Я с интересом рассматривал человека, который каждый день проживает чужие жизни. Сейчас он – немецкий офицер. Интересно… Каково это? Находится рядом с врагом. Изображать из себя такого же, как враг. Моя служба, например, была более четкой и конкретной в этом плане. Есть цель. Она должна быть ликвидирована, уничтожена. А разведчики, они ведь совсем по другому. Вспомнить того же известного Рихарда Зорге. Судьбу этого человека знал даже я. Столько снято фильмов, что, наверное, очень мало людей, хотя бы просто слышавших о нем. Разведчик, который, как считалось, назвал Сталину точную дату начала войны. Невольно задумался в этот момент о том, что, наверное, происходили бы мои посещения прошлого в более приятных обстоятельствах, и никак не в тело деда, наверное, я бы хотел познакомится или увидится с некоторыми известными личностями этого времени. Но, та история, которая связывала меня сейчас с периодом Великой Отечественной Войны, сильно к прогулкам и знакомствам точно не располагает.

В данный момент я смотрел на человека, которому, спустя очень много лет, предстоит стать известной личностью, о чем он даже не догадывается. Тем более, по-моему, в современном времени ещё личное дело так и не рассекречено.

Николай Грачев, хотя звали его совсем иначе, только настоящего имени сейчас не мог никак вспомнить, реально очень сильно был похож на немца. Не знаю, как уж там выглядят их истиные арийцы, но он казался самым что ни на есть настоящим фрицем. Узкие губы, прямой нос, светлые волосы, зачесанные на пробор, светлые же глаза.

Мы поздоровались. Грачев сказал, что нас ожидает машина и пора ехать. Все подробности обсудим в самолёте.

Это странно, но внутри возникло привычное волнение. То самое. Чувствовал его каждый раз, вылетая в командировку в своей обычной жизни. Вот сейчас было так же. Привычная, возможно, обстановка в плане того, что нам предстоит десантироваться, потом раствориться среди врагов и ждать нужного часа. Для меня это как оказаться на позиции. Поэтому, наверное, сознание среагировало именно так.

Во дворе действительно ждала машина, которая отвезла нас на военный аэродром в Подмосковье. Там были ещё люди. Предполагаю, пополнение отряда, куда нас предстояло попасть.

Большое количество эмоций у присутствующих вызвало появление Натальи Никаноровны. Похоже мысль о том, что эта странная улыбающаяся голубям старушка в шляпе с ридикюлем под мышкой будет прыгать с парашютом, вызывала у будущих партизанов стресс и волнение. Они боялись, мне кажется, что помрет чу́дная бабка во время прыжка. Грачев же был спокоен. Его, видимо, предупредил Тихонов о том, что данная особа переживет всех нас вместе взятых, даже если у нее не раскроется парашют.

– Николай, ты чего. Она же богу душу отдаст. – Громким шепотом увещевал нашего начальника один из пилотов.

Я подошел к Наталье Никаноровне, которая с интересом рассматривала и аэродром, и самолет, и заметно косящихся на нее парней. С охреневших мужских лиц можно было писать картину.

– Слушайте, что за цирк? Вам зачем все это? – Иногда мне казалось, бабуля специально устраивает вот такие показательные выступления. По сути, жаль, что о ее настоящей натуре известно лишь мне. Это же – реально орудие массового поражения. Армия не нужна. Достаточно запустить бабку-демона в тыл врага и дать ей свободу действия. В очень короткие сроки враг капитулирует, умоляя забрать ее обратно.

– Непонятно говоришь, Иван. О чем именно речь? – Наталья Никаноровна состроила из себя дурочку.

– Вы можете оказаться в любом месте просто так. Зачем это представление? Догадываетесь, как оно выглядит для окружающих? Вы же с внешнего вида тянете на человека, который вот-вот покинет бренный мир. Могу вообразить, какой случится стресс у мужиков, когда вы бодро с парашютом сиганете вниз? Надеюсь, хотя бы «мертвой петли» или акробатических этюдов в воздухе не будет?

– А-а-а-а-а-а… Ты об этом? – Бабуля мило улыбнулась, потом выглянула из-за меня и помахала рукой стоящим неподалеку чекистам, отчего их всех разом перекорежило. – Был же разговор. Получаю удовольствие от полноценной человеческой жизни. Где еще так можно повеселиться, как не среди людей? Скучно, Иван. Очень долго жить скучно…

– Долго? – Я усмехнулся. – Скромничаете. Хотели сказать, вечно?

