От такой посадки нас подбросило на сиденьях. Салон пробрал душераздирающий скрежет металла. Прежде чем мы врезались, остановившись окончательно, челнок ещё некоторое время скользил по земле между стволов деревьев, из-за чего вся кабина тряслась, как при землетрясении. Если бы не ремень безопасности, меня бы выбросило из кресла прямо в Лику.
После удара в кабине повисла гнетущая тишина.
Несколько секунд мы просто сидели, словно боясь пошевелиться или издать какой-либо звук. Тишину нарушал лишь тихий гул затихающих двигателей да потрескивание древесины после нашей жёсткой посадки. Казалось, что весь мир на мгновение умер.
Первым нарушил тишину я.
— Подъём, — я отстегнул ремень и поднялся на ноги. Слегка покачнулся, но схватился за кресло и устоял. — Надо уходить. Все живы?
— К-кажется… я сходила в туалет… — пробормотала Лика, продолжая смотреть в никуда выпученными глазами.
— Я в порядке, господин Барбинери, — поднялся следом слуга.
— Я тоже, — второй слуга тоже вроде как чувствовал себя нормально, но у него по лицу стекала кровь, окрашивая седую бороду в бордовый цвет.
— Давай, Лика, надо вставать, — отстегнул я её, пока один из слуг срывал панель под потолком, дёргая на себя рычаг экстренного открывания двери. Та с хлопком вылетела наружу.
— Поднимите её, — приказал я, а сам постучался в дверь в кабину пилотов. — Жив кто?
Никто не ответил.
Тогда я пси-силой выбил дверь, разделяющую салон и кабину пилота. Тот сидел в кресле, опустив голову, повиснув на ремнях безопасности. Я коснулся его шеи, и пульс был, а значит, нам вообще несказанно повезло. Быть сбитыми ракетой, упасть в лесу и ещё не погибнуть.
Я отстегнул его от кресла, после чего вытащил сначала оттуда, схватив под мышки, а потом из челнока.
Лес встретил нас гробовой тишиной.
— Все целы? Лика, ты как там? — поинтересовался я.
— Н-нормально…
Она уже стояла на ногах, но её заметно потряхивало. А вот один из слуг обзавёлся бинтами на голове, которые уже пропитала кровь. Но, заметив мой взгляд, тот лишь покачал головой.
— Всё в порядке, господин. Я просто рассёк голову.
— Это хорошо, — я огляделся. — Надо уходить. Меня гложут подозрения, что они могут вернуться и проверить, разбились ли мы насмерть или нет. У нас есть связь с поместьем?
— В кабине, — прохрипел пилот. Даже он пришёл в сознание, что говорило о нашей удаче.
— В кабине? — я вернулся в челнок.
Внутри всё было достаточно знакомо. Рацию я нашёл сразу, однако она не работала: экран был мёртвым, и не было слышно даже помех. Что касается запасной рации или спутникового телефона, то его я банально не нашёл. Вернее нашёл, в салоне, но тот был пробит навылет, видимо, осколком зенитной ракеты.
— Помимо рации и телефона, в салоне ещё средства связи есть? — выглянул я наружу.
— Нет, — хрипло ответил он. Вокруг него уже суетились двое слуг и Лика, которая после падения была слегка заторможена.
Тогда у нас проблемы. Нет, они рано или поздно отправятся на наши поиски, однако скорее поздно, чем рано.
Я окинул взглядом челнок. Втянутый и блестящий… когда-то, сейчас он представлял из себя жалкое зрелище. Весь помятый, грязный и исцарапанный. Вся задняя часть и вовсе была испещрена дырами, будто в него дробью выстрелили. Туда, видимо, и попала ракета.
— Надо уходить. Они знали, что мы летим, а значит, скоро могут прийти сюда, чтобы проверить, убило ли они нас или нет. Как далеко до поместья?
— Половина пути, — прохрипел пилот.
Половина пути через дикие земли, где нет-нет да встречаются демоны. А с запахом крови, помимо них, на нас устроят охоту ещё и дикие звери, которые здесь водились в разных формах. Иначе говоря, путь будет опасным.
— У кого есть дар? — решил я проверить наши силы.
К моему удивлению, подняли руку все, даже пилот. Лика понятно, электричество, так как дочь погибшего главы семьи Барбинери.
— У вас какие? — кивнул я на слуг.
