Вадим ничем не отличался от остальных москвичей мужского пола. Кто сказал бы, глядя на щегольски одетого парня в блестящих лакированных туфлях, что он еще пару недель топтал пыльные улицы провинциального городка? В левой руке он держал шикарный кожаный портфель гранатового цвета, извлечённый из дальнего угла шкафа тётушкой. Книги и тетради отлично помещались в нём, а ещё имелось отделение для линейки, циркуля, карандашей и прочих атрибутов студенческого быта. В школе милиции требовались и навыки черчения, как ни странно это звучало. Портфель раньше принадлежал мужу тёти Ани, погибшему в Гражданскую. Родословная Леонида Любанова не подкачала, настоящая, пролетарская. Рабочий на Механическом и литейном заводе инженеров братьев Струве, затем участие в революции, где он сражался в рядах красных. Погиб на Врангелевском фронте в 1920 году в сорокалетнем возрасте. Детишек им Бог не дал, остался тёте Любе от мужа лишь трофейный портфель, который тот привёз ей однажды прямо с фронта.

Так что, открывая портфель, Вадиму чудилось, что он явственно ощущает невыветрившийся за столько лет запах гари, пороха и дыма.

Правой же рукой молодой человек держался за стойку, и хватка должна быть очень крепкой, поскольку напирали изрядно со всех сторон. Уже на первых занятиях в милицейской школе лектора и преподаватели психологически подготавливали своих студентов к будущей профессии. Худощавый седой профессор, из бывших, читал лекции по криминалистике, но делал часто лирические отступления. «Вы, – повторял он, – молодые люди, должны постоянно шлифовать навыки сыщиков, криминалистов и даже прокуроров, овладевать всеми смежными профессиями. Научитесь подмечать любые мелочи. Только посмотрев на случайного прохожего, вы должны мысленно раздеть его догола, почувствовать, чем он дышит, что ел сегодня на завтрак, каково семейное положение. Поверьте, на первый взгляд, это кажется сложным, но постепенно вы привыкнете и даже войдете во вкус. Очень скоро будете понимать в первое же мгновение знакомства, что можно ожидать от вашего визави, честный ли это человек или же имеет, так сказать, криминальные интенции».

Профессора Зверева, несмотря на сомнительное прошлое, все в милицейской школе уважали. В своё время ещё в дореволюционной России он раскрыл немало громких преступлений, а теперь же полностью перешёл на преподавательскую работу.

Рогов старался следовать советам умудрённого светила полицейской ранее, а теперь уже милицейской науки. Даже при поездках в трамвае шлифовал свои интуитивные способности, пытаясь определить, что за человек стоит рядом с ним, нет ли у него, и впрямь, криминальных интенций.

Случилось так, что в то сентябрьское утро, никакой такой интуиции не понадобилось. Вадим бросил взгляд на суетящегося парня, энергично пробивающего себе дорогу среди напряжённо застывших горожан, готовящихся к очередным трудовым будням. Внимание будущего следователя привлекли руки молодого человека, а вернее, его левая ладонь, которая молниеносно открыла коричневый ридикюль рядом стоящей девушки, скользнула внутрь и извлекла наружу чёрный кошелёк с блестящими застёжками. Не успел Рогов хлопнуть ресницами, как тот уже исчез в заднем кармане широченных брюк трамвайного воришки. Более того, он почёл за нужное замести следы преступления и захлопнул ридикюль. Теперь уже жертва долго не обнаружит свою пропажу.

Кража среди бела дня настолько потрясла Вадима, что на мгновение он опешил и потерял дар речи. Конечно, он знал о существовании воров и даже грабителей в Белокаменной, но наяву столкнулся с этим впервые. Через мгновение он уже, сжав покрепче портфель, пробивался через ту же толпу, за преступником. На ходу сказал красивой девушке, то сих пор беспечно держащейся за стойку, о том, что её обворовали и побежал на выход. Трамвай в это время, дребезжа, останавливался. Всё – согласно планам хитроумного вора, рассчитывавшего улизнуть с добычей и раствориться в многочисленных переулках северо-запада столицы.

