Даже удалившись на безопасное расстояние, напряжение не отпускало. Кирилл смотрел на сестру со смешанным чувством испуга и удивления. Конечно, иногда она вела себя, как настоящая девчонка, но в основном он ей гордился. Сейчас же с сестрой происходило нечто совершенно непонятное и от этого становилось не по себе. Он тянул ее за руку, но Кристина не реагировала. Уставившись в глубину туннеля, она продолжала трястись и что-то бессвязно бормотать.

– Что… Кто… – ей никак не удавалось закончить фразу. Слова, словно гвозди, царапали губы и с лязгом падали на бетонный пол. – Кто это?

Взгляд доктора остановился на спутнице. Наконец-то сообразив, в каком она состоянии, мужчина приблизился и мягко, но настойчиво тряхнул ее за плечи.

– Кристина, возьми себя в руки, – спокойно и строго сказал он. Стараясь пробиться сквозь пелену страха, сковавшего ее сознание, мужчина вновь повторил свои слова.

Встретившись с ним взглядом, Кристина немного притихла.

– Я не знаю, что там произошло. Нам стоит поскорей выбираться отсюда. Иначе часом раньше, часом позже, мы все равно попадемся в лапы этих монстров.

Его пальцы тоже дрожали, но суровый красноречивее любых слов говорил о решительности.

– Куда?

Казалось повсюду смерть. Какое направление ни выбери, конец один.

– В Кремль, если спасение вообще возможно, то оно там, – убежденно заявил доктор. – Так что соберись. Ты нужна брату.

Не известно, что повлияло больше, его уверенность или перепуганное лицо мальчишки, но девушке удалось справиться с эмоциями.

Их путь по-прежнему пролегал по кольцевой. Двигаясь против часовой, они надеялись отыскать хоть одну станцию, свободную от чудовищ. Но везде их встречала лишь смерть. Платформы, сплошь заваленные обезображенными телами, и их чавкающие, измазанные кровью, пожиратели, пирующие над останками людей.

А между тем, со всех концов Москвы продолжали стекаться люди. Они спускались в подземку в поисках спасительного поезда, даже не подозревая, что здесь их ждет гибель. Еще более стремительная и ужасная, чем от вируса. Время от времени гул туннеля нарушала новая волна душераздирающих криков. Они неизменно сопровождались визгом этих тварей. Едва заслышав очередной предсмертный вопль, Кристина заставляла брата закрывать уши. Осознание, какой жуткой, мучительной смертью погибают несчастные, повергало в пучину отчаяния. Но ни помочь, ни предупредить людей не было никакой возможности.

Туннель Арбатской ветки.

 Так прошел час, второй, третий – сколько они здесь? Иногда казалось, они бродят по лабиринтам подземки уже несколько суток. Пару раз путники сворачивали на запасные пути, но неизменно упирались в тупики и вынужденно возвращались. Никто уже не понимал, куда их занесло. Все те же стены, провода и запах мазута. Параллельно шли рельсы, перпендикулярно им – шпалы. Внутри в такую же параллельно-перпендикулярную конструкцию складывались отчаяние, тревога, упрямство и вера. Но именно эти противоречивые, по большей части неконтролируемые чувства, спорили, сталкивались, подпитывали друг друга, не позволяя останавливаться. И, превозмогая себя, путники продолжали двигаться вперед.

Возможно, тому виной обостренное восприятие, а может, просто сказывалась усталость, но иногда чудилось, что позади кто-то есть. Вдруг отчетливо слышались торопливые шаги. Все трое судорожно оборачивалась и вглядывалась назад. Но никого не было. А через секунду все повторялось вновь. Или внезапно исчезали все звуки. Их окутывала плотная тишина, и они шли словно в вакууме, беззвучно рассекая пространство. Но потом все снова менялось, и тоннель вдруг начинал оживать. Откуда-то доносились протяжные, больше похожие на стоны, звуки. Смешиваясь с завыванием ветра, электрическим жужжанием ламп и миллионами других неизвестных шорохов, они до ужаса пугали.

