – подтвердил я.

– Пусть проявится.

Мой призрачный дух проявился слева от графа.

– Когда пойдем к ректору, в кабинет не заходи. Глава академии даже в невидимости тебя сразу заметит.

– Хорошо, я побуду за дверью. Моим друзьям там ничего не угрожает?

– Нет. Для них академия сейчас – самое безопасное место. Вчера монарх издал указ об ужесточении наказаний за нарушение порядка в королевском учебном заведении.

– Здорово! Очень рад слышать.

– А теперь относительно твоего происхождения, Алтон, – продолжил граф, пристально глядя мне прямо в глаза. – Мое начальство собирается инициировать проверку твоей крови. После того, как наши враги получили информацию о результатах, выданных библиотечным анализатором, скрывать данные от короля стало опасно. Полагаю, герцог Орданский с утра сидит в приемной его величества.