— Воздух.
— Огонь.
Воздух и огонь. В связке вполне неплохо работают. А приплюсовать сюда Лику, и получается и вовсе страшная сила. В принципе, шансы есть.
— Ладно, слушать мою команду. Вы сейчас двигаетесь в сторону поместья, — я бросил сигнальный пистолет с патронами одному из слуг. — Как можно быстрее и как можно дальше. Рано или поздно они полетят нас искать. Я двинусь в сторону, откуда прилетела ракета, чтобы убедиться, что за нами не будет погони, и позже присоединюсь к вам.
— Господин, я… — начал было один из слуг, но я обрубил его на корню.
— Это приказ. Вы двигаетесь в сторону поместья. Увидите спасательную группу — пускаете сигнальную ракету. Я проверю, чтобы не было преследователей, и вернусь. Без вас мне будет сподручнее. Всё, расходимся.
И, не оглядываясь, я отправился в ту сторону, откуда примерно должна была прилететь ракета. Они не выглядели слабыми или неопытными, особенно слуги, поэтому вполне должны справиться с любой проблемой, что возникнет у них на пути. И да, Тень.
Что такое, опять помощь?
Ты ведь можешь выйти на связь с моими дочерьми и предупредить, что случилось, верно?
Нет.
В смысле нет?
В прямом смысле нет.
Ты с ними выходил на связь. Появлялся перед ними. Так зачем ты мне сейчас пытаешься лгать?
Да, когда они близко, то да.
В смысле?
Ну они источник сил хаоса, ты источник сил хаоса. И когда вы близко, то как антенны перекликаетесь, и я могу перед ними появляться. Но на такой дистанции — нет. В конце концов, я нахожусь в тебе, не в них.
Нужно, чтобы ты всё равно попробовал выйти с ними на связь.
И ты потеряешь меня на время.
Не маленький, справлюсь.
Точно?
Абсолютно.
Ну смотри…
И я посмотрел. О чём забыл упомянуть он, так это о том, что вместе с попыткой связаться Тень заберёт и большую часть моих сил, оставив меня, по сути, вообще безоружным.
* * *
— Мама! Мама!
— Мама! Мама!
— Ма-а-а-ма-а-а!
— Ма-моть-ка!
Мара и Дора ворвались в кабинет, голося на всю комнату. От их крика у Катэрии даже заболела голова.
Оторвав глаза от документов, она взглянула на дочерей, за которыми уже спешило две няни. Они посмотрели на неё виноватым взглядом.
— Просим прощения, госпожа Голд, но они как ужаленные умчались, о чём-то крича, — тихо извинилась одна из них, и обе поклонились. — Мы их пытались удержать, но они всё к вам рвались, и мы…
— Ладненько… — вздохнула она, подхватив обеих дочерей на руки и усадив себе на колени. — Можете идти.
Няни быстро поклонились и тут же вышли из кабинета.
— Так, ну а вы что раскричались? — посмотрела она любящим взглядом на дочерей. Всегда строгая и кажущаяся другим холодной, при взгляде на дочерей она становилась мягче и добрее. Та сторона, которую она редко кому показывала, как и взгляд, полный обожания, который она с них не сводила.
— Мама! Папа!
— Он упаль!
— Упаль и бух!
— Совсемь упаль!
Они начали наперебой что-то ей рассказывать, но Катэрии с трудом удавалось понять, о чём вообще идёт сейчас речь.
— Стоп-стоп-стоп, — прижала она пальцы к губам дочерей. — Давайте-ка поочерёдно. Кто упал, папа? Мара?
— Упаль! Упаль и бух! — для пущего красноречия она развела руки в стороны.
— Бух куда? Дорогая?
— Я… не знаю… — потупила она взгляд.
— Дора?
— Упаль, — в отличие от Мары, она говорила заметно тише.
— Куда упал?
— Он летел, летел и упаль, — ответила Дора.
— Вы боитесь, что папа упадёт? — улыбнулась Катэрия, восприняв их слова немного иначе. — Ах вы мои заботливые… С папой всё в порядке, он скоро вернётся к нам обратно.
И прижала обеих к своей груди.
— Неть! Неть, папа узе упаль! — воскликнула Мара, оттолкнув руку Катэрии.
— Уже упал? — нахмурилась она, наконец поняв, о чём обе толковали. — С чего же ты взяла это, дорогая?