Справившись с очередным приступом, Кристина устало подняла голову. На потолке виднелась трещина, из которой сочилась вода. Всего несколько десятков метров отделяли их от города, в котором еще теплилась жизнь. Возможно, группы людей куда-то бегут, стараясь укрыться и выжить. И неизвестно, где лучше – там или здесь, под землей. Теперь и то и другое казалось обреченным. К этому моменту брат с трудом переставлял ноги и все чаще спотыкался. А кроме прочего, приложив ладонь к его лбу, девушка убедилась, у брата снова начался жар. Ее щеки тоже горели, свидетельствуя о высокой температуре.

Вдруг почудились вполне членораздельные крики. Девушка остановилась и прислушалась. Док последовал ее примеру. Показалось совсем близко есть люди. Они перекрикивались между собой и явно кого-то искали. Возможно, спасение там?! Превозмогая усталость, все трое кинулись вперед. Но, пробежав несколько десятков метров, вновь остановились, осознав, что никаких криков нет. Туннель снова обманул их, наполнив воображение несуществующими голосами. Именно в этот момент они впервые почувствовали это. Несмотря на остановившиеся поезда и горы трупов, подземка продолжала жить. Путники вглядывались в тьму туннеля, а она вглядывалась в них, играя, насмехаясь и испытывая на прочность.

Когда впереди замаячила очередная станция, первым пошел доктор. Кристина проводила его потухшим взглядом, как вдруг заметила коричневую облицовку стен. В ее уставшем, истерзанном кошмарами сознании, шевельнулась какая-то мысль. Пройдя пару шагов вперед, она присмотрелась и вдруг поняла – это Площадь Революции! Они наконец-то добрались до конечного пункта! Но вспыхнувшая было искорка надежды, тут же погасла. Если на платформе монстры, значит, путь наверх отрезан.

 Тем временем Док подошел максимально близко и осторожно выглянул, но вместо того, чтобы припасть к рельсам, выпрямился и смело огляделся. Помимо нескольких трупов, лежавших чуть поодаль, здесь больше никого не было! Не теряя времени, мужчина махнул ребятам и быстро подтянулся наверх.

В воздухе отчетливо пахло дымом. Пока не ясно, хорошо это или плохо, но однозначно лучше, чем тошнотворный запах крови.

Выбравшись на станцию, все вместе рванули к эскалатору. Лента ожидаемо не работала, пришлось подниматься пешком. На середине пути до слуха вновь долетели крики. Но на этот раз настоящие, человеческие! Зычный мужской голос мог принадлежать военному или полицейскому. Значит, там наверху остались выжившие! Переглянувшись с доктором, они предприняли последний, финальный рывок.

Выход со станции Площади Революции.

Из подземного перехода в разные стороны расходились туннели, заваленные обгоревшими останками. Но вот в конце одного мелькнула широкая спина, затянутая в черную ткань униформы. Не удержавшись, Кристина крикнула. Ее голос эхом прогромыхал во все стороны, но военный не обернулся. Плотнее прижав маски к лицам, они помчались в сторону мужчины. Читая на ходу указатели, доктор убедился, выход вел на Красную площадь. Неужели они добрались до Кремля?! После всего пережитого, как сложно в это поверить!

Впереди просвет и двадцать бетонных ступеней, верхние из которых заливает солнечный свет. Они спасены! Рванув вперед, путники едва успели достигнуть середины лестницы, как путь преградило черное дуло автомата. Очевидно, военный все же услышал, но раскрывать объятия для приветствий не спешил.

– Не стреляйте! – поспешно вскричал доктор и поднял руки вверх. – Мы здоровые, нормальные люди.

Некоторое время человек в черном комбинезоне напряженно вглядывался в их лица, словно чего-то ожидая. Сквозь пластик защитной каски виднелся лишь пристальный взгляд карих глаз. Кристина заслонила собой брата, хотя понимала, едва ли это спасет от пули. Казалось, прошла вечность, прежде чем мужчина отвел автомат в сторону. Дотронувшись до рации на плече, он коротко сообщил:

– Прием, у нас выжившие. Мужчина, девушка и ребенок.

После короткого шипения послышался бодрый мужской голос:

– Наверх в изолятор!

Военный кинул быстро и четко:

– За мной!