Принципиальное отличие марксизма от всех других теорий нев наличии или отсутствии популярности, и не в необходимости популяризации, а в том, что содержание и масштабы популяризациипринципиально отличаются от других теорий. Марксистская теорияпредставляет собой не только фундаментальные интересы самого прогрессивного в истории класса общества – пролетариата, но и самыхшироких народных масс за всю историю. Его основная задача состоитне в том, чтобы господство одного эксплуататорского класса заменитьгосподством другого, а в том, чтобы, пройдя все стадии историческогоразвития, добиться полного искоренения классовых различий и освобождения от этих цеп всего человечества. Таким образом, массовостьмарксизма имеет беспрецедентное глубокое содержание и широкоераспространение, что принципиально отличает марксизм от другихтеорий. С другой стороны, марксистская теория – не стихийныйпродукт рабочего движения, а научная система, созданная такими интеллектуалами, как Маркс и Энгельс. Теория обобщила историю общественного развития и вобрала в себя все выдающиеся достиженияна пути развития человеческой цивилизации. Только после долгойработы по ее популяризации она смогла быть понята массами и раскрыть свой потенциал, что является процессом «овладения теориеймассами». Без проводимой популяризации невозможно превращениемарксистской теории в ту самую разрушительную для эксплуатационного режима силу, ее невозможно проверить на практике миллионовлюдей, и обобщив их опыт, обогатить и развить ее. Для марксизмапопуляризация является не факультативной прибавкой, а собственным смыслом, определяемым сущностью и миссией марксизма, необходимым основным требованием его существования. Марксизм, который остается только на бумаге или в умах теоретиков и не понимается, не применяется массами и в лучшем случае является теорией, котораяне может быть реализована или развита, а не марксизмом в собственном смысле.

Корреспондент: «Постоянное продвижение китаизации, модернизации и популяризации марксизма» должно иметь конкретное содержание.

Тао Дэлинь: Так и есть. Однако если говорить о популяризациимарксизма в отрыве от китаизации и модернизации, то это превращает популяризацию в абстрактное понятие. На это есть несколько причин:

Во-первых, марксизм является глобальной, а не региональнойтеорией, и универсальность его основных принципов охватываетвесь мир. Однако разносторонние законы, отраженные в марксизме,содержатся в особых принципах развития различных стран, нацийи территорий, они могут быть воплощены в жизнь только при правильном сочетании с конкретными обстоятельствами и достиженииединства общего и частного. Интернационализация марксизма и локализация – это две стороны единого процесса. Марксизм не можетбыть локализован ни в одной стране, ни в одном регионе без его глобализации. Аналогичным образом, без успешной локализации, мировой характер марксизма может быть лишь общей истиной, витающейв воздухе, которая не сможет решить специфические проблемы различных стран, регионов и наций, и поэтому не сможет быть реальноглобализирован. Применительно к Китаю локализация марксизмаесть китаизация, то есть соединение универсальных принципов марксизма и китайской действительности для решения практических задач страны. Процесс популяризации марксизма в Китае – это процесскак освоения и применения марксизма китайцами, так и китаизациитеории. Именно это привело к победе китайской революции. В период демократической революции, если бы не было китаизированныхмарксистских идей Мао Цзэдуна, за которыми в результате популяризации последовали миллионы людей, невозможно было бы представить свержение трех главных врагов старого Китая – империализма,феодализма и бюрократического капитализма, и превращение старогополуфеодального и полуколониального общества Китая в новое. В период строительства социализма, если бы не было марксистской теоретической системы социализма с китайской спецификой, если бы этатеоретическая система не была популяризирована и освоена миллиардами людей, то не было бы возможности направить отсталую в экономическом и культурном отношении восточную державу на достижение столь выдающихся результатов за такое короткое время.