Трофейный портфель ужасно мешал передвижению юного следователя, который ещё не закончив милицейской школы, уже приступил к своим обязанностям. Секунда и портфель вознесся над головами, так молодой человек и продрался на выход. За ним, как в фарватере огромного теплохода, следовала и ограбленная красавица. Мысли Рогова занимал сбегающий ворюга, но он не мог не отметить стройности талии, пышности каштановых волос и лучезарных глаз случайной попутчицы. Он потерял пару драгоценных мгновений, дожидаясь, пока девушка спрыгнет с подножки трамвая. Ещё раз поразился её красоте, попросил подождать его тут, не сходя никуда с этого места, вручил объемистый портфель, а сам ринулся за улепётывающим вором.

Тот не бежал, а просто стелился по земле. Роста среднего, лица незапоминающегося. Именно такое должно быть у воров и у сыскарей. И те, и другие просто обязаны влачить неприметное существование, не вызывая особых эмоций в первых встречных. Вор иногда оглядывался и бросал на преследователя насмешливый взгляд, мол, вряд ли ты догонишь меня, паря, и не от таких удирали. Но тут он ошибся и ошибся очень серьёзно.

В милицейскую школу слабаков не берут. Это первое. А во-вторых, Рогов являлся чемпионом своей школы в беге на все дистанции. Ни в спринте, не в стайерских дистанциях никому пальмы первенства не отдавал. Мешали бежать только эти модные узкие штиблеты, но постепенно Вадим приноровился и к ним, хотя мозоли в результате сумасшедшего бега всё-таки натёр. Расстояние стало неумолимо сокращаться. Вор уже не насмехался над ним, а молча добавил скорости. Но силы его иссякали с каждым шагом. Видать, бедолага, ещё не завтракал, рассчитывал подкрепиться после удачной поездки на трамвае, но не тут-то было. Преступник оглянулся, смерил дистанцию, затем приняв трудное решение, запустил руку в карман, вытащил бумажник и, плюнув, сбросил его, словно ящерица – хвост.

Рогов решил довольствоваться достигнутым. Кошелёк взял, а беглеца оставил в покое. Всё-таки не те туфли, не та одежда, да и на занятия уже опаздывал.

Красивая незнакомка ходила взад-вперёд с его тяжёлым портфелем.

– У вас что, там кирпичи, что ли? – недоуменно спросила она Вадима, когда тот, задыхаясь, весь потный, вернулся с утренней пробежки за чужим кошельком.

– Книжные кирпичи, точнее если выразиться, – ответил он, улыбаясь.

К такой красавице он ни за что бы не решился подойти. А вот судьба сама вручила такой великолепный шанс. Он с удовольствием продемонстрировал ей отнятую у вора добычу.

– Даже не знаю, как вас благодарить, – сказала девушка. – Меня зовут Наталья.

– Вадим, – представился и молодой человек.

Так благодаря трамвайному вору и произошло их знакомство.

Юноше в ней всё казалось очаровательным: и печальные глаза, и ласковая улыбка, и потрясающие знания в музыке и литературе, то, как она одевалась, скромно, а вместе с тем, изысканно.

Они встречались по вечерам и бродили в полюбившемся им парке «Сокольники», недалеко от дома Наташи, где она жила вместе с мамой.

Вели, как водится разговоры. Как-то речь зашла о теории Дарвина, и Вадим заявил: люди были глупцами, что верили в сотворение человека некой мистической силой.

– А как же, по-твоему, появились люди? – спросила девушка.

– От обезьян, Дарвин доказал, – как нечто само собой разумеющееся, произнёс молодой человек. – Все наши предки произошли от приматов.

– Твои, может, и произошли от обезьян, а мои – нет, – лукаво улыбнувшись, парировала Наталья.

Вадим промолчал, только тоже засмеялся в ответ. Ведь он не мог даже на миг предположить, что девушка, с которой он вместе сейчас гуляет, может даже гипотетически верить в Бога. Разве не знает каждый советский школьник, что религия опиум народа, и её придумали богачи и попы, чтобы держать в страхе и подчинении бедняков?

Однако дальше случилось и вовсе невероятная история. Как-то в воскресный день, Наташа, как будто случайно, затащила его в церковь. Сам он никогда в жизни не посетил бы храм, а тут какая-то волна подхватила и втолкнула прямо в логово фанатиков и мракобесов, как в школе называла верующих классная учительница.