в тот момент была важна только музыка. мама подарила Лине плеер, который стал неотъемлемой частью идентичности семиклассницы, а Даша, так звали преподавателя, наконец, научила её совмещать голос и игру на гитаре. всё изменилось. Лина не могла жить без музыки ни дня более. она стала писать свои песни, ходить на вокал и изучать новые инструменты. этот процесс не остановить. теперь Малина приходила домой и, не снимая наушники, сбрасывала ботинки с ног и пела во всё горло. долго и громко, пока не кончится вся злость, обида или грусть, накопившаяся в теле за день.

у Лины в голове открылось собственное радио. песни там звучали без перерыва целыми днями, иногда перекрывая диалоги в реальной жизни. встроенная в мозг радиостанция поднимала настроение, помогала справиться с эмоциями и отключиться от мира хотя бы на пару минут. иногда музыка ей даже снилась: она звучала из подземных коридоров и появлялась на выдуманных дискотеках в актовом зале.

сейчас Лина стоит в комнате, протирая гитару от слоя пыли. жизненные кризисы не давали ей наслаждаться музыкой в полной мере. гитара уже пожелтела, она много лет висела напротив окна и солнечные лучи заставили её поменять свой благородный белый цвет. по соседству с акустикой расположилась черно-белая электрогитара, которую Лина выпросила у мамы на какой-то день рождения. мечта стать рокером не сбылась, зато укулеле отлично прижилось в домашних струнных и стало излюбленным инструментом девушки.

на той же стене скромно в уголочке расположилась ещё одна акустика, но с тёмным рисунком дерева, более классическим. она пришла в этот дом случайно. странно говорить об этом сейчас, но один друг из прошлого пытался решить депрессию Лины новым музыкальным инструментом. не то, чтобы это не сработало, но явно стало самым неожиданным подарком.

теперь друг уже вовсе не друг, уехал жить в другую страну, а гитара вот висит и составляет девушке компанию. этот особенный инструмент предназначен для друзей немузыкантов, которые раз в пару лет просят научить играть на чём-то. тогда Лина снимает тяжёлую гитару, сдувает пыль, настраивает задубевшие металлические струны и наблюдает за попытками овладеть этим чудом.

*дзынь*

настойчивый дверной звонок вырвал Лину из размышлений.

– да, Кать, я бегу! – сегодня музыкальные воспоминания оказались как раз кстати, ведь всего через час состоится первый в жизни Лины квартирник.

правда, он проходил не в квартире, оспаривая своё название, а в парке, но это было ещё лучше. все расположились на пледах, подставляя лица июльскому теплу. через пару часов кучка незнакомцев станет одним целым, растворяясь в хоре. кто-то пришёл с гитарой, кто-то с укулеле, кто-то с энергетиками, а Лина со своим голосом, который скучал по единству с другими людьми.

свободная сцена посреди поля пестрила выступающими, один за другим они сменялись своей индивидуальностью и посылом. здесь был взрослый мужчина-рокер, который случайно набрёл на тусовку студентов, но воспользовался возможностью потрясти своими волосами и хрипло пропеть избранные баллады. тут же оказался гениальный уличный музыкант, годами играющий и поющий в переходе метро, не замеченный ни одним продюсером. мимо пробегала шикарная рыжеволосая женщина, но не смогла не поделиться своими откровенными и страстными стихами.

вдруг в музыкальном мгновении Лина ощутила кожей чей-то взгляд, он не отпускал девушку. кто-то поглядывал на неё целый вечер, но всё стеснялся подойти. девушка, в своей игривой манере, ласково дарила свой взгляд смущенному парню и ждала его первого шага.

только к концу вечера у него хватило смелости. он вдруг подскочил со своего места, как только была объявлена последняя медленная песня. парень отряхнулся. поправил рыжие кудрявые волосы. и рванул в противоположном от Лины направлении через всё поле. девушка уже хотела принять это как личное оскорбление, но через мгновение увидела, что молодой человек мчится к ней обратно на полной скорости, держа в руках полевой цветок.

запыхавшись, он протянул Лине руку, цветок и пригласил на танец, закружив ей по бесконечному пространству. она смеялась, безуспешно пытаясь не наступить ему на ногу. был только густой летний воздух, похожий на желе, небо, сошедшее на землю и музыка.

– твои волосы цвета любви, – парень вернул Лину на место, спросив её номер телефона. они встретятся ещё несколько раз, чтобы просто вместе танцевать в наушниках где-то в парке и потом больше никогда не видеться. однако Лина навсегда запомнит, что её волосы действительно цвета любви, а танец – это почти признание.

сегодня девушка придет домой и напишет новую песню, поранив пальцы о струны, сорвав голос, но с новой музыкальной главой, ведь для неё это даже больше, чем целая жизнь. она с удовольствием бы оказалась в мюзикле прямо сейчас.

Лина сочинила нежные стихи и простенькую музыку за один день, чтобы как можно быстрее показать эту песню маме, близким друзьям и маленькой части интернета. а сейчас я покажу её вам по секретному секрету. обещайте никому не рассказывать!

сегодня шторы снова закрылись. жёлтый диван приобрёл зеленоватый оттенок от тоски. даже тени попрятались по уголкам, скрываясь в немытой кружке на столе и незаправленной кровати. свет боялся включаться, все лампочки решили разом перегореть, чтобы не раздражать своим присутствием обитателя темницы. единственным источником звука и разнообразных картинок остался ноутбук, тихо играющий одну серию за другую, пока Малина спала и просыпалась, спала и просыпалась.

она открывала глаза лишь чтобы перевернуться на другой бок, пролить пару слезинок, замочив уже горячую сторону наволочки. Лина скинула надоедливую пухлую подушку на пол и укрылась одеялом с головой в жаркий июльский день. девушка не желала знать, какое сегодня число. она предпочитала думать, что пока её тело находится дома и в таком состоянии, в мире тоже ничего интересного и выдающегося не происходит. всё должно было замереть. даже вороны перестали каркать в пять утра, потому что Лина не знала, что было уже пять утра.

у Малины не было дома часов, кроме как на экране смартфона и на ноутбуке. это было непреложное правило её места обитания. своим исключительно чутким слухом она улавливала малейшие колебания стрелок, даже если часы висели в соседней комнате. непрекращающееся тиканье так сильно сводило её с ума в детстве, что иногда Малинка вытаскивала батарейки и прятала их от взрослых.