Во-вторых, марксистская теория отражает законы исторического развития, в частности особенности общественного прогрессас момента возникновения капитализма до настоящего времени. Хотьмарксизм и зародился более 150 лет назад, его основные идеи не только не устарели, но и все еще превалируют над другими постулатами,которые зародились позже. Это теория современности. Она включаетв себя динамические процессы, специфические условия которых постоянно развиваются и меняются. Причина, по которой марксизм не устаревает, именно в том, что он идет в ногу со временем, эволюционирует, придерживаясь своих принципиальных позиций и подходов,одновременно приспосабливаясь к конкретным обстоятельствам. Сосвоей стороны, Китай не должен отказываться от главных позициймарксизма, от основополагающих принципов, которые по-прежнему соответствуют реалиям сегодняшнего дня; как от любых высказываний, которые уже были сделаны классическими марксистскимиписателями, так и от наших собственных теорий. Необходимо сочетать универсальные принципы марксизма с постоянно меняющимися реальностями современного мира на фоне текущего строительствасоциализма в нашей стране, чтобы способствовать модернизациимарксизма в Китае. Этот процесс должен быть синхронизирован с популяризацией, потому что массы, с которыми мы сталкиваемся, – этообщество, живущее в Китае в нынешнюю эпоху. Без учета особенностей нового времени, потребностей общества и текущей действительности популяризация не достигнет цели, массам будет безразличнаэта теория, и она превратится лишь в пустословие. Теоретическая система социализма с китайской спецификой непрерывно развиваетсяи продвигает процесс модернизации. Именно в этом заключается жизнеспособность и сила этой теоретической системы.

Китаизация, модернизация и популяризация – это единое, взаимосвязанное целое, где каждая часть не заменима. Однако нельзя сказать, что они равны по значимости. Синизация – это всеобъемлющаяпроблема, которая доминирует над всем, и она логически содержитдва других аспекта.

Корреспондент: Сейчас некоторые деятели пишут статьи, которые становится все труднее понять. Они даже создают новые загадочные термины, неясные и запутанные. Создается впечатление, что онидобиваются непостижимости науки. Сталкивается ли популяризацияс этой языковой проблемой?

Тао Дэлинь: Язык является носителем теории, а теория можетбыть выражена и распространена только посредством языка. Чтобыосуществить популяризацию марксизма в Китае, надо приложить немало усилий для объяснения марксизма на понятном обществу языке – китайском. Некоторые считают, что марксизм – это продукт западной культуры, западного мышления и формулировки несут в себетот язык, на котором зародилась теория. Язык оригинала настолькоотличается от китайского, что выражение марксизма на китайскомязыке неизбежно будет искажено. Я думаю, что это утверждение имеетсвои основания. Это факт, что исторический фон и культурные традиции Запада отличаются от китайских; образ мышления и языковыесредства выразительности также различны. Очень ценны результатыисследований многих специалистов в этой области. Но делать вывод,что на китайском языке невозможно говорить по-марксистски, такжене стоит. Если теория может быть выражена только на одном языке, токультурные обмены и диалоги между разными этническими группаминевозможны, а могут быть лишь чередой взаимных непониманий. Это явно не соответствует тому факту, что культура существовала тысячелетиями. Что еще более важно, говорить о марксизме на китайскомязыке не только можно, но и необходимо, иначе марксизм не сможетприжиться в Китае. Я хотел бы позаимствовать здесь замечание Гегеля. Он прекрасно сказал об этом в письме к Дж. Г. Воссу: «Лютер перевел на немецкий язык Библию, Вы же – Гомера; это величайший дар,который может быть преподнесен народу. Ведь народ до тех пор остается варварским и не может рассматривать как свою действительнуюсобственность те превосходные вещи, которые он познает, пока он непознакомится с ними на своем собственном языке»; «скажу Вам о своем намерении заставить философию заговорить по-немецки. Если этомне удастся, станет бесконечно более трудным придавать плоскимсуждениям видимость глубоких мыслей». Как глубоко и точно пишетГегель! Он недвусмысленно заявил, что будет «учить философию говорить по-немецки» именно для того, чтобы германизировать и популяризировать в Германии те теории, которые возникли за ее пределами. Он полагал, что только таким путем можно было бы сделатьэти «лучшие достижения» достоянием Германии, иначе они не тольконе прижились в стране, но и навсегда остались бы «варварскими». Ядумаю, что это высказывание Гегеля можно отнести не только к философии, но и ко всем общественно-историческим теориям, в том числеи к марксизму. Гегель может «научить философию говорить по-немецки», почему мы не можем научить марксизм говорить по-китайски?После того, как буддизм проник в Китай из династии Восточная Хань,возникло огромное множество философских школ, разве они все неговорили по-китайски? Разве суть буддизма изменилась, когда он «заговорил» по-китайски? Буддизм научился «говорить» по-китайски, такпочему же не сможет марксизм? На самом деле причина, по котороймарксизм может стать ценным достоянием китайской нации, заключается именно в том, что китайские марксисты «учат марксизм говоритьпо-китайски» и «позволяют марксизму говорить по-китайски», то естькитаизируют марксизм. Синонизация марксизма есть также работа попопуляризации и модернизации марксизма. Это как раз и есть ответственность, возложенная на китайских марксистов.