– Ох, ну, ладно. Не придирайся. Так, товарищи партизаны, скоро летим? Я готова к героическим поступкам!

Последние слова, конечно, предназначались парням, которые наблюдали за бабкой-демоном, пребывая в состоянии, мягко говоря, изумления.

Надо было видеть их лица, когда Наталья Никаноровна бодро поструячила к месту посадки своей семенящей походкой с ридикюлем под мышкой.

После того, как было надето снаряжение, проверено и надежно закреплено, мы, наконец, загрузились в самолет.

Десантировались, как положено, в назначенное время, в назначенное место. За Лизу переживал по началу, но потом понял, делает она это не впервые. Видимо, за то время, что меня не было, девчонка значительно набралась опыта. Стало даже как-то обидно. Без меня у нее, похоже, была насыщенная жизнь.

В течение всего полета, мы постоянно переглядывались между собой. Я – с намеком. Она – с многозначительным выражением. Похоже, кто-то не планировал забывать, что ответ на вопрос так и не был ею услышан. По поводу моей биполярочки, естественно. Того момента, что блондиночка периодически ощущает другого человека. А точнее, двух. Сначала, когда я ухитрился утащить Лизоньку в спальню, нам было не до этого. А потом не дали посторонние. Несомненно, как только появится возможность, Лиза снова вернется к этой теме. Я же планирую открыть все карты только в крайнем случае.

Бабка-демон без своих штучек, конечно, не смогла обойтись. Прежде, чем прыгнуть, с мерзкой улыбочкой перекрестила всех присутствующих, поклонилась глубоким русским поклоном, и все это в трясущимся самолёте, а потом заявила.

– Ну… ребятушки, если помру, буду всем являться в кошмарных снах.

Только после этого, провожаемая гробовым молчанием остальных десантирующихся, Наталья Никаноровна шагнула в черную ночную пустоту.

К счастью, наша высадка осталась не замечена немцами. В противоположном случае, нам предстояло бы вступить в бой, а такое развитие событий было крайне нежелательно. Например, в момент высадки отряда 20 июня, к сожалению, три диверсионно-разведывательных группы, входившие в состав «Победителей», были по ошибке сброшены вдалеке от обозначенных командованием мест и понесли большие потери в сражениях с карательными отрядами немцев. О чем нас честно предупредил Грачев.

Этот момент меня беспокоил сильно. Вернее, не сам он, а присутствие среди нас Лизы. За бабулю, как уже говорил, точно переживаний не было. В данном случае более уместно переживать за немцев, которые с глазу на глаз с бабкой-демоном не факт, что выжили бы.

Я, конечно, уже имел понимание, в случае столкновения, Лизонька точно не будет отсиживаться за березкой. Прекрасно помню, как она выступила в Калинине. Но это, как раз, и пугало. Тем более сейчас, когда своими чудо-способностями девчонка не обладала. Однако, на удивление, все прошло гладко. Хотя, не удивлюсь, если к данному факту приложила руку Наталья Никаноровна. Очень уж довольной она вылезла из-под купола парашюта, заявив, будто последний раз испытывала подобные ощущения, когда ее корнет какой-то там напоил шампанским, а затем грязно домогался. Попутно бабка-демон пыталась поведать и детали данного случая, но Грачев, двигаясь между деревьями, а после приземления мы оказались недалеко друг от друга и благополучно сгруппировались, настойчиво попросил ее придержать столь интересный факт биографии до лучших времен. Бабуля загрустила, но потом принялась развлекать себя декламацией стихотворений поэтов Серебряного века, заявив, будто Пушкин, хоть и сукин сын, но слишком простоват, подлец.

Что интересно, Грачев по-прежнему смотрел на выкрутасы бабки-демона совершенно спокойно. У меня вообще возникло подозрение, он не просит ее заткнуться потому, что реально получил определенную информацию от Тихонова. В том числе и того плана, что именно эта очень странная на первый взгляд старуха, прикроет высадку. Даже если мы будем идти с песнями и плясками, не услышит ни одна немецкая сволочь. Поняв, что ее вызывающее поведение не приносит ожидаемого результата, а Наталье Никаноровне медом не корми, дай кого-то довести до нервного припадка, она совсем приуныла и дальше шла молча, заявив, будто с такими скучными попутчиками можно сдохнуть не от старости, а от тоски. В общем, не смотря на все усилия бабки-демона, добрались к отряду «Победитель» вполне себе спокойно. Хотя она очень старалась сделать наш поход максимально увеселительным мероприятием.